18 мая 2016 года сотрудниками Агентства внутренней безопасности в Варшаве был арестован польский политолог Матеуш Пискорский, бывший депутат польского Сейма. На момент своего ареста он был лидером молодой партии «Cмена».
Ему предъявили обвинения в шпионаже в пользу России, Китая и Ирана, однако впоследствии обвинения в пользу последних двух стран были сняты.
Сейчас его обвиняют по 27 пунктам, 21 из которых касается Украины: тут и приезд в качестве организатора делегации международных наблюдателей на референдум в Крым и на Донбасс, и организация протестов против саммита НАТО, и посещение Гагаузии, Приднестровья и Российской Федерации в качестве наблюдателя.
Ранее издание Украина.ру опубликовала интервью с Конрадом Рэнкасом, польским политиком, соратником Пискорского, в котором он рассказал о том, в чем Пискорского обвиняют польские власти.
Мы же в своей новой публикации расскажем о тюремном быте Матеуша, сведения из которого мы черпали из информации Марины Клебанович.
Сейчас Пискорскому 41 год. Он сидит по своему собственному желанию в одиночной камере, хотя относительно недавно обитал с двумя соседями. Один был укранский гражданин с Востока Украины, а другой — обычный польский парень, который получил 7 лет за то, что во время драки убил напавшего на него с ножом человека.
Встает Матеуш в 6 часов утра, заваривает кофе, потом делает зарядку, пишет, читает или слушает музыку. И так день за днем.
С католичеством завязал, интересуется православием
Пискорский давно разочаровался в католицизме. Еще до своего заключения он объявил о своем выходе из лона Польской католической церкви и о том, что теперь он считает себя агностиком.
«Когда его только посадили, к нему в камеру пришел ксендз и попытался с ним заговорить. При этом стал с ним говорить грубо, заявляя, что если он не католик, то не может в таком случае считаться поляком. В результате Матеуш попросту выгнал его из камеры.
Он вообще очень критически настроен по отношению к католицизму. Он разочаровался, когда осознал, что догмы не имеют ничего общего с действительностью. Католицизм считает царством фальши и обмана. Раздражался, когда прилавки магазинов уже в октябре оформлялись как Рождественские, обращал на это мое внимание и говорил, что дух капитализма победил христианские основы », — рассказывает Марина.
Вместо католического ксендза теперь в камеру к Пискорскому ходит православный батюшка.
«Священник из Польской православной церкви, он сам поляк, с востока Польши, из района Белостока, где проживает очень много православных, но сейчас служит в Варшаве. Посещения батюшки не означают, что Матеуш уже перешел в Православие. Ему нравится общаться со священником. Он у него берет для чтения православную литературу», — поясняет Марина.
Слушает Цоя и военные песни времен Великой Отечественной
Полгода назад Пискорский получил разрешение иметь в камере MP3-плеер, чтобы у него была возможность слушать компакт-диски. С их получением в польских тюрьмах сложности. Сначала надо получить талончик на определенное количество дисков. Больше, чем было разрешено тюремным начальством, передавать нельзя.
«Он ждал талончик два месяца. Разрешили передать 10 компакт-дисков. Друзья, правда, передали из Москвы 12. Они дошли за неделю. Потом цензура их какое-то время прослушивала и только после этого передала Матеушу. Что он заказывал? Цоя, «Арию», «Ночных снайперов». Просил еще военные песни времен Великой Отечественной.
В камере у него есть и телевизор, но по нему можно смотреть только несколько каналов, которые контролируются правящей партией «Право и справедливость»», — вспоминает Марина.
Достоевский и духовник Путина
Пересылает Марина мужу и книги. Это русская классика — Достоевский и Чехов, а также политологическая и художественная литература. Однако не всё польская цензура пропускает.
«Я ему как-то передавала книги Андрея Колесникова из «Коммерсанта», которого Матеуш любит читать. Однако одну книгу, на обложке которой был изображен Путин, цензура не пропустила. Книги часто не доходят к нему. Возвращаются мне потом. Правда, книга Тихона Шевкунова пропала (духовник Путина — прим.авт.). Ему ее не разрешили передавать, а мне так и не вернули.
Любит читать братьев Стругацких. Ему в свое время понравился фильм Тарковского «Сталкер», снятый по роману «Пикник на обочине». Вот теперь Матеуш любит их романы и повести читать.
Передавала я ему и специальную политологическую литературу. Один раз мне отказали в передаче книг, так как у тюремных властей не было на тот момент переводчика с русского языка, чтобы он мог бы их проверить», — разводит руками Марина, «а теперь, у меня такое впечатление, что переводчика не будет и дальше, и книги на русском языке больше передать не получится».
Невыносимая «легкость» польского тюремного бытия
Согласно правилам внутреннего распорядка польской пенитенциарной системы, заключенным нельзя передавать в камеры продуктовые передачи. Чтобы есть что-то помимо тюремной баланды, заключенному просто заводят счет, на который родные могут переводить деньги. Он может покупать себе в тюремном буфете продукты по ценам, которые на несколько порядков выше, чем на воле. К тому же выбор очень маленький.
«Матеуш обычно покупает себе кофе, рис, сигареты, печенье. Стал даже есть доширак, чего раньше не делал. Рис заваривает кипятком и ест. Говорит, что совершенно не может есть тюремную пищу. Как-то он мне по телефону сказал, что раньше думал, что человек может привыкнуть к любым условиям жизни, но, оказалось, что это не так. К заплесневелому хлебу и гнилой картошке привыкнуть не могу.
Он выяснил, что в польских тюрьмах на одного заключенного выделяются 5 злотых в день (это где-то 30-40 рублей), а на собак, которые этих заключенных охраняют — 7 злотых», — делится с нами информацией мужа Марина.
Пискорскому не разрешают общаться с прессой. Только один раз он смог дать интервью польской газете, журналист которой прислал ему вопросы, а он в свою очередь отослал обратно ответы. Цензура пропустила.
Так как по понятным причинам Марина не может приехать на свидание к мужу, то они общаются по телефону. Однако при этом их разговор официально слушается специальными цензорами. В последний месяц они разговаривали 5 раз.
«Раньше мы могли говорить и по два часа. Потом время для всех уменьшили до получаса. В последний раз он мне сообщил, что скоро для всех будут давать не больше 10 минут для разговора», — говорит Марина удрученно.
Хотя Пискорский имеет возможность заниматься в камере зарядкой, со здоровьем у него неважно: постоянные головным боли, а также боли в спине, проблемы с зубами.
«Лечения как такового нет. На что бы человек ни жаловался, ему от всего предлагают таблетки парацетамола. На требования показать человека доктору вне тюремной больницы, люди получают отказ. Оборудование старенькое. Стоматологическому — более 30 лет. Стоматолог пенсионер, который просто подрабатывает», — ужасается Марина.
Депрессии нет
Несмотря на суровые условия содержания и реальную перспективу большого срока Пискорский не падает духом, депрессии у него, человека с сильным характером, нет, он готов сражаться за свою свободу в суде и от своих убеждений отрекаться не собирается.
Он как польский патриот считает, что нынешние власти сдали страну американцам. Полагает, что громадной ошибкой было ссориться с Россией.
«Говорит, что если ему не суждено будет выйти живым из тюрьмы, то надеется на сына, который сможет через много лет, ознакомившись с делом отца, разобраться в том, что он был невиновен», — подытоживает наш разговор Марина.
