- Владимир, Тихановская смогла своим ультиматумом добиться поставленных целей?
— Пока что нет, но это ещё не финал истории. Весьма насторожил звонок Помпео, и как быстро после него из страны выпустили политтехнолога Шклярова.
Возможно, Помпео поставил какой-то ультиматум, кто знает. Но однозначно Помпео может повлиять на решение Лукашенко.
- Ваша оценка воскресной акции оппозиции?
— С позиции протестующих отчасти она удалась, т.к. народ по-прежнему выходит на протесты выходного дня, несмотря на холода. По сравнению с недавними воскресными акциями произошёл несущественный отток людей, но, безусловно, их выходит гораздо меньше, чем это было в первые дни после выборов и в августе.
Протестные настроения в обществе сохраняются, и у протестующих есть актив по всей стране порядка 70–100 тысяч человек, способный выходить на улицу для выражения своей позиции и требований, и ещё порядка 1–1,5 миллиона им сочувствующих граждан с белорусским паспортом, как внутри страны, так и за её пределами.
Но их главная цель — свержение Лукашенко — по-прежнему не достигнута.
- Будут ли массовыми забастовки?
— Нет, массовыми они не станут, т. к. основой протеста выступает интеллигенция, средний класс и студенты. Они и до выборов находились с чиновниками, рабочими предприятий и работниками села в разных социальных группах с разными взглядами на жизнь, методы управления и будущее Беларуси.
После выборов разделение между этими группами увеличилось. После избиения на дороге парня с БЧБ-флагом можно сказать, что общество поляризовалось и начинает искрить.
Рабочий класс своими действиями показывает, что им не нужны революционные перемены, им нужна в первую очередь работа, стабильность и прогнозируемость.
В малых и средних городах Беларуси весьма тяжёлая ситуация с нормальной работой, также многие рабочие закредитованы.
Найти аналогичную зарплату на градообразующих предприятиях в городах-стотысячниках и даже областных центрах зачастую не представляется возможным.
Работяги своими действиями выбирают действующую модель и против перемен. Также многие рабочие и работники села, после работы идеологов начинают задавать вопросы, что же будет после ухода Лукашенко, какая всё-таки будет программа у Тихановской, и не получают ответов, а в этих секторах обычно трудятся люди, для которых синица в руках лучше, чем журавль в небе.
Изменить расклад может экономический коллапс, если Лукашенко сохранит власть, но рабочие и работники села перестанут получать зарплату, либо у протестующих появится какая-то очень привлекательная и конкретная программа экономических реформ, которая привлечет эти категории граждан.
- А как с забастовками у студентов?
— 210 выпускников университета, который я оканчивал, подписались под открытым письмом на имя ректора университета с целью прекратить давление на студентов, участвующих в забастовке.
Встретил знакомые фамилии, но людей моего года выпуска в этом списке я не нашёл. Были подобные открытые письма и из других вузов. В продолжение своего тезиса подчеркну, что выпускники вузов — это интеллигенция, часть из которых составляет средний класс — основу протеста.
- Почему власть не предлагает оппозиции что-либо конструктивное на переговорах?
— Я бы не сказал, что не может и не предлагает. Выпустили из СИЗО Воскресенского, который активно выступает за Конституционную реформу.
Лукашенко начал в его понимании «диалог» с лидерами и организаторами протестов в СИЗО КГБ, парламент принимает предложения о поправках в Конституцию. Власть пытается что-то предлагать, в первую очередь по социальным программам, но эти предложения не находят необходимой реакции у протестующих.
- Как бы вы могли охарактеризовать тех людей, которые каждые выходные выходят на акции протеста?
— Публика очень разношёрстная. Достаточно много людей, которых можно по белорусским меркам отнести к среднему классу, в основном это наёмные работники частных компаний, преимущественно ИТ-шники, маркетологи, менеджеры, можно сказать, офисный планктон.
Также достаточно много собственников малого и среднего бизнеса и их сотрудников. Есть спортсмены-профессионалы и спортсмены-любители, футбольные фанаты и анархисты.
Достаточно много студентов, школьников старших классов. Меньше всего рабочих госпредприятий, бюджетников и работников села.
Змагаров среди всех меньшинство, классические змагары проиграли эти выборы, но они за годы своего активного змагарства сделали флаг БЧБ символом сопротивления Лукашенко.
Сейчас многие, кто поднимает знамя, не знают его историю либо игнорируют её. Большинство протестующих это граждане, желающие перемен и готовые пострадать за свою позицию.
- Политолог Алексей Дзермант у себя в ФБ опубликовал пост какого-то змагара, в котором тот предлагает Белоруссии разделиться на две половины: в Западной Белоруссии будут жить, кратко говоря, те, кто против Батьки и за Европу, а в Восточной — те, кто за Совок. Понятно, что это утопия, но насколько сегодня в белорусском обществе произошел серьезный идеологический раскол?
— Конечно, в Беларуси нет деления на Запад и Восток, как это было на Украине, но на Западе Беларуси всё же больше католического населения, большинство из которых посчитали личным оскорблением ситуацию с Кондрусевичем.
Также на Западе достаточно много людей с польскими корнями и картой поляка, но опять же карту поляка получали в основном для экономических выгод. Но религия не является принципиальным разделяющим фактором.
Идеологический раскол в первую очередь происходит по отношению к Лукашенко, во вторую — по отношению к социально-экономической модели государства и пути дальнейшего развития экономики, в третью — по геополитической направленности и в четвёртую — по символам и взглядам на историю.
- Что сейчас происходит с протестами в регионах? Они затихли?
Да, массовые протесты в провинции затихли ещё в сентябре, сейчас очаговые и немассовые протесты сохраняются. Большинство активных протестующих приезжают на протесты в Минск.
В провинции тяжелее быть политически активным и сохранить свой бизнес либо не быть уволенным с работы, поэтому недовольство в провинциях больше носит скрытый, партизанский характер.
