Гжегож Схетына рассказывает о том, что польский город Освенцим и расположенный там концлагерь Аушвиц-Биркенау освобождали бойцы 1-го Украинского фронта, которые, следовательно (в силу названия фронта!), несомненно, были «украинцами».
При этом канцлер Польши забывает о тысячах героев – советских воинов самых разных национальностей, освободивших поляков от коричневой нелюди. Тех, кто дал им свободу и даже, волею последующих политических решений, присоединил к Польше немалые территории Восточной Пруссии.
Автор Украина.Ру Илья Уржумов встретился и поговорил с человеком, который на самом деле первым ступил на страшную территорию за вывеской «ARBEIT MACHT FREI» — нацистский концлагерь «Аушвиц-Биркенау» у польского города Освенцим.
Леонтий Вениаминович Брандт по духу очень молодой человек, несмотря на «официальное летоисчисление» — 90 лет! Сибиряк, разведчик, ветеран, спортсмен… Подтянутый, веселый, всегда улыбающийся, с неизменной шуткой и любовью к розыгрышам.
Мундир Брандта украшают четыре десятка орденов и медалей — ордена Красной Звезды, Отечественной Войны, Славы, медали «За отвагу», «За взятие Праги», в том числе — «Медаль спасения», в память о спасении человечества от фашизма.
Брандт родился в Сибири, в городе Томске, в 1924-м. В 1941-м, с началом войны оказался в Белоруссии у родственников. С невероятными трудностями добирался до дома: две недели шел пешком до Смоленска, голодал, спасался от бомбёжек… Только через два месяца оказался в родной Сибири.
В Томске работал на военном заводе, где изготовляли миномёты и мины. А в январе 1942 года 17-ти лет пошел на фронт добровольцем.
Он с молодости увлекался спортом, участвовал в соревнованиях, сдавал нормы ГТО.
«Мне было только 17 лет, но я для убедительности предстал в военкомат значок ГТО. И на военкома это произвело впечатление. Меня зачислили в 150-ю Сибирскую стрелковую добровольческую дивизию…»
На фронте сибиряков ценили и очень уважали. Эту, ставшую легендарной, Сибирскую стрелковую дивизию командование всегда бросало на самые трудные участки фронта. А немцы, узнав о приближении сибиряков, спешно подтягивали новые части.
Леонтий Вениаминович вспоминает:
«Меня послали в снайперскую школу, по окончании которой отправили на фронт. Я попросился в разведку, но туда брали не каждого. Роль сыграло то, что я — сибиряк. На фронте это слово являлось пропуском».
Разведчиков на фронте называли «военной аристократией» и очень уважали. Брандт ходил в тыл к немцам, брал «языков», проводил «разведку боем».
«Воюя в разведке, мы видели, что творили фашисты. Видели убитых мирных жителей, сгоревшие дотла села и разрушенные до основания города. После чего воевали еще яростнее…»
Когда освобождали Польшу, Брандт в составе разведгруппы одним из первых вошел в концентрационный лагерь «Аушвиц-Биркенау», рядом с польским городом Освенцим.
«Это было в конце января. Когда мы вошли в лагерь смерти, печи крематория ещё дымились…
Я помню заключённых в полосатом рванье. Они все что-то кричали нам на разных языках, махали руками. Народу было мало — часть вывезли немцы, а те, кто мог двигаться, разбежались. Остались только самые измождённые, совсем обессилевшие. Они встречали нас, приникнув к колючей проволоке, смеялись и плакали.
Я хорошо помню бараки, длинные ряды бараков. А рядом — аккуратные домики, где размещалась охрана. Там всё было в роскоши — цветущие палисадники, спортплощадки, плавательные бассейны — все условия для полноценного отдыха после тяжелой «работы».
Впечатление было жуткое. Немецкая пунктуальность доходила до абсурда: в больших бараках лежали бумажные мешки, в которых была аккуратно сложена одежда казнённых, видимо, для отправки в Германию.
Мы были ошарашены, увидев горы женских волос разного цвета и длины, подошвы от различной обуви, в том числе и от детской. В сундуках были сложены пенсне, часы и мелкие украшения. Отдельно — человеческая кожа. Из нее фашисты делали сумочки, перчатки, пояса. Особо ценилась кожа моряков — с наколками.
Потрясенные, мы ходили по лагерю, смотрели — и не могли поверить своим глазам.
Конечно, мы тогда не знали реальных масштабов происходивших там убийств. Но мы понимали — здесь происходило нечто жуткое, непонятное для ума нормального человека.
Потом я узнал, что в Освенциме — в газовых камерах, в печах гигантских крематориев — нацисты каждый день убивали по 6.000 человек. По 6.000 человек — ежедневно!
А всего здесь было уничтожено около двух миллионов заключенных. Страшная, невообразимая цифра — население огромного города!..
Чуть позже подошли наступавшие части нашей армии, которым мы, разведчики, обеспечивали прикрытие…»
Брандт прошел всю войну, прошагал всю Европу, «хлебнув» на фронте по полной. Два раза был ранен. День Победы, 9 мая, встретил в Праге…
После войны Брандт окончил три вуза. Трудился на томском НПО «Контур», где проработал полвека. Вел и продолжает вести большую общественную работу в ветеранских организациях.
В свои 90 лет Леонтий Вениаминович продолжает ходить на лыжах, ездить на велосипеде. Его девиз: «Обязательно нужно себя поддерживать морально — стариком можно стать и в тридцать».
«Я ведь сибиряк, поэтому люблю холод, к жаре не привык. А без лыж просто жить не могу. Как только выпадает снег, каждый день — на лыжах. Ну а в тёплое время года — бег, велосипедные прогулки… В Польше? С тех пор нет, не был — я ведь невыездной. Я всю жизнь проработал начальником отдела оборонного предприятия…»
