— Поскольку в Харькове ты был одним из ключевых участников сопротивления госперевороту 2014 года, начну с самого главного: почему битва за Харьков была Антимайданом проиграна?
— Причин много, начну по порядку. Всех нас в первую очередь кинула бежавшая из Киева партноменклатура «Партии Регионов» во главе с Януковичем, что полностью деморализовало местную власть. А многие харьковские политики, чиновники, силовики, которые могли возглавить протест и впоследствии взять власть в свои руки, глядя на это, попросту слились, в надежде договориться с новой властью. Многие впоследствии об этом пожалели, а некоторые даже пострадали…
Другой причиной стала пресловутая самоорганизация. Объясню: несмотря на общий моральный подъем, люди изначально не имели единой цели, несколько позже удалось сформулировать общие требования, касающиеся проведения референдума, но и после того у разных групп было свое видение, каким способом этого можно добиться. Все попытки консолидировать усилия и прийти к общему знаменателю потерпели фиаско. Кстати, в этом немалая заслуга харьковской СБУ, которая имела своих сексотов практически в каждой группе, и как только намечалась консолидация среди неравнодушных харьковчан, всегда находились отдельные личности, которые саботировали либо полностью ломали все достигнутые договоренности. Когда же удавалось этих личностей вывести за скобки, тогда уже включалась непосредственно СБУ либо праворадикалы, которые жестко пресекали все попытки достичь успеха.
Если подвести итог, то можно сказать, что несистемная борьба оппозиции против системы государственной власти не имеет никаких шансов. Только радикальные методы борьбы, которые удалось реализовать в Донецке и Луганске, на тот момент имели шансы на успех.
— А была ли возможность как-то исправить ситуацию в последующие месяцы и годы?
— Нет, такой возможности после июня 2014 года в Харькове уже не было. Самые отчаянные уже либо сидели в СИЗО, либо бежали из города. За теми немногими активистами, которые еще оставались в Харькове, постоянно следила СБУ, активно привлекая праворадикальные группировки к так называемым «профилактическим» мероприятиям с «сепаратистами».
— Что на данный момент представляет собой Украина всем здравомыслящим людям понятно. Однако непонятно, что с этим «счастьем» делать — принять майданную Украину как она есть или пытаться ее изменить?
— Конечно, время упущено… Но по прошествии семи лет могу сказать, что работать по украинской тематике надо. Я имею в виду серьезную аналитическую работу по изучению сложившейся политической, административно-территориальной, экономической, общественной ситуации. Как говорится, дорогу осилит идущий, а мы пока даже не начали этот путь. Ситуативно что-то делаем, но это не особо влияет на происходящее в Украине.
Я не имею в виду глобальные вещи, касающиеся транзита газа или санкционной политики, я говорю о работе с украинским обществом. Нам не хватает системности, почему-то считается, что у нас уже нет никаких возможностей для этой работы, но ведь это не совсем так. Многие из нас поддерживают отношения с оставшимися в Украине знакомыми, родственниками, партнерами, и мы, как правило, имеем более ясную картину происходящего там, нежели пресловутые «башни» сами понимаете какого сооружения.
Вот возьмем, например, ковидную историю: уже второй год заехать в Россию украинцу практически невозможно. А это серьезное упущение в части развенчания украинских мифов про Россию. Мы не можем даже привезти на экскурсию в Россию детей из Украины, показать им прекрасные музеи, дать им возможность увидеть и самим оценить реальную картину Русского мира. Это, я считаю, серьезное упущение. Я уж не говорю о том, что можно было открыть для украинцев в приграничных областях России пункты вакцинации. Поверьте мне, многие с удовольствием воспользовались бы этой возможностью.
Но все эти данные систематизировать и выстроить в понятную концепцию, к сожалению, пока невозможно — потому что нет мозговых центров, способных выполнять эту работу, а частное мнение редко учитывается при принятии решений на государственном уровне. То есть, если подытожить: работать можно и нужно, но без соответствующей поддержки это сделать невозможно.
— Как ты оцениваешь оставшейся экономический потенциал Украины — она еще может возродиться как экономически значимая держава?
— Даже в пустыне и за полярным кругом может на ровном месте появиться экономически успешный проект, если, конечно, в нем есть необходимость. А такая огромная страна, как Украина, безусловно может восстановить свой экономический потенциал. Просто нужно прекратить воровать и избавиться от внешнего управления. А украинским политикам и чиновникам перестать декларировать свой патриотизм и начать проводить политику, отвечающую реальным интересам Украины, а не плясать под дудку стран Запада.
Давайте посмотрим на любую украинскую госкорпорацию. Там наблюдательные советы состоят сплошь из иностранцев, а толку нет — с каждым годом становится только хуже и хуже. Просто задачи у этих наблюдателей не развивать украинские предприятия, а наоборот, угробить — чтобы дальше их зарубежные компании оказывали эти услуги украинцам. Уже идет следующий этап, на котором контроль над ключевыми инфраструктурными объектами также перейдет под внешнее управление. Это однозначно негативно скажется на жизни рядового украинца, которому и так нелегко дается жизнь в нынешней Украине.
Что касается украинской промышленности, то возродиться она сможет, только получив доступ на рынки Евразийского экономического союза. На Западе украинская продукция никому не нужна — это наглядно показывают итоги подписания ассоциации с ЕС. На Западе нужны только украинские трудовые ресурсы. По сути, это такая форма современного рабства. Не обязательно силой угонять людей на работу — можно просто экономически создать такие условия, при которых иного выбора, кроме как ехать на заработки, у людей не будет.
— Насколько жизнеспособны промышленные центры русскоязычного Юго-Востока? Насколько я понимаю, один из сложнейших вопросов будущего — а сможет ли многолюдный Юго-Восток Украины сам себя прокормить, или этот груз тяжким бременем ляжет на бюджет Российской Федерации?
— Прокормить, конечно, сможет, в этом я не сомневаюсь. Но вопрос в качестве «корма», если так можно сказать. Я, например, думаю о другом: основные фонды предприятий сильно изношены, промышленность энергоемка, существуют большие долги по заработной плате. Многие производства и технологии, к сожалению, утрачены. Я говорю про кораблестроение, авиастроение и космическую отрасль. Но это не финал. Еще многое можно исправить, а для этого нужно сделать правильный цивилизационный выбор.
Наше интервью, возможно, будут читать и на Украине. Хочу, чтобы меня услышали и правильно поняли: та экономическая модель, которую вам навязали после 2014 года, привела экономику к краю пропасти. И остался буквально один шаг до окончательного падения. Я имею в виду потерю наукоемких отраслей экономики. А самое главное — это потеря высококвалифицированных кадров рабочих специальностей, от которых во многом зависит способность промышленности производить качественную, конкурентоспособную продукцию.
Начиная с 2014 года начался массовый отток рабочей силы из Украины. И в первую очередь уезжали инженеры, технологи, проектировщики, специалисты по монтажным и пусконаладочным работам. И кем их теперь сможет заменить украинская промышленность? Если откровенно говорить, то престижность рабочих профессий на Украине падала уже давно. В современных реалиях найти на Украине хорошо оплачиваемую работу молодому специалисту практически невозможно. А это значит, что желающих получить профильное образование тоже становится все меньше и меньше…
Ни для кого не секрет, что качество школьного образования на Украине падает. И если сейчас украинские вузы еще демонстрируют высокий уровень подготовки специалистов, то через 3-5 лет, когда на первые курсы поступят абитуриенты, которые в школе вместо физики, химии, биологии учили «естествоведение», то это уже однозначно негативно скажется на уровне их вузовской подготовки. Мне могут возразить, что есть сектор IT-технологий и его уровень на Украине очень высок. Но я хочу прежде всего заметить, что одними айтишниками вы экономику не вытянете: потребители их знаний — иностранные корпорации и правительства, а не украинские.
В то же время украинские предприятия, которые остро нуждаются в модернизации и новых технологиях, находятся в плачевном состоянии и фактически тянут экономику на дно. Поэтому я и упомянул цивилизационный выбор. К примеру, банальная экономическая кооперация с «неподконтрольными территориями» (как их принято называть на Украине), могла не только улучшить экономические показатели самой Украины, но и наладить гуманитарное сотрудничество с Донбассом, что впоследствии могло бы поспособствовать установлению мира в Украине. Но, к сожалению, украинские власти не рассматривают данную возможность как приемлемую, а это говорит о том, что для Украины самое печальное время еще впереди. Жалко простых людей, именно простым людям будет хуже всего.
— Тем не менее, несмотря на майданную пропаганду и конфликт в Донбассе, экономические связи Украины и РФ полностью никогда не прерывались. Какие основные направления в этой торговле и каковы ее выгоды?
— Несмотря на то, что ежегодно товарооборот между Россией и Украиной снижается, он по-прежнему остается на довольно-таки высоком уровне. Если брать 2020-й, наиболее сложный для всех год (это связано с ковидными ограничениями), то товарооборот упал на 13,4% по сравнению с 2019 годом и составил 9,9 миллиардов долларов, с положительным сальдо в сторону России. Чтобы нашим читателям было более понятно: Россия экспортировала на Украину продукции на 6,3 миллиардов долларов, а импортировала украинской продукции, соответственно, на 3,6 миллиарда.
Если разбираться в структуре товарооборота, в первую очередь, Россия поставляет в Украину газ, горюче-смазочные материалы, уголь, продукцию химической промышленности, машины и различное оборудование, изделия из пластмассы и каучука. Самое интересное, что бывшая «житница СССР» в России покупает продукты питания и сельскохозяйственное сырье. Это, конечно, дико звучит, но частично даже сало в Украину завозится из России.
Удельный вес продовольственной группы товаров достигает 12% в общей доле российского экспорта.
Из Украины Россия везет металл и изделия из него (наибольшая доля в украинском импорте), продукцию химической промышленности, а также машины и оборудование. А вот доля продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья невелика, всего 2,6%. Какие от этого выгоды? Выгоды очевидны: обоюдная прибыль, стимулирование производства и улучшение деловой активности. В нынешнее сложное время это уже многого стоит.
— Остались ли экономические отношения, если так можно выразиться, низового уровня — торговля между приграничными регионами двух стран, которая раньше была весьма оживленной?
— Конечно, остались, но они ужались до минимальных значений. Крайне сложно найти статистику по приграничному сотрудничеству: по понятным причинам стороны ее не афишируют. Но по личному опыту общения с предпринимателями могу сказать, что бизнес всегда ищет, где выгоднее работать. А сегодняшние реалии говорят, что работать выгодно в России.
Множество факторов влияет на выбор предпринимателей где вести бизнес. Это и объем внутреннего рынка, платежеспособность населения, стоимость тарифов (в России они ниже, чем на Украине). Это и прозрачность налоговой политики (опять-таки в России она куда более понятная, и с учетом высокого уровня цифровизации она прозрачнее, чем на Украине). А самое главное — это доступная государственная поддержка предпринимательства со стороны правительства России и безопасность ведения легального бизнеса. Ведь вы не будете спорить с тем фактом, что в России просто невозможно физическое давление на бизнес со стороны каких-либо радикальных группировок.
Учитывая все это, многие украинские предприниматели перевезли свой бизнес в Россию. Конечно, наши украинские читатели могут этому не поверить, но я и не пытаюсь кому-то что-то доказывать. Те люди, которые в теме, меня как минимум поймут. А как максимум, тяжело вздохнув, молчаливо кивнут. Так что приграничное сотрудничество ныне трансформировалось в рост внутреннего регионального продукта в Российской Федерации.
— А если ввести против Украины серьезные санкции, вроде экономической блокады — это воздействует на ее политику?
— Нет, конечно. Когда мы говорим о серьезных экономических санкциях — вплоть до блокады — мы должны понимать, что в первую очередь пострадают обычные люди. Политиков это не коснется. Для них, наоборот, это будет отличный повод для пиара и прекрасная возможность просить мировое сообщество оказать Украине помощь, которую украинские чиновники всю растащат. А простые люди будут за это расплачиваться — непомерными тарифами, ценами на продукты и топливо.
Я считаю, что санкционная политика в современных реалиях не настолько эффективна, чтоб использовать ее в качестве финального аргумента. Те санкции и ограничения в отношении Украины, которые существуют на данный момент, вполне удовлетворяют потребностям демонстрации позиции России.
Я бы хотел для наших читателей обозначить свою позицию. Я понимаю, как непросто сейчас вести бизнес на Украине простым предпринимателям. Поэтому я приветствую введение персональных санкций против украинских продажных политиков, чиновников и аффилированного с ними бизнеса — это действительно имеет и смысл, и эффект. Но если говорить об отраслевых экономических санкциях, то я бы хотел, чтобы ответственные за их введение лица очень взвешенно относились к этому, ибо можно вместе с водой выплеснуть и ребенка.
Мы должны понимать, что несмотря ни на что, на Украине есть большое количество наших сторонников. И это простые люди, которые разделяют наши ценности. О них надо всегда думать, когда принимаются решения по Украине. Я уверен, что эта власть на Украине ненадолго. Они уйдут, и придется разгребать весь тот бардак в наших отношениях, который они устроили. И важным моментом будут настроения в обществе, уровень поддержки политиков, несущих конструктив в наши двусторонние отношения. А если из-за необдуманной санкционной политики мы не сможем донести наши посылы простым людям, то нам сложно будет взаимодействовать в будущем.
— Опасность для России со стороны Украины уменьшается или возрастает — например, в связи с наращиванием ее вооружений или развитием биолабораторий, находящихся под контролем США?
— Конечно, опасность, возрастает. Я далек от мысли, что США и их европейские сателлиты желают мира и процветания нашим странам. Если бы это было так, то мы бы сейчас жили в иных реалиях. На данный момент мы наблюдаем милитаризацию Украины, причем беспочвенную. Вся украинская пропаганда работает на тиражирование посыла о так называемой «российско-украинской войне». Но ведь это же откровенный бред! И под этим соусом украинской общественности подается необходимость присутствия иностранных вооруженных сил на территории Украины, необходимость участия в программах Пентагона по биологическим исследованиям.
Сейчас мы наблюдаем за строительством военно-морской базы НАТО в Очакове. Зачем это Украине? Мы видим, что под полным контролем США на Украине действует сеть биологических лабораторий, в которых проводятся работы не только с опасными патогенами, но и идет изучение генома украинцев для последующей разработки геномного оружия.
По инициативе и под контролем США совместно с Министерством обороны Украины реализуется проект «UP-8», в котором участвует 4000 украинских военнослужащих из Львовской, Киевской, Харьковской, Одесской областей. По сути, проводятся опыты над людьми. Основными целями данного исследования является: 1. Определить серопревалентность антител к хантавирусам и вирусу ККГЛ (Конго-крымская геморрагическая лихорадка) среди здоровых добровольцев, привлеченных учреждениями воинских частей и медицинских учреждений Министерства обороны Украины, расположенных во Львове, Харькове, Одессе и Киеве. 2. Идентифицировать вирусы ККГЛ и хантавирусы в сыворотках крови людей, используя целевой подход к выборке образцов добровольцев. 3. Создать базу данных, которая будет включать все результаты, представленные в виде анализа. Собранные данные будут анализироваться ежеквартально с постоянным пополнением/доработкой базы данных в течение проекта.
Лично я не понимаю, зачем украинские политики предоставили США и Великобритании возможность проводить эксперименты над украинцами. Кто им давал такое право? Почему эта тема табуирована на Украине? Ведь если все это вранье и «кремлевская пропаганда», то дайте официальный ответ: объясните украинцам, что происходит, зачем это делается, какая в том необходимость или в чем выгода для Украины от подобных исследований? Но, к сожалению, ответов, как вы понимаете, нет.
— Поскольку мы с тобой харьковчане и привычно следим за событиями в родном городе, твой прогноз на результаты грядущих выборов в Харькове — Добкин или Терехов? Или кто-то третий?
— Харьков всегда выделялся на общем украинском фоне как богатый, красивый, интеллектуальный, творческий город. Харьковчане достойны жить красиво и счастливо. Геннадий Кернес наглядно продемонстрировал, что это возможно. Хочу надеяться, что следующий харьковский мэр в отношении развития города, продолжит все то, о чем мечтал и к чему шел наиболее успешный харьковский градоначальник.
Я не хочу публично называть ту либо иную фамилию — выбирать все равно харьковчанам. Но мне кажется, что Харькову нужен яркий и харизматичный мэр с серьезным управленческим опытом. Надеюсь, что харьковчане выберут именно такого мэра.
