Пока ученые не создали эффективную вакцину от COVID-19, гигиена и разумные меры предосторожности остаются самым эффективным оружием в борьбе с пандемией. Как выясняется, ничто не может сравниться с регулярным мытьем рук.
Пару месяцев назад один врач скорой помощи удивленно воскликнул: «За всю смену ни одного случая кишечной инфекции! Чёрт возьми, они действительно моют руки».
Хотя ежедневные сводки о росте числа инфицированных коронавирусом не радуют. По телевизору ежечасно показывают людей в масках на улицах, закрытые парки и улицы, опечатанные здания и офисы, изолированные боксы для зараженных и круизные лайнеры на карантине.
Но если обратиться к истории человечества, станет очевидно, что и люди более ранних эпох сталкивались со вспышками эпидемий и стремительного распространения заразных болезней.
Инфекционист Штефан Винкл (1911-2006) создал серьезный труд по истории эпидемий, описав различные бактериальные, вирусные или паразитарные инфекционные заболевания. Об этом пишет специализированное немецкое издание Pharmazeutische Zeitung.
На примере «черной смерти», как часто называли вспышку чумы в XIV веке, можно проследить важные социальные последствия, которые возникали, когда высококонтагиозный, передаваемый блохами возбудитель чумы Yersinia pestis настигал регионы, где ни жители, ни врачи не понимали причин стремительно распространявшейся инфекции.
Разновидность этой чумы началась в Монголии в 1325 году. Затем по китайскому Шелковому пути проникла из Восточной Азии в регион Черного моря — на Крымский полуостров, в лагерь татар, которые осаждали генуэзскую Кафу (сегодня — Феодосия).
Трупы умерших сородичей татарские воины с помощью катапульт забрасывали в осажденный город. Быстро распространяющаяся зараза вместе с моряками попала на генуэзские торговые суда, а с ними — в Константинополь, на Сицилию, в Венецию, Пизу и во французский порт Марсель.
Чума неумолимо продвигалась дальше — в Неаполь, Флоренцию и Рим, она была завезена в ряд областей Франции и остальной Европы.
Когда в 1352 году «черная смерть» отступила, количество ее жертв составляло около 25 миллионов. После этого вспышки чумы случались то в одном, то в другом городе, ведь никто не понимал, что грязь в жилых помещениях делала их идеальным укрытием для переносчиков чумы — крыс и блох.
Чтобы совладать со вспышками эпидемии, магистраты закрывали городские ворота, а жители с признаками болезни должны были являться в магистрат. Больных либо изолировали в их собственных домах, либо помещали в чумные бараки.
Посещая больных, лекари носили специальную накидку-плащ, перчатки и зловещую маску в форме клюва. Туда вкладывали травы или смоченную уксусом губку, чтобы защититься от «чумного дыхания» и невидимой заразы.
Людям во время чумы настоятельно советовали, по возможности, оставаться дома и избегать массовых зрелищ. Дурно пахнущий воздух «очищали» с помощью окуривания и благовонных смесей, помещения опрыскивали розовой водой и уксусом.
Во многих средневековых трактатах по медицине именно уксус считался основным средством для дезинфекции и отпугивания насекомых.
Кроме этого, необходимо было протирать уксусом лицо и нос, еду тоже рекомендовалось готовить с уксусом, а напитки — с кислыми соками лимона или граната.
Раствор с ароматными травами, такими как шалфей, розмарин и гвоздика, долгое время называли «чумным уксусом». Смешанная с эфирными маслами жидкость использовалась для предотвращения заражения.
С одной стороны, ароматические уксусы рассматривались как репелленты, а с другой, из-за кислотных свойств — как предшественник современных дезинфицирующих средств.
В 1486 году венецианские дожи основали первый государственный орган здравоохранения — магистрат здоровья (Magistrato alla Sanità), который во время вспышки чумы имел право вводить жесткие меры. Здесь принимались правила организации лазаретов, ограничения торговли, размещения иноземцев, общения, издавались предписания для врачей и аптекарей.
Ключевым моментом в защите от чумы была изоляция больных в лазарете, а также обеззараживание в течение 40 дней кораблей и товаров, которые, как считалось, могли стать возбудителями заболевания.
Прибывающие иноземцы, а также животные с длинной шерстью должны были помещаться на 40-дневный карантин, прежде чем им разрешалось въезжать в Венецию.
Рулоны тканей, ковры, одежда, шерсть, кожа, перья должны были проветриваться на протяжении нескольких недель, причем каждый день их переворачивали. Товары на продажу вынимали из тюков и мешков и проветривали, животных с короткой шерстью окунали в воду на отмели у берега, птицу опрыскивали уксусом.
Особенно строгие меры касались личных вещей умерших. Их матрасы, покрывала, белье и одежда уничтожались. В домах жертв чумы жгли сильно пахнущие смеси из мирры, смолы и серы, прежде чем в помещении можно было жить.
Позднее аналогичные меры принимались во время вспышек других инфекционных заболеваний, например холеры.
Обязательные извещение и регистрация, обязательные изоляция и карантин, обеззараживающие мероприятия, а также ношение масок и защитной одежды — сегодня это неотъемлемые меры защиты от инфекционных заболеваний. До тех пор, пока не будут созданы профилактические вакцины и эффективные препараты для лечения.
Медики постоянно твердят нам: «Мойте руки! Природа вируса до конца не выяснена, вакцины нет. Сидите дома и соблюдайте социальную дистанцию и — еще раз — мойте руки!»
Между тем, напоминают историки, еще три тысячи лет назад древние греки проводили в свои дома водопровод. В Кносском дворце на острове Крит существовали комфортабельные бани.
Римляне две тысячи лет назад также обладали высокоразвитой культурой личной гигиены. В термах они очищали тело, используя благовонные масла и специальные скребки. В то время существовали общественные туалеты. В городе Остии-Антике, главной гавани Древнего Рима, нужду справляли, сидя рядами на некоем подобии коллективного мраморного унитаза, под которым протекал ручей.
Наряду с боями гладиаторов, общественные термы стали одним из символом античной римской культуры. Везде, где появлялись древние римляне, строились бани. Они были самыми изысканными творениями тогдашней архитектуры.
Банные процедуры не ограничивались обычным омовением тела, они скорее напоминали многочасовой оздоровительный ритуал. В него входили посещение паровых бань, плавание в бассейне, потение, гимнастика, солнечные ванны, очищение тела скребком и массаж. Для каждой процедуры было предусмотрено отдельное помещение.
Средние века, начавшиеся приблизительно через тысячу лет, пользуются у гигиенистов дурной славой. Средневековые города-клоаки были рассадниками болезней. Ночные горшки выплескивали прямо на улицы, рыночные отбросы не убирали вообще, свиньи и куры свободно разгуливали по площадям.
Случались в Европе и другие напасти: крысиные блохи распространяли чуму, во время больших эпидемий погибали миллионы людей. Вывод при этом был сделан странный: люди практически перестали мыться.
В эпоху рококо в начале XVIII века было принято обильно пудриться, закрывая все поры на коже, это якобы защищало от болезней. Мыться считалось неприличным.
В обществе господствовала неразумная точка зрения: закупоренные поры якобы сохраняют «равновесие телесных соков» и тем самым защищают от проникновения таких недугов, как чума и другая зараза.
Тот, кто мог себе это позволить, втирал в кожу дорогие мази и масла. В моде была парфюмерия с сильными запахами, которые были призваны заглушить удручающую вонь.
В эпоху Просвещения в области гигиены произошли сдвиги. С развитием естественных наук, особенно медицины, аспект чистоты стал приобретать все более важное значение. С внутреннего баланса, который до того времени рассматривался как главное условие сохранения здоровья, внимание переместилось на внешнее очищение кожи.
В первой половине XIX века наука всё еще считала чистоту и дезинфекцию в медицине делом второстепенным. Инструменты перед использованием не очищали, хирургические фартуки стирали редко.
Эпохальное открытие, что дезинфекция противодействует переносу болезней, сделал врач-ассистент Игнац Земмельвайс в 1845 году. Он работал в венской клинике родовспоможения и установил, что «вероятно, существуют частицы болезней, которые студенты-медики из прозекторской переносят в палаты родовспоможения, что приводит к высокой смертности». Земмельвайс обязал студентов мыть руки хлорным раствором. В результате смертность в клинике резко снизилась.
Во второй половине XIX века в медицине как в науке, так и за ее пределами была провозглашена эпоха чистоты. Гигиена становится не просто отдельной областью медицины. Организуются целые выставки и музеи гигиены.
Бактерию признали реально существующим противником, которого можно побороть гигиеническими мероприятиями. Операционные инструменты стали стерилизовать, одежду врачей — регулярно стирать, стало обязательным ношение масок и перчаток.
Научные открытия в области медицинской гигиены привели к тому, что гигиенические меры стали соблюдаться и в общественном пространстве, например при обустройстве больниц, при уборке магазинов и на рынках.
В ХХ веке все уже блестело и сияло. Чистоте и гигиене стало придаваться первостепенное значение. Все должно быть практически стерильным — как тело, так и жилище.
Продовольственная и клиническая гигиена стали играть все более важную роль. Однако сам факт, что мытье рук всё ещё приходится пропагандировать, показывает, что далеко не все понимают: этот нехитрый ритуал в эпоху пандемии коронавируса может спасти жизнь.
При подготовке текста использованы переводы сайта inosmi.ru
