«Мы и дальше будем громить российские объекты в Киеве, если государство не будет действовать и не запретит работу структур «страны-агрессора», — заявил 18 февраля по завершении марша «Смерть России» вождь «Добровольческого движения ОУН» Николай Кохановский. Марш, собравший около 300 — 400 представителей ультраправых движений, оказался рекордным по результатам — были совершены нападения на филиалы «Альфа-банка» и «Сбербанка» и попытка атаки на здание Россотрудничества в столице Украины. От полного разгрома российские объекты спасли лишь плотные кордоны Нацгвардии.
Кохановский — первопроходец на данной ниве, начавший со своими бойцами террор против российских коммерческих учреждений в Киеве еще в феврале 2016 года. Потом к этим действиям подключились «Национальный корпус» и другие ультраправые группы, расширившие географию подобных действий. Кохановский не так удачно работает со СМИ, как Андрей Билецкий или Евгений Карась (С14), однако в плане радикализма его организация перещеголяет любых работающих на камеру деятелей правого лагеря.
В ультраправом движении Кохановский уже очень давно. В 2010 году, когда он сочетался браком (дата — 14 октября, годовщина основания Украинской повстанческой армии*, избранница — участница пикета у суда по одному из дел Кохановского, свидетели — его соратники по Конгрессу украинских националистов, после венчания молодые идут на митинг националистов, на свадебном банкете показывают представление о Степане Бандере, а целуются супруги под «Слава Украине»), журналисты «Газеты по-украински» отметили (очевидно, со слов самого Кохановского), что националист «с первой женой развелся 11 лет назад, потому что не поддерживала его политической деятельности». Нетрудно подсчитать, что в 1999 году родившемуся 25 мая 1971 года в поселке городского типа Приазовское Запорожской области Кохановскому было 27 — 28 лет.
По переписи 2001 года в Приазовском насчитывалось семь с чем-то тысяч жителей, это глубокое аграрное захолустье (не случайно и внешне националист — типичный колхозник). Оттуда Кохановский уехал еще совсем молодым. «Выучился на газо-электросварщика в училище в Мелитополе (находится в нескольких десятках километров от Приазовского — прим. авт.). Имел с другом три киоска и продмаг. Женился и развелся. 32-летним продал квартиру и отправился в Киев», — отмечает журналист «Газеты по-украински» в интервью с Кохановским, опубликованном 1 марта 2013 года.
«Бороться за Украину, — так националист объяснил свой переезд в Киеве. — Уже на вокзале в Мелитополе решил говорить на украинском. Снял в столице квартиру. Работал охранником, на строительствах». Что произошло с упомянутым бизнесом, непонятно, то ли Кохановский бросил его в Мелитополе, то ли переезду предшествовало его потеря. Последний вариант мог окончательно толкнуть националиста в ряды радикалов.
«Если не случится революции, я не вижу будущего для этой страны. Около 30 моих знакомых публично заявляют, что готовы убивать за Украину подонков и умирать сами. Я готов к пыткам, репрессиям», — заявил Кохановский в интервью 2013 года. Первой такой революцией был первый Майдан, после которого Кохановский возглавил Комитет революционеров Майдана, 22 ноября 2006 года организовавший двухтысячное шествие по центру Киева против обманувшей революционные ожидания «оранжевой власти».
«Ющенко, ты нас предал!» — кричат участники шествия у Администрации президента, наткнувшись на ряды полиции. Обструкции митингующих подвергается и появившийся в тот день на Майдане депутат Верховной Рады от «Нашей Украины» Петр Порошенко, в лицо которому кричат: «Позор! Предатель! Ты предал нас Януковичу!»
Соорганизатором марша и «всенародного веча» в центре Киева выступила УНА-УНСО*, с которой Кохановский далее тесно сблизился, являясь при этом членом Конгресса украинских националистов (КУН), политической партии бандеровской Организации украинских националистов*. Многие из идей, которые позже он будет озвучивать, почти дословно повторяют броские слоганы Дмитрия Корчинского 1990-х годов о том, как начать революцию. В том же интервью 2013 года Кохановский так описывает способы борьбы, к которой он призывает: «Что угодно: поджечь машину, офис, дать тягла (избить — прим. авт.) депутату от Партии регионов, повредить украинофобский биллборд. Три — пять активных людей могут зажечь огнем революции целый регион».
«Парламентским путем ситуацию не переломить. Разве донецкую банду можно как-то уговорить, выиграть у них через Верховную Раду? Только сила… Среда, в которой я вращаюсь, выступает за силовой вариант», — говорит Кохановский. И добавляет: «Наша парламентская оппозиция — основной тормоз революции… Лидеры вырвутся снизу».
Взаимное неприятие царило у Кохановского даже с руководством КУН. После того, как 30 июня 2009 года националист с группой товарищей повредил молотами памятник Ленину напротив Бессарабского рынка в центре Киева, секретарь Голованого провода КУН (в 2010 году он станет председателем партии) Степан Брацюнь заявил: «Мы не одобряем его поведение, поскольку уверены, что подобные действия должны совершаться в законной плоскости. Мы считаем, что есть другие методы привлечения внимания».
20 июня 2013 года суд вынес приговор вандалам — Кохановский получил срок в три года с испытательным сроком в два года. «Условкой» отделались и прочие участники нападения на памятник Ленину, например, два года с испытательным сроком два года получил член «Тризуба имени Степана Бандеры»* Андрей Тарасенко, в 2014 году ставший заместителем вождя «Правого сектора»*. Из-за этой судимости Тарасенко был 1 октября 2014 года снят Центральной избирательной комиссией с выборов в Верховную Раду, куда шел №1 в списке партии «Правый сектор», но уже вскоре восстановлен Верховным судом, так как в июне 2014-го был амнистирован по этому преступлению.
Кохановский еще весной 2013 года вполне реалистично описывал сценарий будущего Майдана, примерно в той же версии, в которой его начали реализовывать 1 декабря 2013 года бойцы в центре Киева «Правого сектора» и «Братства»* Дмитрия Корчинского: «Если будет 100 тысяч людей на улице, то не нужно ничего выдумывать. Из них точно тысяч пять — полезут. Когда нет оружия, а есть массы, нужно захватывать там, где широко. Сначала — Верховную Раду. Сложнее с Кабмином и Администрацией президента, потому что там узкий переулок, могут заблокировать».
На Евромайдане Кохановский возглавил вошедшую в состав «Самообороны Майдана» 1-ю Киевскую сотню ОУН имени Евгения Коновальца, названную в честь создателя и первого вождя Организации украинских националистов. Символика сотни сочетала символы бандеровской (красно-черный флаг) и мельниковской (меч в тризубе) ОУН, расколовшихся уже после убийства Коновальца (что подчеркивало причастность к общей революционной борьбе националистов, а не конкретным организациям, дожившим до наших дней). Аналогичную тогда же принял для себя и «Правый сектор». Кохановский щеголял в головном уборе УПА, а в штабной палатке разместил портрет Коновальца.
Победа ненавидимого ими с 2006 года Порошенко на президентских выборах 25 мая 2014 года оказалась для Кохановского и его единомышленников неприятным сюрпризом. «После революции проведем демократические выборы, изберем президента. Это может произойти через полгода — отмечал он. Кто сделает революцию, должен стать президентом», — мечтал националист в 2013 году. Новая власть также не питала иллюзий по поводу своей популярности у радикалов, и сразу же после своей победы начала планомерную «зачистку» уличных баррикад в центре украинской столицы. Финал со сносом палаточного городка на Майдане Незалежности начался 7 августа 2014-го, заняв несколько дней, благо практически все радикалы к тому времени уже отбыли на фронт.
Конечно, радикалам это не нравилось, и уже 31 мая прозвучали первые угрозы «третьего Майдана». Но «москалей» националисты ненавидели все-таки еще больше, поэтому многие из них уже в апреле начали записываться в созданную под них Нацгвардию, батальоны МВД и территориальной обороны ВСУ или отряды «Правого сектора» для участия в боевых действиях на востоке. В июле 2014 года формирование своего батальона начала на Майдане и 1-я Киевская сотня ОУН имени Евгения Коновальца.
«Через несколько часов будет объявлено о создании нового батальона — «Азов Сич», — сообщил 7 июля 2014 года в Facebook писатель Борис Гуменюк, ставший заместителем командира нового батальона Николая Кохановского. — В связи с тем, что батальон «Азов» сформирован, а десятки и сотни мужчин, которые проходили обучение и надеялись попасть именно в этот батальон, уже не смогут этого сделать, было принято решение о формировании нового добровольческого батальона».
Гуменюк с начала июня уже воевал в «Азов», который на тот момент представлялся своего рода сборной площадкой для праворадикалов — помимо Социал-национальной ассамблеи Андрея Билецкого, составившей основу новой части, в него в качестве отдельной роты («Сотня Иисуса Христа» под командованием будущего депутата Верховной Рады Дмитрия Линько) вступили бойцы «Братства». Как сообщил 30 июля 2014 года Радио «Свобода» Кохановский, в составе «Азова» на тот момент воевала «чета ОУН» из тридцати человек. Но больше места в части для новобранцев уже не было.
По словам Гуменюка, Билецкий одобрил его идею создать новый батальон, который бы помогал «Азову» (отсюда и первое название, связанное с этим батальоном). С согласия ли Билецкого или нет, но в часть Кохановского перешли даже некоторые успевшие повоевать на фронте бойцы «Азова», показанные в репортаже Радио «Свобода».
Сам Кохановский уже 30 июля 2014-го назвал Радио Свобода» новую часть «батальоном ОУН». «Нас в зоне АТО знают как батальон «ОУН». Формально мы — сводный батальон территориальной обороны города Нежина. Мэр вместе с подчиненными на свой страх и риск принял решение о его создании. Но своего батальона у нас нет, вот мы им и стали», — рассказал Гуменюк 2 сентября 2014 года журналу «Краина». Знамя части — голубое с мечом в тризубе — копировало символику мельниковской ОУН, при этом на шевронах меч в трузубце значился на черно-красном бандеровском знамени.
24 августа 2014 года «батальон ОУН», насчитывавший около сотни бойцов, отбыл из Киева на восточный фронт под Донецк в селение Пески. На упомянутый выше призыв оуновцев к Порошенко никто, разумеется, никто не ответил, и 4 сентября батальон (реально численно как рота) вошел в Добровольческого украинского корпуса «Правый сектор» (ДУК ПС), однако уже 18-го покинул его ряды, начав сотрудничество с одной из армейских бригад (здесь можно задуматься о фатальной неуживчивости Кохановского). Но весной 2015 года грянул гром, когда добробаты начали переводить в состав ВСУ.
«Штаб батальона ОУН в Песках окружили военные 93-й бригады с БТРами, — написал 10 апреля 2015 года в Facebook начальник штаба батальона Богдан Тицкий (вождь группы «Черный комитет», создавшей свой взвод в рядах батальона). — Нам поставили ультиматум немедленно сдать оружие и покинуть позиции».
Процесс перевода батальона в ряды ВСУ затянулся более чем на месяц — только 18 мая 2015 года СМИ сообщили со ссылкой на его пресс-службу о том, что часть вошла в состав 81-й десантно-штурмовой бригады как рота батальонной тактической разведывательной группы. Кохановский и многие его сподвижники надевать погоны отказались, и 20 мая Дмитрий Ярош сообщил в Facebook, что «батальон ОУН» (та часть, что не перешла в ВСУ) объединяется с ДУК ПС. Впрочем, из этой инициативы вновь ничего не вышло, и 19 августа 2015 года Кохановский создал в Киеве из своих ветеранов «Добровольческое движение ОУН», став его вождем.
20 февраля 2016 года, в двухлетнюю годовщину памяти жертв боев на Евромайдане, бойцы Кохановского начали кампанию против российских банков на Украине, разгромив офис «Альфа-банка» и закидав булыжниками филиал «Сбербанка» в Киеве. 21 ноября 2016 года эта ситуация повторилась после «народного веча», которое оуновцы вместе с «Правым сектором» провели в центре Киева в годовщину Майдана.
С марта 2017 года к этой кампании подключился «Национальный корпус», придавший ей большие географический охват и медийность, но при этом тщательно избегавший любых проявлений насилия — только бетонные стены, только лозунги и граффити. В этом в том числе состоит разница «азовской» партии и организации Кохановского — во второй по-настоящему радикалы, первая при радикальной риторике и составляющей балансирует на грани закона, так как вновь за решетку Андрей Билецкий совсем не хочет.
В июле 2016 года «Добровольческое движение ОУН» стало инициатором акций против Всеукраинского крестного хода за мир, организовав 19 июля 2016 года в своей киевской штаб-квартире штаб блокады, а на ведущих к Киеве дорогах — блок-посты, к которым примкнули члены УНА-УНСО, «Белого молота» и других ультраправых организаций.
Добавим к этому попытку срыва акции «Бессмертный полк» 9 мая 2017 года в Киеве, многочисленные уличные протестные акции, проведение съездов с участием радикальной оппозиции из России, Белоруссии и даже Таджикистана — и мы получим портрет Кохановского. Вождь так и оставшейся маргинальной группы националистов, так и не выросшей в масштабах даже в АТО (где «Азов» и «Правый сектор» собрали тысячи добровольцев в своих рядах), ничего не наживший, упустивший все возможности для вхождения во власть, тогда как многие из вождей первого и особенного второго Майданов (тот же сотник Владимир Парасюк) успешно избрались затем в Верховную Раду и занялись большой политикой (и экономикой). Вечный «кочевник революции».
* Организации запрещены в России Верховным судом РФ.
