https://ukraina.ru/20230405/1045013645.html
Андрей Пинчук о том, что было и что будет: Для безопасности граждан России нужны удары по центрам террора
Андрей Пинчук о том, что было и что будет: Для безопасности граждан России нужны удары по центрам террора - 05.04.2023 Украина.ру
Андрей Пинчук о том, что было и что будет: Для безопасности граждан России нужны удары по центрам террора
Исполнительный директор Союза добровольцев Донбасса полковник Андрей Пинчук считает необходимо уничтожать террористические центры, которые проводят свои акции... Украина.ру, 05.04.2023
2023-04-05T04:53
2023-04-05T04:53
2023-04-05T10:17
владлен татарский
дарья трепова
андрей пинчук
интервью
украина
кирилл буданов
теракт
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/03/10/1044441409_93:13:841:434_1920x0_80_0_0_cc0b4fda21ffe0be4fdc6abe3b7c46f7.jpg
Исполнительный директор Союза добровольцев Донбасса полковник Андрей Пинчук считает необходимо уничтожать террористические центры, которые проводят свои акции на территории России, а не сидеть в глухой обороне, просто повышая меры безопасности. Оборона — это путь к поражению.Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.В воскресенье, 2 апреля, в «Cтрит-баре» на Университетской набережной Петербурга прогремел взрыв. В заведении проходила встреча с Владленом Татарским (настоящее имя — Максим Фомин). Журналист погиб. Пострадали 32 человека.Подозреваемую в причастности к убийству 26-летнюю Дарью Трепову, принесшую в кафе под видом бюста Татарского бомбу, объявили в розыск, позже ее задержали. Подозреваемая подтвердила, что принесла на мероприятие статуэтку со взрывчаткой, по ее словам, ей ее передали украинские журналисты, использовавшие Трепову втемную; по идее, она должна была сама погибнуть в результате этого взрыва.— Андрей Юрьевич, сейчас в патриотической тусовке дискутируют вопрос: убийца Владлена Татарского, Дарья Трепова, была использована втемную или все-таки знала, что является соучастницей террористического акта. Что вы думаете по этому поводу?— Несомненно, Трепова не просто была соучастницей, она была одним из центральных фигурантов убийства. Не единственным и не главным, но то, что она сознательно принесла взрывное устройство, с большой долей вероятности активировала его, осознавала, что делает, и заранее готовилась к этому — у меня сомнений нет никаких.Связано такая уверенность с несколькими довольно очевидными фактами. Первое: она заранее приготовила квартиру, в которой пряталась. Если вы знаете, что никаких экстремальных последствий после твоих действий не будет, то причин для того, чтобы прятаться, у человека нет.С этой же целью она предприняла несколько конспиративных действий, которые обычно совершают профессиональные разведчики. Из того, что из СМИ нам стало известно, она купила несколько билетов на разные авиарейсы. Обычно так делается для того, чтобы навести на ложный след тех, кто тебя будет искать.Значит, ты понимаешь, что тебя будут искать. Но если, как озвучивалось в некоторых СМИ, ты знаешь, что ты просто передаешь микрофон, закамуфлированный в бюст, то зачем тебя после этого будут искать, причин для этого нет никаких.Следующий момент: она, судя по всему, либо принимала участие в изготовлении этого бюста, либо знала об этом, потому что квартира, на которой она пряталась, похожа на скульптурную мастерскую, где, скорее всего, этот бюст изготавливался.Значит, она либо участвовала, либо видела, каким образом его изготавливают. По-другому представить сложно. Да и в целом дальнейший набор действий: это оставление этого слепка в гардеробной, и достаточно умелое маневрирование по тактике действий для того, чтобы все же пронести его в зал, где проходит мероприятие. Она понимала, что когда автор вечера разрешает пронести подарок, то охрана не будет так внимательно его осматривать.Поэтому все она осознавала, была осознанным, агрессивным, целенаправленным участником этого покушения. Долго к нему готовилась. Не факт, что обязательно на Владлена Татарского готовила охоту, хотя она посещала его вечера, он ее знал как Настю, она сознательно скрывала свои данные, представлялась ложным именем.В общем, все указывает на то, что персонаж вел именно террористическую охоту. Вел ли он ее только на Владлена или на того же Евгения Пригожина, такие предположения высказывались — это уже второй вопрос. Но то, что это была террористическая охота, — это очевидно.— Можем ли мы утверждать, что эта девушка действовала несамостоятельно — либо представляя какую-то внутрироссийскую радикальную заукраинскую организацию, либо действуя под руководством украинских спецслужб?— Насколько я знаю, Национальный антитеррористический комитет уже сделал заявление о причастности украинских спецслужб к этому террористическому акту, и я с этим заявлением согласен. Мы уже понимаем, на кого Трепова замыкалась за пределами России, это та самая ячейка сторонников Алексея Навального*, которая в итоге смыкалась с беглым депутатом Ильей Пономаревым (признан в России иноагентом).Он, как мы помним, оформил украинское гражданство и совместно с украинскими спецслужбами организовывал ряд публичных антироссийских акций.Более того, именно Пономарев, будучи, конечно, не головой этого процесса, а его рупором, анонсировал террористические акты на территории России. Если вы внимательно следили за СМИ, то должны были обратить внимание, что уже была серия экстремистских действий: например, поджоги военкоматов, инициированных этой веткой.Эта ветка смыкается с Украиной — фактология это показывает. Другой вопрос в том, что это не просто украинское крыло — оно действует под единым координационным центром западных спецслужб.Думаю, тот же Пономарев не является агентом украинского ГУР или СБУ, а является агентом одной или нескольких западных спецслужб, который просто передан украинцам в рамках взаимодействия с ними.Это обычная история, на Западе с этой целью сформировано так называемое разведсообщество, в которое входят представители разных государств. Они в подобных ситуациях координируют свою деятельность— Многие обратили внимание на то, что российская либеральная оппозиция или перешла, или начинает переходить барьер, который отделяет оппозиционные акции, проводимые в рамках закона, от работы против своего государства. В этой ситуации правильно ли я понимаю, что оппозиционная среда является тем рассадником антигосударственно настроенных активистов, где украинские и западные спецслужбы могут вербовать свою агентуру для проведения террористических акций? — Я бы все-таки так не обобщал, потому что оппозиция оппозиции рознь. Простой пример: одним из участников процесса по убийству Владлена [Татарского] был один из бывших лидеров нацболов (запрещена в РФ. — Ред.), который был в координации с задержанной.— Попков?— Роман Попков, да. Значит ли это, что вся партия нацболов является такой оппозиционно-экстремистской? Очевидно, что нет. Потому что значительная часть ее представителей воюет сейчас на фронте на нашей стороне, проявляют себя героически, и есть очень много положительных примеров с их стороны.То же самое можно сказать про правые партии или про правые движения. Мы все знаем, что отряд «Кракен» украинского ГУР сформирован и возглавляется бывшими российскими футбольными фанатами, но при этом значительная часть футбольных фанатов воюет на нашей стороне и тоже также героически себя проявляет.Примеров таких много. И кстати, я знаю подобные примеры даже из бывших сторонников Навального*, которые тоже сейчас на фронте. Поэтому говорить о том, что эта среда, которая просто по факту того, что критически настроена по отношению к нынешней российской власти, должна быть тотально уничтожена, неправильно. Если так действовать, мы окажемся в Северной Корее, о чем многие мечтают. Но я вас уверяю, счастья это нашему народу не принесет.Для того чтобы пришло счастье, нужно не просто уничтожить всех несогласных — нужны еще какие-то другие действия. Нужно все-таки улучшить что-то в себе.Оппозиция, по моему убеждению, если она не переходит экстремистскую грань, несет в себе полезное зерно. Кстати, Путин об этом неоднократно говорил. Ставить крест на них всех было бы неправильно.Ранее Навальный*, когда был русским патриотом, нес в себе положительный заряд, потому что действительно когда-то какую-то общественно полезную деятельность совершал. Но потом он попал под влияние западных спецслужб, и дальше его деятельность уже модерировалась ими. То же самое произошло и с его сторонниками.Поэтому просто ставить крест и говорить: «Оппозиция — это всегда плохо» — нельзя. Что такое оппозиция? Это критическое отношение к власти. Но когда, допустим, те же военкоры, другие политические деятели, возмущаются некоторыми процессами, связанными с СВО, становятся ли они оппозицией после этого?Тогда любой человек, который говорит, что отсутствие снарядов — это плохо — это оппозиционер. У нас тот же Пригожин автоматически становится одним из главных оппозиционеров со всей своей критикой Минобороны.Поэтому я еще раз повторюсь, ставить крест на любой оппозиционной активности было бы неправильно, а то, что определенный сегмент общества становится уязвимым для агентурной работы противника и для целенаправленной террористической работы — это очевидно.Запрещать на основании этого факта всю оппозиционную деятельность, переводить ее в подпольное состояние, считаю, было бы неправильно. Мы получим, с одной стороны, достаточно абсурдную картину всеобщего «одобрямса», у нас и так по телевизору такой сладкий елей льется, что удивительно, что мы еще Марс не захватили с Луной. А когда с действительностью сталкиваешься — возникают определенные вопросы.Определенные зоны критичности необходимы для нашего собственного выживания. Просто надо понимать, что в ней есть очень уязвимые сферы, за которые должны отдельно отвечать специальные службы. Это сферы специальные и службы специальные.Там работа должна строиться по негласному принципу, без кондового и деревянного «все запретим!», а точечными инструментами, которые у спецслужб есть в полном объеме.— Надо ли взять для нас пример израильских спецслужб, когда любой террорист, который совершил теракт против граждан Израиля, не уходит от возмездия — и через двадцать лет его найдут и «замочат в сортире»? Мы должны это делать или не должны?— Я восхищен израильскими спецслужбами не с точки зрения эффективности их работы, а с точки зрения того пиара, имиджа, который они смогли себе в мире сформировать.Потому что реальная результативность — у нас на ТВ ходит один из бывших руководителей израильских спецслужб Яков Кедми (руководил «Натив», которая помогала евреям уехать из СССР. — Ред.). Все уже забыли, что он был одним из руководителей израильских спецслужб, и теперь рассказывает, как нам победить Украину.Но это не значит, что если сейчас Якову Кедми все его советы дать ему же в руки, то он сделает жизнь России замечательной. Нет! Я далек от мысли, что это именно практика израильских спецслужб, я бы, честно говоря, на израильтян в этом смысле не ссылался, потому что это просто пиар и красивая реклама.Но я согласен с одним: в любом праве, вне зависимости от борьбы с терроризмом или с чем-то еще, есть ключевой и главный принцип. Принцип неотвратимости.Если этот принцип работает, то государство и правовая система становится монументальной и мощной. Но принцип неотвратимости не должен вилять пятой точкой.Нет такого, что здесь у нас принцип неотвратимости, а здесь меняем «азовцев»**. Здесь у нас принцип неотвратимости, а здесь выпускаем Евгению Васильеву. И много подобных других примеров с избирательным применением принципа неотвратимости.Поэтому в первую очередь в обществе, в государстве этот принцип неотвратимости должен работать без каких-либо исключений. Тогда все будет хорошо.— Я понимаю, что уберечься на все 100% невозможно, но что можно предпринять, чтобы удары украинских спецслужб против лидеров общественного мнения нивелировать? Какие нужны меры безопасности?— Перманентная оборона ведет к поражению. Если ты находишься в состоянии защиты — ты всегда проиграешь. Если ты для того, чтобы обеспечить свою безопасность от террористических атак, просто укрепляешь меры безопасности — ты тоже проиграешь, какими бы мощными они ни были, в какую бы нору мы бы ни попытались спрятаться.Единственный по-настоящему эффективный способ борьбы с этим — это уничтожение террористических центров. Если мы говорим о том, что убийство Владлена Татарского — это акт терроризма, то у него есть свои авторы, над которыми стоят их хозяева.Они не только в Киеве находятся. У спецслужб есть на эту тему ряд апробированных методов и инструментов борьбы. Пока ракета не прилетела в Джохара Дудаева и пока не был уничтожен Басаев, то как бы не повышали меры безопасности в Москве, теракты продолжались.То есть, пока не были уничтожены главари, теракты продолжались.В тылу, в штабах врага должны беспощадно уничтожаться те, кто за эту террористическую активность отвечает. Если мы сейчас заглянем в украинское информационное пространство, мы увидим благодарности Буданову, его подчиненным, всем этим журавлевым и прочим офицерам, которые отвечают за эту работу.Люди чувствуют себя хорошо — встречаются с журналистами, фотографируются с девочками, каким-то эскортницам вручает медали. У них ничего не происходит, у них все хорошо.Поэтому, как только эта ситуация изменится, с того времени баланс безопасности должен наступить. У нас нет пока баланса безопасности внутренней. Не на линии фронта, а внутренней.Несмотря на все наши ракеты, «Кинжалы» и прочие анонсированные возможности — высшее руководство и политические лидеры Украины чувствуют себя вольготно.* Алексей Навальный включен в список террористов и экстремистов.** Организация признана террористической и запрещена в России.
https://ukraina.ru/20230209/1043422998.html
https://ukraina.ru/20230403/1044962019.html
https://ukraina.ru/20230402/1044936699.html
https://ukraina.ru/20230403/1044961246.html
украина
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
владлен татарский, дарья трепова, андрей пинчук, интервью, украина, кирилл буданов, теракт
Исполнительный директор Союза добровольцев Донбасса полковник Андрей Пинчук считает необходимо уничтожать террористические центры, которые проводят свои акции на территории России, а не сидеть в глухой обороне, просто повышая меры безопасности. Оборона — это путь к поражению.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
В воскресенье, 2 апреля, в «Cтрит-баре» на Университетской набережной Петербурга прогремел взрыв. В заведении проходила встреча с Владленом Татарским (настоящее имя — Максим Фомин). Журналист погиб. Пострадали 32 человека.
Подозреваемую в причастности к убийству 26-летнюю Дарью Трепову, принесшую в кафе под видом бюста Татарского бомбу, объявили в розыск, позже ее задержали. Подозреваемая подтвердила, что принесла на мероприятие статуэтку со взрывчаткой, по ее словам, ей ее передали украинские журналисты, использовавшие Трепову втемную; по идее, она должна была сама погибнуть в результате этого взрыва.
— Андрей Юрьевич, сейчас в патриотической тусовке дискутируют вопрос: убийца Владлена Татарского, Дарья Трепова, была использована втемную или все-таки знала, что является соучастницей террористического акта. Что вы думаете по этому поводу?
— Несомненно, Трепова не просто была соучастницей, она была одним из центральных фигурантов убийства. Не единственным и не главным, но то, что она сознательно принесла взрывное устройство, с большой долей вероятности активировала его, осознавала, что делает, и заранее готовилась к этому — у меня сомнений нет никаких.
Связано такая уверенность с несколькими довольно очевидными фактами. Первое: она заранее приготовила квартиру, в которой пряталась. Если вы знаете, что никаких экстремальных последствий после твоих действий не будет, то причин для того, чтобы прятаться, у человека нет.
С этой же целью она предприняла несколько конспиративных действий, которые обычно совершают профессиональные разведчики. Из того, что из СМИ нам стало известно, она купила несколько билетов на разные авиарейсы. Обычно так делается для того, чтобы навести на ложный след тех, кто тебя будет искать.
Значит, ты понимаешь, что тебя будут искать. Но если, как озвучивалось в некоторых СМИ, ты знаешь, что ты просто передаешь микрофон, закамуфлированный в бюст, то зачем тебя после этого будут искать, причин для этого нет никаких.
Следующий момент: она, судя по всему, либо принимала участие в изготовлении этого бюста, либо знала об этом, потому что квартира, на которой она пряталась, похожа на скульптурную мастерскую, где, скорее всего, этот бюст изготавливался.
Значит, она либо участвовала, либо видела, каким образом его изготавливают. По-другому представить сложно. Да и в целом дальнейший набор действий: это оставление этого слепка в гардеробной, и достаточно умелое маневрирование по тактике действий для того, чтобы все же пронести его в зал, где проходит мероприятие. Она понимала, что когда автор вечера разрешает пронести подарок, то охрана не будет так внимательно его осматривать.
Поэтому все она осознавала, была осознанным, агрессивным, целенаправленным участником этого покушения. Долго к нему готовилась. Не факт, что обязательно на Владлена Татарского готовила охоту, хотя она посещала его вечера, он ее знал как Настю, она сознательно скрывала свои данные, представлялась ложным именем.
В общем, все указывает на то, что персонаж вел именно террористическую охоту. Вел ли он ее только на Владлена или на того же Евгения Пригожина, такие предположения высказывались — это уже второй вопрос. Но то, что это была террористическая охота, — это очевидно.
— Можем ли мы утверждать, что эта девушка действовала несамостоятельно — либо представляя какую-то внутрироссийскую радикальную заукраинскую организацию, либо действуя под руководством украинских спецслужб?
— Насколько я знаю, Национальный антитеррористический комитет уже сделал заявление о причастности украинских спецслужб к этому террористическому акту, и я с этим заявлением согласен. Мы уже понимаем, на кого Трепова замыкалась за пределами России, это та самая ячейка сторонников Алексея Навального*, которая в итоге смыкалась с беглым депутатом Ильей Пономаревым (признан в России иноагентом).
Он, как мы помним, оформил украинское гражданство и совместно с украинскими спецслужбами организовывал ряд публичных антироссийских акций.
Более того, именно Пономарев, будучи, конечно, не головой этого процесса, а его рупором, анонсировал террористические акты на территории России. Если вы внимательно следили за СМИ, то должны были обратить внимание, что уже была серия экстремистских действий: например, поджоги военкоматов, инициированных этой веткой.
Эта ветка смыкается с Украиной — фактология это показывает. Другой вопрос в том, что это не просто украинское крыло — оно действует под единым координационным центром западных спецслужб.
Думаю, тот же Пономарев не является агентом украинского ГУР или СБУ, а является агентом одной или нескольких западных спецслужб, который просто передан украинцам в рамках взаимодействия с ними.
Это обычная история, на Западе с этой целью сформировано так называемое разведсообщество, в которое входят представители разных государств. Они в подобных ситуациях координируют свою деятельность
— Многие обратили внимание на то, что российская либеральная оппозиция или перешла, или начинает переходить барьер, который отделяет оппозиционные акции, проводимые в рамках закона, от работы против своего государства. В этой ситуации правильно ли я понимаю, что оппозиционная среда является тем рассадником антигосударственно настроенных активистов, где украинские и западные спецслужбы могут вербовать свою агентуру для проведения террористических акций?
— Я бы все-таки так не обобщал, потому что оппозиция оппозиции рознь. Простой пример: одним из участников процесса по убийству Владлена [Татарского] был один из бывших лидеров нацболов (запрещена в РФ. — Ред.), который был в координации с задержанной.
— Роман Попков, да. Значит ли это, что вся партия нацболов является такой оппозиционно-экстремистской? Очевидно, что нет. Потому что значительная часть ее представителей воюет сейчас на фронте на нашей стороне, проявляют себя героически, и есть очень много положительных примеров с их стороны.
То же самое можно сказать про правые партии или про правые движения. Мы все знаем, что отряд «Кракен» украинского ГУР сформирован и возглавляется бывшими российскими футбольными фанатами, но при этом значительная часть футбольных фанатов воюет на нашей стороне и тоже также героически себя проявляет.
Примеров таких много. И кстати, я знаю подобные примеры даже из бывших сторонников Навального*, которые тоже сейчас на фронте. Поэтому говорить о том, что эта среда, которая просто по факту того, что критически настроена по отношению к нынешней российской власти, должна быть тотально уничтожена, неправильно. Если так действовать, мы окажемся в Северной Корее, о чем многие мечтают. Но я вас уверяю, счастья это нашему народу не принесет.
Для того чтобы пришло счастье, нужно не просто уничтожить всех несогласных — нужны еще какие-то другие действия. Нужно все-таки улучшить что-то в себе.
Оппозиция, по моему убеждению, если она не переходит экстремистскую грань, несет в себе полезное зерно. Кстати, Путин об этом неоднократно говорил. Ставить крест на них всех было бы неправильно.
Ранее Навальный*, когда был русским патриотом, нес в себе положительный заряд, потому что действительно когда-то какую-то общественно полезную деятельность совершал. Но потом он попал под влияние западных спецслужб, и дальше его деятельность уже модерировалась ими. То же самое произошло и с его сторонниками.
Поэтому просто ставить крест и говорить: «Оппозиция — это всегда плохо» — нельзя. Что такое оппозиция? Это критическое отношение к власти. Но когда, допустим, те же военкоры, другие политические деятели, возмущаются некоторыми процессами, связанными с СВО, становятся ли они оппозицией после этого?
Тогда любой человек, который говорит, что отсутствие снарядов — это плохо — это оппозиционер. У нас тот же Пригожин автоматически становится одним из главных оппозиционеров со всей своей критикой Минобороны.
Поэтому я еще раз повторюсь, ставить крест на любой оппозиционной активности было бы неправильно, а то, что определенный сегмент общества становится уязвимым для агентурной работы противника и для целенаправленной террористической работы — это очевидно.
Запрещать на основании этого факта всю оппозиционную деятельность, переводить ее в подпольное состояние, считаю, было бы неправильно. Мы получим, с одной стороны, достаточно абсурдную картину всеобщего «одобрямса», у нас и так по телевизору такой сладкий елей льется, что удивительно, что мы еще Марс не захватили с Луной. А когда с действительностью сталкиваешься — возникают определенные вопросы.
Определенные зоны критичности необходимы для нашего собственного выживания. Просто надо понимать, что в ней есть очень уязвимые сферы, за которые должны отдельно отвечать специальные службы. Это сферы специальные и службы специальные.
Там работа должна строиться по негласному принципу, без кондового и деревянного «все запретим!», а точечными инструментами, которые у спецслужб есть в полном объеме.
— Надо ли взять для нас пример израильских спецслужб, когда любой террорист, который совершил теракт против граждан Израиля, не уходит от возмездия — и через двадцать лет его найдут и «замочат в сортире»? Мы должны это делать или не должны?
— Я восхищен израильскими спецслужбами не с точки зрения эффективности их работы, а с точки зрения того пиара, имиджа, который они смогли себе в мире сформировать.
Потому что реальная результативность — у нас на ТВ ходит один из бывших руководителей израильских спецслужб Яков Кедми (руководил «Натив», которая помогала евреям уехать из СССР. — Ред.). Все уже забыли, что он был одним из руководителей израильских спецслужб, и теперь рассказывает, как нам победить Украину.
Но это не значит, что если сейчас Якову Кедми все его советы дать ему же в руки, то он сделает жизнь России замечательной. Нет! Я далек от мысли, что это именно практика израильских спецслужб, я бы, честно говоря, на израильтян в этом смысле не ссылался, потому что это просто пиар и красивая реклама.
Но я согласен с одним: в любом праве, вне зависимости от борьбы с терроризмом или с чем-то еще, есть ключевой и главный принцип. Принцип неотвратимости.
Если этот принцип работает, то государство и правовая система становится монументальной и мощной. Но принцип неотвратимости не должен вилять пятой точкой.
Нет такого, что здесь у нас принцип неотвратимости, а здесь меняем «азовцев»**. Здесь у нас принцип неотвратимости, а здесь выпускаем Евгению Васильеву. И много подобных других примеров с избирательным применением принципа неотвратимости.
Поэтому в первую очередь в обществе, в государстве этот принцип неотвратимости должен работать без каких-либо исключений. Тогда все будет хорошо.
— Я понимаю, что уберечься на все 100% невозможно, но что можно предпринять, чтобы удары украинских спецслужб против лидеров общественного мнения нивелировать? Какие нужны меры безопасности?
— Перманентная оборона ведет к поражению. Если ты находишься в состоянии защиты — ты всегда проиграешь. Если ты для того, чтобы обеспечить свою безопасность от террористических атак, просто укрепляешь меры безопасности — ты тоже проиграешь, какими бы мощными они ни были, в какую бы нору мы бы ни попытались спрятаться.
Единственный по-настоящему эффективный способ борьбы с этим — это уничтожение террористических центров. Если мы говорим о том, что убийство Владлена Татарского — это акт терроризма, то у него есть свои авторы, над которыми стоят их хозяева.
Они не только в Киеве находятся. У спецслужб есть на эту тему ряд апробированных методов и инструментов борьбы. Пока ракета не прилетела в Джохара Дудаева и пока не был уничтожен Басаев, то как бы не повышали меры безопасности в Москве, теракты продолжались.
То есть, пока не были уничтожены главари, теракты продолжались.
В тылу, в штабах врага должны беспощадно уничтожаться те, кто за эту террористическую активность отвечает. Если мы сейчас заглянем в украинское информационное пространство, мы увидим благодарности Буданову, его подчиненным, всем этим журавлевым и прочим офицерам, которые отвечают за эту работу.
Люди чувствуют себя хорошо — встречаются с журналистами, фотографируются с девочками, каким-то эскортницам вручает медали. У них ничего не происходит, у них все хорошо.
Поэтому, как только эта ситуация изменится, с того времени баланс безопасности должен наступить. У нас нет пока баланса безопасности внутренней. Не на линии фронта, а внутренней.
Несмотря на все наши ракеты, «Кинжалы» и прочие анонсированные возможности — высшее руководство и политические лидеры Украины чувствуют себя вольготно.
* Алексей Навальный включен в список террористов и экстремистов.
** Организация признана террористической и запрещена в России.
