Он одно время начинал свои выступления и тексты примерно таким образом: когда я беседовал с (условно) Бжезинским (или там с Шираком), я его спросил такое, а он мне ответил и вот что я по этому поводу думаю (то, что думал Дмитрий Игнатьевич могло быть связано с темой беседы только литературной формой или логическим приёмом).
Почему потешались? Ну потому что понятно было, что если отловить потом Бжезинского или Ширака в тёмном, да хоть бы в светлом, переулке и спросить, знаком ли он с Выдриным, тот сделал бы глаза по семь копеек и спросил – "а кто это?" Нет, ну правда – звёзды первой величины за свою биографию встречались с тысячами политиков и политологов из стран третьего мира. Где уж всех запомнить…
Почему доброжелательно и с оттенком зависти? Потому что все отлично знали, что Дмитрий Игнатьевич действительно встречался с Бжезинским или Шираком, задал вопрос и получил ответ. Мне самому повод гордиться есть – я, получается, с этими бжезинскими и шираками знаком не через три, а через одно рукопожатие.
Все отдавали должное поразительной эрудированности Дмитрия Игнатьевича, его необычайно широкому кругу реальных, пусть и шапочных, знакомств в мировой политологической элите, включённости в мировой же политологический дискурс. В общем, для украинских политологов и политтехнологов он всегда был немного не от мира сего, если под "миром" понимать украинскую политическую возню.
Даже будучи действующим политтехнологом тех или иных украинских политиков он всё равно парил над схваткой, обладая достаточным кругозором, чтобы вписать кейсы украинской политической борьбы в глобальный дискурс. Другое дело, что на Украине мало кто мог это оценить и уж совсем никто не был готов платить за это деньги. Что поделать – провинция-с.
Но даже зная всё это я, получив в руки свежую книгу Дмитрия Выдрина, изданную "Книжным миром", я несколько выпал из реальности. "Парадоксы футурологии"? Нет, серьёзно? Это вот сейчас?
И только отдышавшись вспомнил, что Фрэнсис Фукуяма, с которым Дмитрий Игнатьевич совершенно точно встречался минимум дважды, проходит у нас по ведомству футурологии, хотя он, конечно, никакой не футуролог, а обычный пропагандист "открытого общества" в понимании Поппера и Сороса.
Причём тот же Поппер, в отличие от Фукуямы, всё же понимал, что "конец истории" за последние несколько тысячелетий случался неоднократно, но он никогда не был полным и быстро кончался. Он-то вообще этот конец видел не в реальной жизни, а в политической теории (суть "открытого общества" – в жёсткой идеологической диктатуре, о которой в ЦК КПСС могли только мечтать).
Впрочем, я отвлёкся, но у меня есть оправдание – сборник эссе Дмитрия Выдрина является вовсе не академическим разбором парадоксов современной футурологии, а скорее литературно выверенной иллюстрацией к украинской мудрости "не так сталося, як гадалося" (не так получилось, как хотелось бы).
Кому-то возможно не понравится недостаточно чёткое выражение авторской мысли. Кто-то сочтёт, что иллюстративный материал несколько устарел (хочется заглянуть в конец статьи и посмотреть на дату первопубликации). Но, опять же, нужно понимать, что это Выдрин – с высоты его полёта картинка не должна быть чёткой, а чтобы говорить об "устарелости" материала надо знать не только прошлое, но и будущее. Не на это ли намекает автор в названии?
Я долго думал, что мне напоминает творческая манера Выдрина и наконец вспомнил:
"- Есть два рода жульничества такие зловредные, – говорил Джефф, – что их следовало бы уничтожить законодательной властью. Это, во-первых, спекуляция Уолл стрита, а во-вторых – кража со взломом.
- Ну, насчёт одного из них с вами согласится каждый, – сказал я смеясь.
- Нет, нет, и кража со взломом тоже подлежит запрещению".
Если бы О`Генри был политологом, у него должно было бы получиться что-то вроде текстов Выдрина. А если бы Выдрин писал про жуликов… Кстати – почему "если"-то?