https://ukraina.ru/20231015/1050186984.html
Александр Асафов: Мир становится многополярным, а бежавшим из России придется искупать свою вину
Александр Асафов: Мир становится многополярным, а бежавшим из России придется искупать свою вину - 16.10.2023 Украина.ру
Александр Асафов: Мир становится многополярным, а бежавшим из России придется искупать свою вину
Пройдя через этап изменений, в том числе изменений, которые идут через конфликты, через гибель людей, мир перейдет к ситуации достижения новых соглашений, считает политолог Александр Асафов.
2023-10-15T13:02
2023-10-15T13:02
2023-10-16T09:13
интервью
александр асафов
россия
выборы
зарубежье
израиль
палестино-израильский конфликт
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/07/07/1047878014_90:37:807:441_1920x0_80_0_0_f8cb095204ba0290be40717a3c157607.jpg
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.- Александр, тема, с которой начнем – изменения в закон о выборах президента, который внесли в Думу 5 октября, точнее, поправка в Федеральный закон под номером 19. Какой характер он несет и какие цели преследует?– Мы, когда видим любую законодательную работу, всегда к этому относимся с особым вниманием, потому что нам кажется, что происходят некие грандиозные изменения, и так часто бывает. Но не в этом случае. Дело в том, что у нас избирательная система достаточно быстро развивается, вступают в действия новые обстоятельства, такие, как многодневное голосование, оно уже привычное для нас с вами, но со времени последних президентских выборов, соответственно, ситуация изменилась.Это касается и многодневного, и электронного голосования, и, собственно, характера формирования избирательных комиссий, и правил присутствия на участках наблюдателей, и права присутствия на участках, в том числе, журналистов.Все эти нормы уже включены в законодательство, но в законодательство, касающееся выборов депутатов Госдумы, там это есть уже.Сейчас закон, касающийся выборов президента, нормализуется относительно всего избирательного законодательства, всего набора законодательных актов.По сути, это технические изменения, которые уже есть в нашей жизни, касательно других выборов, выборов других уровней, теперь они относятся и к выборам президента, которые пройдут, вероятнее всего весной 2024 года. Сейчас они не объявлены в законопроекте, это тоже прописано, у нас выборы объявляются за сто дней до самого голосования.Эти все элементы к выборам 17 марта 2024, вероятнее всего, они пройдут тогда, и вносятся в закон необходимые изменения.– Поговорим о земельных выборах в Германии. Как вы оцениваете их результаты, можно ли это считать неким ударом по политической немецкой системе? И как партия Шольца себя показала?– Немецкая политическая система разбалансирована внешним давлением, это началось не на этих выборах, даже не на выборах, в результате которых Шольц пришел к власти, как это называют в ряде экспертных комментариев. Я напомню интересный факт, забавно вспомнить – Шольцу говорили, что он проедет в должность канцлера и будет на ней находиться, как в мягком вагоне, они формулировали это так, что после Меркель ему будет комфортно.Мы видим, с какими обстоятельствами он столкнулся, Германия практически утратила суверенитет, и он тоже во многом могильщик этого суверенитета. И, конечно, говорить о том, что система ХДС/ХСС и других межпартийных взаимоотношений осталась прежней – это абсурд. Но люди реагируют на политическую повестку, в том числе - и в результатах голосования.И мы видим результаты в землях Гессен, и в землях Баварии неутешительными для партии Шольца, и совершенно однозначно показывающими настроения людей.В профессиональном сообществе это называется некрасивым словом "электорат", но, по сути, это мнение людей и выражение их отношения к происходящему – к утрате суверенитета, к безоглядной помощи Украине и другим неприятным обстоятельствам, в том числе, к усилению НАТО.Против всех этих изменений в жизни Германии, в политической жизни и в реальной жизни людей выступают понятные политические силы, которые и показывают на земельных выборах те самые результаты.Мы сейчас говорим, безусловно, об AFD – "Альтернативы для Германии", действительно результаты неутешительные для правящей партии. Другой вопрос, что правящий Кабинет министров сформирован под давлением Запада, под давлением американцев, там такие люди, как Бербок, получили министерские посты. И в целом эти выборы, я не думаю, что сильно как-то повлияют на политическую картину в Германии. Но они дают нам представления о том, как это видят люди.Люди это видят достаточно однозначно, поэтому и голосуют за "Альтернативу для Германии", то есть, против всех этих процессов.Конечно, для немецкой политической системы это неприятно, но, коль скоро она управляется не народом Германии, не людьми, а внешним менеджментом, я думаю, что она как-то с этим справится.– Российско-иракские переговоры в Кремле. Владимир Путин встретился с премьер-министром Ирака Мухаммедом Ас-Судани. Встреча была запланирована заранее, еще до событий на Ближнем Востоке, но теперь уже об этом будет отдельная тема. На фоне этого - какие заявления вы бы выделили?– Честно говоря, стоит поговорить не о заявлениях, а о ситуации в общем. То, что вся система мировая политическая, мы с этого начали, находится, мягко говоря, в разбалансировке. Если вы видели самые цитируемые сегодня публикации в "Блумберг", которые утверждают, что этот новый конфликт на Ближнем Востоке на самом деле - проявление застарелого - фактически, как там написано – переносит Pax Americana в учебники.Если даже уже в лояльных Западу изданиях совершенно пишут о том, что очевидно, что мир Pax Americana (уходит – Ред.), и мы живем в неком новом пространстве – пространстве изменений, то очевидно, что все события так или иначе стоит трактовать как канву событий, меняющих мир.В этом смысле ключевые изменения, договоренности и сам факт взаимодействия по вектору, о котором мы с вами говорим – встреча с премьер-министром Ирака, на нее надо тоже смотреть через эту призму. Поскольку, пройдя через этап изменений, в том числе изменений, которые идут через конфликты, через гибель людей, мир перейдет к ситуации достижения новых соглашений.И контур этих соглашений мы можем наблюдать на уровне подобных контактов.Мир однозначно стал многополярным - и то, что раньше не учитывалось ни в качестве полюса, но в качестве актора не воспринималось — сейчас они (страны -Ред.), во многом благодаря России, становятся полноправными участниками международного политического процесса, с ними идет конструктивное взаимодействие, встречи, дискуссии, договоренности, планы на будущее.И конечно, это предельно важно. Я бы так прокомментировал эту встречу, которую еще 15 лет назад невозможно было представить.Сейчас это регулярные события международного политического процесса, которые и утверждают то, о чем пишет "Блумберг". Утверждает то, что многополярный мир (создается — Ред.) в контексте взаимодействия цивилизации, это, собственно утверждается – а мир однополярный, мир гегемона, мир Pax Americana - фактически остается только в учебниках.И в реальности это уже объективно так. Но в информационном пространстве мы еще долго будем наблюдать инерцию, в которой мир Pax Americana будет себя пытаться утверждать и дальше.– Раз уж затронули тему войны на Ближнем Востоке, то, как считаете, кто еще втянется? Допустим, такие игроки как Ливия или Иран?– Сложно предположить, поскольку мы пытаемся рассуждать шаблонами даже не начала XXI века, а шаблонами XX века. Для моего поколения людей, которые смотрели телевизор в то время, словосочетания "Сектор Газа" и "Западный берег реки Иордан" очень привычны. Там всегда была событийная история – конфликтная, трагическая часто. Слова "Хезболла" и "ХАМАС" тоже были частью нашего политического лексикона, хотя это было очень давно.Я напомню, что 50 лет прошло с так называемого "Судного дня". И нынешние обстоятельства, безусловно, показывают, что все застарелые конфликты, те конфликты, которые удавалось сдерживать при помощи международного права, при помощи участия в этом ООН – они сейчас по новой проявляются. И сказать, как они будут развиваться — невозможно.Эти и подобные процессы описал в своей известной книге Нассим Талеб, который называл их "черными лебедями". Что такое "черный лебедь" по Талебу? Это события, которые невозможно предсказать, их не предсказал ни один аналитик. Хотя оно (событие — Ред.) произошло - и, уже когда оно произошло, то обратным счетом экспертам кажется: "Ну это же очевидно было, что такое наступит". Все же знали, об этом говорили, что рано или поздно эта напряженность покажет себя. Но что она покажется себя вот так – предсказать никто не мог и никто об этом не говорил.И сейчас мы пытаемся старой линейкой – линейкой пятидесятилетней и тридцатилетней давности - попробовать измерить происходящее, сказав: ну, сейчас, конечно, они попробуют втянуть Иран. С учетом обстрелов территорий Ливана и отдельным ответным ударам, совершенно очевидно, и Ливан тоже будет втянут в конфликт...Но это абсолютно не факт. Безусловно, мы видим, что значение международной дипломатии сильно снижено, о значении ООН вообще сложно говорить, но это не означает, что невозможны иные договоренности уже в концепции и в логике многополярного мира.Поэтому плохо, когда происходит конфликт. Ужасно, когда гибнут люди, мы с вами это видим. Поскольку мир у нас прозрачный, цифровой, мы фактически - очевидцы, мы свидетели. Мы видим и видеоролики, и сообщения с мест, причем от простых людей моментально.Мы видим вопросы, которые задают вчерашние солдаты израильской армии - "почему это допустили, когда я служил, это было невозможно". На эти все вопросы ответов нет, мы лишь фиксируем реальность. Поэтому любой прогноз будет несостоятельным.Можно предположить, что… и это только "можно предположить", что втянется Иран, но рациональных предпосылок вроде бы нет, и вроде бы из тех действий, которые Иран предпринимает, и заявлений, которые делает иранское руководство - вроде бы нет. Но мы с вами не живем завтра. И это завтра для нас в таком смысле старыми инструментами, старыми линейками — непредсказуемо.Поэтому мы, конечно, надеемся на прекращение огня, на прекращение конфликта, но в реальности, увы, может быть все, что угодно. В том числе и все эти версии, которые сейчас обсуждаются в западном сообществе, которые болезненно влияют на киевский режим. О том, что где очевидный для Запада приоритет в преддверии американских выборов – он не в Киеве, он там (на Ближнем Востоке — Ред.) - и очевидно, что помощь будет предоставляться приоритетно туда.– В Киеве опасаются, что война на Ближнем Востоке немного сместит этот вектор внимания Запада с Украины...– Да почему немного? Мы видим позицию в преддверии польских выборов. Мы видим позицию пост-словацких выборов. Мы сейчас, наверное, увидим какую-то корректировку, по крайней мере, на уровне риторики, немецкого курса.Опасение (у киевского режима — Ред.) одно – то, что их оставят одних. Что помощь, которая и так снижается по массе причин, которые мы обсуждали, она иссякнет, поскольку вваливать деньги и оружие в коррупционную дыру сложно. Вернее, вкладывать-то просто, объяснить избирателям сложно.Трамп-младший говорит о том, что американским оружием обладают боевики. Собственно, Марджори Тейлор Грин, к ней можно по-разному относиться, это очень специфический человек – прямо обвиняет киевский режим в доставке американского оружия на Ближний Восток. Насколько это достоверно? Большой вопрос, но это факты - и неприятные факты для киевского режима.Настолько ощутимо желание западных спонсоров украинского конфликта провести аудит, проверить, куда уходят деньги. И никакими заплатками здесь в виде ареста мэра Сум, еще какими-то действиями, ответить невозможно.Поэтому страх (у киевского режима — Ред.) – он очевидный: что сбудется то, что сказал Путин в Валдайской речи 5 октября, о том, что если Украине прекратятся западные поставки оружия – все прекратится за неделю. И, конечно, они этого боятся до жути. И, конечно, во всех высказываниях всего пула спикеров, от какого-нибудь Подоляка, Ермака, до Зеленского и прочих - это сквозит.Они понимают, что им больше не удается навязать свою повестку, даже если Илон Маск шутит в своем аккаунте в социальной сети X, в прошлом Твиттер, которая не работает на территории Российской Федерации, о том, что задача Зеленского – выпрашивать еще и еще больше денег.Очевидно, что в этом смысле они находятся в тупике понимания, поскольку все прогнозы, которые делают западные аналитики, неутешительны для них – ни в сфере увеличения или обеспечения поставок, ни в сфере обеспечения бюджета Украины деньгами. Поэтому их эмоция – страх остаться в одиночестве с очевидным для себя концом.– В завершение хотелось бы поговорить о контексте либеральной позиции. Здесь два вопроса хотелось бы рассмотреть. Первый - это релоканты, мы все помним, как все уезжали, кто-то выезжал в Закавказье, кто-то в Израиль, вспыхнуло и там и там, люди снова переодеваются, возвращаются. И второй момент – это пропаганда, то, что вы у себя в телеграм-канале тоже отмечали, по поводу того, как относятся к этому в принципе, и как трактуют этот термин. Или просто можно понять и можно сказать, что люди просто уходят от боевых действий, уезжают туда, где спокойно?– Во-первых, давайте оставим любому человеку право на ошибку. И в этом смысле я бы вспомнил цитату Володина, которая также стала уже достоянием широкого круга читателей и зрителей. По поводу того, что те, кто делал подлости, их действиям будет дана очевидная оценка здесь у нас, с очевидным результатом. Он упомянул прекрасный город Магадан — видимо, сам его не посещал. Город действительно хороший, я там был.И в этом смысле, конечно, стоит разделять людей, которые испугались — и людей, которые злонамеренно и прямолинейно ведут антироссийскую пропаганду. У этих людей разные целеполагания, разные эмоции, здесь обобщить их в какое-то единое пространство невозможно, потому что это очень разные истории.Мы видели и заявления украинской пропаганды о том, что Россия, безусловно, виновата и в том, что случилось в Закавказье, и в том, что случилось на Ближнем Востоке. Этот бред бессмысленно комментировать, но если (внимательно — Ред.) относиться к людям, к их судьбам, эмоциям, мнениям – конечно, страх понятен, конечно, понятна растерянность, понятно и желание уберечься где-то в теплом месте отдельными частями своего организма, а лучше организма целиком.Но мир меняется - и это надо принять. Надо понять, что от этих изменений убежать невозможно – ни в Аргентину, ни в Израиль, ни в Казахстан. Это фактически бегство от своей судьбы.Поэтому, безусловно, вопрос возвращения на повестке стоит. Люди возвращаются, но в ближайшее время, я думаю, что мы уже впрямую столкнемся с вопросом деятельного раскаяния. Ты попытался предать себя и свою страну, но теперь ты должен совершить какие-то действия в искупления своих ошибок. Это вопрос буквально следующего дня.А то, что мир меняется трагически – это очевидно уже всем.
https://ukraina.ru/20220126/1033157781.html
https://ukraina.ru/20231005/1049911859.html
https://ukraina.ru/20231014/1050131684.html
https://ukraina.ru/20210930/1032362390.html
россия
израиль
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, александр асафов, россия, выборы, зарубежье, израиль, палестино-израильский конфликт
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
- Александр, тема, с которой начнем – изменения в закон о выборах президента, который внесли в Думу 5 октября, точнее, поправка в Федеральный закон под номером 19. Какой характер он несет и какие цели преследует?
– Мы, когда видим любую законодательную работу, всегда к этому относимся с особым вниманием, потому что нам кажется, что происходят некие грандиозные изменения, и так часто бывает. Но не в этом случае. Дело в том, что у нас избирательная система достаточно быстро развивается, вступают в действия новые обстоятельства, такие, как многодневное голосование, оно уже привычное для нас с вами, но со времени последних президентских выборов, соответственно, ситуация изменилась.
Это касается и многодневного, и электронного голосования, и, собственно, характера формирования избирательных комиссий, и правил присутствия на участках наблюдателей, и права присутствия на участках, в том числе, журналистов.
Все эти нормы уже включены в законодательство, но в законодательство, касающееся выборов депутатов Госдумы, там это есть уже.
Сейчас закон, касающийся выборов президента, нормализуется относительно всего избирательного законодательства, всего набора законодательных актов.
По сути, это технические изменения, которые уже есть в нашей жизни, касательно других выборов, выборов других уровней, теперь они относятся и к выборам президента, которые пройдут, вероятнее всего весной 2024 года. Сейчас они не объявлены в законопроекте, это тоже прописано, у нас выборы объявляются за сто дней до самого голосования.
Эти все элементы к выборам 17 марта 2024, вероятнее всего, они пройдут тогда, и вносятся в закон необходимые изменения.
– Поговорим о земельных выборах в Германии. Как вы оцениваете их результаты, можно ли это считать неким ударом по политической немецкой системе? И как партия Шольца себя показала?
– Немецкая политическая система разбалансирована внешним давлением, это началось не на этих выборах, даже не на выборах, в результате которых Шольц пришел к власти, как это называют в ряде экспертных комментариев. Я напомню интересный факт, забавно вспомнить – Шольцу говорили, что он проедет в должность канцлера и будет на ней находиться, как в мягком вагоне, они формулировали это так, что после Меркель ему будет комфортно.
Мы видим, с какими обстоятельствами он столкнулся, Германия практически утратила суверенитет, и он тоже во многом могильщик этого суверенитета. И, конечно, говорить о том, что система ХДС/ХСС и других межпартийных взаимоотношений осталась прежней – это абсурд. Но люди реагируют на политическую повестку, в том числе - и в результатах голосования.
И мы видим результаты в землях Гессен, и в землях Баварии неутешительными для партии Шольца, и совершенно однозначно показывающими настроения людей.
В профессиональном сообществе это называется некрасивым словом "электорат", но, по сути, это мнение людей и выражение их отношения к происходящему – к утрате суверенитета, к безоглядной помощи Украине и другим неприятным обстоятельствам, в том числе, к усилению НАТО.
Против всех этих изменений в жизни Германии, в политической жизни и в реальной жизни людей выступают понятные политические силы, которые и показывают на земельных выборах те самые результаты.
Мы сейчас говорим, безусловно, об AFD – "Альтернативы для Германии", действительно результаты неутешительные для правящей партии. Другой вопрос, что правящий Кабинет министров сформирован под давлением Запада, под давлением американцев, там такие люди, как Бербок, получили министерские посты. И в целом эти выборы, я не думаю, что сильно как-то повлияют на политическую картину в Германии. Но они дают нам представления о том, как это видят люди.
Люди это видят достаточно однозначно, поэтому и голосуют за "Альтернативу для Германии", то есть, против всех этих процессов.
Конечно, для немецкой политической системы это неприятно, но, коль скоро она управляется не народом Германии, не людьми, а внешним менеджментом, я думаю, что она как-то с этим справится.
– Российско-иракские переговоры в Кремле. Владимир Путин встретился с премьер-министром Ирака Мухаммедом Ас-Судани. Встреча была запланирована заранее, еще до событий на Ближнем Востоке, но теперь уже об этом будет отдельная тема. На фоне этого - какие заявления вы бы выделили?
– Честно говоря, стоит поговорить не о заявлениях, а о ситуации в общем. То, что вся система мировая политическая, мы с этого начали, находится, мягко говоря, в разбалансировке. Если вы видели самые цитируемые сегодня публикации в "Блумберг", которые утверждают, что этот новый конфликт на Ближнем Востоке на самом деле - проявление застарелого - фактически, как там написано – переносит Pax Americana в учебники.
Если даже уже в лояльных Западу изданиях совершенно пишут о том, что очевидно, что мир Pax Americana (уходит – Ред.), и мы живем в неком новом пространстве – пространстве изменений, то очевидно, что все события так или иначе стоит трактовать как канву событий, меняющих мир.
В этом смысле ключевые изменения, договоренности и сам факт взаимодействия по вектору, о котором мы с вами говорим – встреча с премьер-министром Ирака, на нее надо тоже смотреть через эту призму. Поскольку, пройдя через этап изменений, в том числе изменений, которые идут через конфликты, через гибель людей, мир перейдет к ситуации достижения новых соглашений.
И контур этих соглашений мы можем наблюдать на уровне подобных контактов.
Мир однозначно стал многополярным - и то, что раньше не учитывалось ни в качестве полюса, но в качестве актора не воспринималось — сейчас они (страны -Ред.), во многом благодаря России, становятся полноправными участниками международного политического процесса, с ними идет конструктивное взаимодействие, встречи, дискуссии, договоренности, планы на будущее.
И конечно, это предельно важно. Я бы так прокомментировал эту встречу, которую еще 15 лет назад невозможно было представить.
Сейчас это регулярные события международного политического процесса, которые и утверждают то, о чем пишет "Блумберг". Утверждает то, что многополярный мир (создается — Ред.) в контексте взаимодействия цивилизации, это, собственно утверждается – а мир однополярный, мир гегемона, мир Pax Americana - фактически остается только в учебниках.
И в реальности это уже объективно так. Но в информационном пространстве мы еще долго будем наблюдать инерцию, в которой мир Pax Americana будет себя пытаться утверждать и дальше.
– Раз уж затронули тему войны на Ближнем Востоке, то, как считаете, кто еще втянется? Допустим, такие игроки как Ливия или Иран?
– Сложно предположить, поскольку мы пытаемся рассуждать шаблонами даже не начала XXI века, а шаблонами XX века. Для моего поколения людей, которые смотрели телевизор в то время, словосочетания "Сектор Газа" и "Западный берег реки Иордан" очень привычны. Там всегда была событийная история – конфликтная, трагическая часто. Слова "Хезболла" и "ХАМАС" тоже были частью нашего политического лексикона, хотя это было очень давно.
Я напомню, что 50 лет прошло с так называемого "Судного дня". И нынешние обстоятельства, безусловно, показывают, что все застарелые конфликты, те конфликты, которые удавалось сдерживать при помощи международного права, при помощи участия в этом ООН – они сейчас по новой проявляются. И сказать, как они будут развиваться — невозможно.
Эти и подобные процессы описал в своей известной книге Нассим Талеб, который называл их "черными лебедями". Что такое "черный лебедь" по Талебу? Это события, которые невозможно предсказать, их не предсказал ни один аналитик. Хотя оно (событие — Ред.) произошло - и, уже когда оно произошло, то обратным счетом экспертам кажется: "Ну это же очевидно было, что такое наступит". Все же знали, об этом говорили, что рано или поздно эта напряженность покажет себя. Но что она покажется себя вот так – предсказать никто не мог и никто об этом не говорил.
И сейчас мы пытаемся старой линейкой – линейкой пятидесятилетней и тридцатилетней давности - попробовать измерить происходящее, сказав: ну, сейчас, конечно, они попробуют втянуть Иран. С учетом обстрелов территорий Ливана и отдельным ответным ударам, совершенно очевидно, и Ливан тоже будет втянут в конфликт...
Но это абсолютно не факт. Безусловно, мы видим, что значение международной дипломатии сильно снижено, о значении ООН вообще сложно говорить, но это не означает, что невозможны иные договоренности уже в концепции и в логике многополярного мира.
Поэтому плохо, когда происходит конфликт. Ужасно, когда гибнут люди, мы с вами это видим. Поскольку мир у нас прозрачный, цифровой, мы фактически - очевидцы, мы свидетели. Мы видим и видеоролики, и сообщения с мест, причем от простых людей моментально.
Мы видим вопросы, которые задают вчерашние солдаты израильской армии - "почему это допустили, когда я служил, это было невозможно". На эти все вопросы ответов нет, мы лишь фиксируем реальность. Поэтому любой прогноз будет несостоятельным.
Можно предположить, что… и это только "можно предположить", что втянется Иран, но рациональных предпосылок вроде бы нет, и вроде бы из тех действий, которые Иран предпринимает, и заявлений, которые делает иранское руководство - вроде бы нет. Но мы с вами не живем завтра. И это завтра для нас в таком смысле старыми инструментами, старыми линейками — непредсказуемо.
Поэтому мы, конечно, надеемся на прекращение огня, на прекращение конфликта, но в реальности, увы, может быть все, что угодно. В том числе и все эти версии, которые сейчас обсуждаются в западном сообществе, которые болезненно влияют на киевский режим. О том, что где очевидный для Запада приоритет в преддверии американских выборов – он не в Киеве, он там (на Ближнем Востоке — Ред.) - и очевидно, что помощь будет предоставляться приоритетно туда.
– В Киеве опасаются, что война на Ближнем Востоке немного сместит этот вектор внимания Запада с Украины...
– Да почему немного? Мы видим позицию в преддверии польских выборов. Мы видим позицию пост-словацких выборов. Мы сейчас, наверное, увидим какую-то корректировку, по крайней мере, на уровне риторики, немецкого курса.
Опасение (у киевского режима — Ред.) одно – то, что их оставят одних. Что помощь, которая и так снижается по массе причин, которые мы обсуждали, она иссякнет, поскольку вваливать деньги и оружие в коррупционную дыру сложно. Вернее, вкладывать-то просто, объяснить избирателям сложно.
Трамп-младший говорит о том, что американским оружием обладают боевики. Собственно, Марджори Тейлор Грин, к ней можно по-разному относиться, это очень специфический человек – прямо обвиняет киевский режим в доставке американского оружия на Ближний Восток. Насколько это достоверно? Большой вопрос, но это факты - и неприятные факты для киевского режима.
Настолько ощутимо желание западных спонсоров украинского конфликта провести аудит, проверить, куда уходят деньги. И никакими заплатками здесь в виде ареста мэра Сум, еще какими-то действиями, ответить невозможно.
Поэтому страх (у киевского режима — Ред.) – он очевидный: что сбудется то, что сказал Путин в Валдайской речи 5 октября, о том, что если Украине прекратятся западные поставки оружия – все прекратится за неделю. И, конечно, они этого боятся до жути. И, конечно, во всех высказываниях всего пула спикеров, от какого-нибудь Подоляка, Ермака, до Зеленского и прочих - это сквозит.
Они понимают, что им больше не удается навязать свою повестку, даже если Илон Маск шутит в своем аккаунте в социальной сети X, в прошлом Твиттер, которая не работает на территории Российской Федерации, о том, что задача Зеленского – выпрашивать еще и еще больше денег.
Очевидно, что в этом смысле они находятся в тупике понимания, поскольку все прогнозы, которые делают западные аналитики, неутешительны для них – ни в сфере увеличения или обеспечения поставок, ни в сфере обеспечения бюджета Украины деньгами. Поэтому их эмоция – страх остаться в одиночестве с очевидным для себя концом.
– В завершение хотелось бы поговорить о контексте либеральной позиции. Здесь два вопроса хотелось бы рассмотреть. Первый - это релоканты, мы все помним, как все уезжали, кто-то выезжал в Закавказье, кто-то в Израиль, вспыхнуло и там и там, люди снова переодеваются, возвращаются. И второй момент – это пропаганда, то, что вы у себя в телеграм-канале тоже отмечали, по поводу того, как относятся к этому в принципе, и как трактуют этот термин. Или просто можно понять и можно сказать, что люди просто уходят от боевых действий, уезжают туда, где спокойно?
– Во-первых, давайте оставим любому человеку право на ошибку. И в этом смысле я бы вспомнил цитату Володина, которая также стала уже достоянием широкого круга читателей и зрителей. По поводу того, что те, кто делал подлости, их действиям будет дана очевидная оценка здесь у нас, с очевидным результатом. Он упомянул прекрасный город Магадан — видимо, сам его не посещал. Город действительно хороший, я там был.
И в этом смысле, конечно, стоит разделять людей, которые испугались — и людей, которые злонамеренно и прямолинейно ведут антироссийскую пропаганду. У этих людей разные целеполагания, разные эмоции, здесь обобщить их в какое-то единое пространство невозможно, потому что это очень разные истории.
Мы видели и заявления украинской пропаганды о том, что Россия, безусловно, виновата и в том, что случилось в Закавказье, и в том, что случилось на Ближнем Востоке. Этот бред бессмысленно комментировать, но если (внимательно — Ред.) относиться к людям, к их судьбам, эмоциям, мнениям – конечно, страх понятен, конечно, понятна растерянность, понятно и желание уберечься где-то в теплом месте отдельными частями своего организма, а лучше организма целиком.
Но мир меняется - и это надо принять. Надо понять, что от этих изменений убежать невозможно – ни в Аргентину, ни в Израиль, ни в Казахстан. Это фактически бегство от своей судьбы.
Поэтому, безусловно, вопрос возвращения на повестке стоит. Люди возвращаются, но в ближайшее время, я думаю, что мы уже впрямую столкнемся с вопросом деятельного раскаяния. Ты попытался предать себя и свою страну, но теперь ты должен совершить какие-то действия в искупления своих ошибок. Это вопрос буквально следующего дня.
А то, что мир меняется трагически – это очевидно уже всем.
