https://ukraina.ru/20230910/1049273097.html
Фархад Ибрагимов: У Белого дома в Киеве не осталось шансов расположить к себе Иран
Фархад Ибрагимов: У Белого дома в Киеве не осталось шансов расположить к себе Иран - 09.07.2024 Украина.ру
Фархад Ибрагимов: У Белого дома в Киеве не осталось шансов расположить к себе Иран
Политолог Фархад Ибрагимов в интервью изданию Украина.ру проанализировал стратегическое, политическое и военное партнерство России и Ирана с учетом вхождения... Украина.ру, 09.07.2024
2023-09-10T12:46
2023-09-10T12:46
2024-07-09T15:33
интервью
турция
иран
россия
украина
сша
израиль
индия
китай
саудовская аравия
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/0a/1c/1040255280_49:10:860:466_1920x0_80_0_0_e5ddd7cd237a4f5a6dd714daf34faa18.jpg
Политолог Фархад Ибрагимов в интервью изданию Украина.ру проанализировал стратегическое, политическое и военное партнерство России и Ирана с учетом вхождения последнего в БРИКС и влияния на украинский конфликт.Российско-иранское сотрудничество на фоне спецоперации на Украине достигло беспрецедентного уровня и этот факт является прямой угрозой для европейской безопасности. К такому выводу пришли авторы исследования, опубликованного 6 сентября на портале Европейского совета по международным отношениям (ECFR).— Фархад, чего боится Запад в отношениях Ирана и России?— Во-первых, Запад на протяжении долгого времени делал все, чтобы российская спецоперация не состоялась. Во-вторых, когда Россия так же как Иран попала под жесткое санкционное давление со стороны США и Европы, это развязало ей руки. До этого мы старались лишний раз не портить отношения с Западом, чтобы не попасть под вторичные ограничения: с подсанкционными иранцами поддерживали контакты на определённом уровне, но дальше него не продвигались.Сейчас России и Ирану выгодно объединить свои усилия и выйти на новую ступень укрепления сотрудничества. У Тегерана есть 40-летний опыт выживания под санкциями; страна разработала большое количество технологий, которые не могла довести до ума ввиду отсутствия необходимых мощностей и производств. России может все это восполнить.Соответственно, Тегеран и Москва в тандеме смогут создавать свежие технологии и альтернативные западным производства и тем самым спокойно обходить санкции.— О каких технологиях и производствах идет речь?— Это могут быть технологии медицинского характера, ядерная сфера, атомная энергетика и так далее. Конечно, Запад это серьёзно раздражает. Поэтому Госдеп США придумал дорожную карту по отрыву Ирана от России и на протяжении последнего года пытался всеми способами с Ираном договориться, в том числе снять часть санкций, восстановить ядерную сделку. Взамен Иран должен отказаться от сотрудничества с Россией.— Почему у США не получилось склонить Иран на свою сторону и рассорить с Россией?— Во-первых, американцы вовремя не предложили иранцам достаточно выгодных условий; во-вторых, Иран не доверяет Западу как таковому. Иранцы прекрасно понимают, что подписанный с США договор ничего не стоит.Вспомните 2015 год, когда администрация Барака Обамы при посредничестве российской и китайской сторон подписала с Тегераном ядерное соглашение. Оно подразумевало снятие с Ирана санкций в обмен на отказ страны от создания ядерного оружия и переход на разработку мирного атома. Спустя три года к власти пришел Дональд Трамп, который эту сделку разорвал и ввел еще более жесткие ограничения против Ирана. Тогда даже европейцы ничем не смогли помочь.Теперь иранцы говорят, что европейцы — несостоятельные переговорщики, их слово ничего не значит. Дескать, Иран находится формально в ядерной сделке, но риторика Запада в отношении страны не изменилась, санкции никто снимать не хочет. Что могут предложить американцы Тегерану сегодня? Угрозы, шантаж и давление!— А что предлагает российско-китайский тандем Ирану?— Гораздо больше, нежели США. Во-первых, Иран получает политическую поддержку и безопасность со стороны России; во-вторых, экономическое подспорье — главным образом со стороны Китая.Между Пекином и Тегераном подписано серьёзное соглашение, суть которого заключается в том, что Китай в течение 25 лет инвестирует 280–400 миллиардов долларов в развитие нефтегазовой и нефтехимической отраслей, а также в транспортный сектор и инфраструктуру Ирана. Россия и Иран заключили сделки в нефтегазовой отрасли на сумму, превышающую 40 миллиардов долларов.— Иран и Саудовская Аравия на этой неделе возобновили работу посольств, обменявшись послами. Что значит восстановление дипломатических отношений Ирана и Саудовской Аравии на фоне геополитической турбулентности?— Саудовская Аравия расторгла дипломатические отношения с Ираном в начале 2016 года из-за нападения на ее дипломатическое ведомство в Исламской Республике после казни шиитского священнослужителя в королевстве.Восстановление дипломатических связей стран сейчас означает, что в ближайшее время горячей войны на Ближнем Востоке не будет. В регионе идет перезагрузка отношений, создается новая, более устойчивая архитектура безопасности. Саудовская Аравия и Иран вошли в БРИКС. Иранцы присоединились к ШОС, соответственно, что саудиты за ними потянутся.Также укрепляется экономическая кооперация, в том числе межбанковские связи, иранцев и саудитов. Крупный бизнес Саудовской Аравии проникнет на рынки Ирана, что последнему крайнее нужно в условиях санкций; иранские технологии будут доступны саудитам. Получается, такая бартерная, дипломатическая игра.Стабильность на Ближнем Востоке важна России, Китаю и остальным незападным государствам. Запад пытался всеми силами разделять и властвовать — мы же открыли возможность для стран равноправно существовать и сможем этим процессом управлять.— Иран теперь член БРИКС. Какие выгоды получат иранцы, и что это принесет самой организации?— Сегодня БРИКС фактически выступает в качестве альтернативы западным глобальным проектам, которая ломает структуру гегемонии США, выстроенную за последние 30 лет. Иран через подобные организации [как БРИКС] выходит из изоляции.Другое дело, что БРИКС — это скорее экономическое, нежели политическое образование, которое разрабатывает систему единой валюты, другие финансовые механизмы, которые позволят Ирану обойти санкции. Республика сможет продвинуть свои проекты и укрепить взаимоотношения со странами-членами организации — с Бразилией, Россией, Индией, Китаем, ЮАР, а также с новоиспеченными участниками — Аргентиной, Эфиопией, Египтом, Саудовской Аравией и ОАЭ.В составе БРИКС Ирану и другим странам, страдающим от американского давления, экономические угрозы не так страшны — их ВВП и покупательная способность растёт, товарооборот увеличивается. Все больше государств понимают, что за БРИКС будущее.— В БРИКС также вошла Индия. Как это отразится на ее интересах и связях с Ираном?— Когда мы говорим про иранско-индийские отношения, нам сразу приходит на ум международный транспортный коридор «Север — Юг». Он является основным маршрутом для перевозки грузов из Индии, Юго-Восточной Азии, Африки и стран Ближнего Востока в Европу и обратно, минуя Суэцкий канал.Его преимущество заключается в сокращении в два и более раза расстояния перевозок, что позволяет грузоотправителям экономить на времени и стоимости перевозки. Проект находится на последней стадии подготовки — когда он будет запущен, товарооборот между Ираном и Индией, который сейчас составляет порядка 3 миллиардов долларов, серьёзно возрастёт.Таким образом, Индия видит в Иране крупный транспортный хаб, который может замыкать на себе сразу несколько разноплановых проектов, с помощью которых Дели сможет расширить свои торговые связи. Иран же получает на индийских рынках (это порядка 1,5 миллиарда человек) достойные возможности.В отношениях Индии и Ирана нельзя не учитывать влияние китайского фактора. Между Пекином и Дели серьезные противоречия, которые могут балансировать даже на грани горячей войны. Китай является главным экономическим партнёром Ирана, поэтому последний не может в открытую поддерживать Индию при всем желании.Но, полагаю, что в рамках ШОС и БРИКС у всех трёх стран получится выстроить грамотные контакты по интересующим их направлениям и реализовать крупные проекты.— В каком векторе идут взаимоотношения Ирана с Израилем и Турцией?— Здесь все довольно хаотично. Турция и Израиль постоянно пытаются договориться о нормальных взаимоотношениях, но не получается учесть интересы друг друга в регионе. Это выражается отчасти в палестинском факторе, хотя на самом деле все гораздо глубже. Турция стремится доминировать в регионе, а Израилю, который ведет политику «разделяй и властвуй», это не нужно — точно так же, как не нужны нормальные отношения Анкары и Тегерана.Рано или поздно напряжение между Тель-Авивом и Анкарой могут всколыхнуться, как это было весной 2021 года, когда страны стояли на пороге полномасштабной войны. Тогда и Иран подогревал историю.Отдельные иранские духовные деятели заявили о том, что если хотя бы одна израильская бомба упадёт на Турцию, то Иран незамедлительно объявит войну Израилю и сотрет его с лица земли. Подобные высказывания в поддержку Ирана звучали и со стороны турецких политиков. Мусульманское единение между Турцией и Ираном имеет место быть, несмотря на религиозные и политические противоречия.Турецко-иранские коммуникации сегодня — это плодотворные стратегические и экономические отношения. Турция для Ирана является одним из каналов обхода американских санкций, через который иранцы получают необходимые запчасти, технику. В крупных городах Ирана на рынках, вдоль улиц открыто представлены турецкие бренды с различными видами продукции.Единственный момент: турки не одобряют наличие у Ирана ядерного оружия, хотя и входят в его положение. Анкара считает, что это опасно для региона, но, если у иранцев появится ядерное оружие, турки тоже такое захотят.Что касается отношений Иран с Израиля, то их попросту нет с 1979-го после Исламской революции и не будет, пока в Иране не сменится режим, или израильтяне дадут свободу Палестине (что вряд ли случится ближайшем будущем).Некоторые израильские общественные деятели, которые не боятся говорить открыто, считают, что самый бессмысленный конфликт в истории Ближнего Востока — это распря между Ираном и Израилем. Странам по сути нечего делить с территориальной точки зрения, потому что общих границ нет.Однако Иран не собирается находиться в рамках своей страны — его исторические интересы на Ближнем Востоке затрагивают Ливан, Сирию, с которыми граничит Израиль. Наличие иранских прокси в указанных странах является угрозой безопасности для израильтян, которые всеми силами пытаются ее нейтрализовать.У иранцев высокая боеспособность, многочисленная армия, и при желании они могут взорвать Израиль изнутри. Иран может позволить себе, несмотря на жесточайшее санкционное давление и экономический бардак, пригрозить Израилю. Израиль, в свою очередь, довольно часто говорит о том, что может загнать иранцев обратно в каменный век.Но обе страны прекрасно понимают, что большой войны между ними быть не может — это приведет к взрыву всего региона.— Как вы оцениваете способность России и Ирана изменить баланс сил на Ближнем Востоке?— Однозначно они могут это сделать. Американцы прекрасно понимают, что российско-иранский тандем может дать региону очень много и с политической, и с экономической точки зрения.Санкции, вводимые Западом в отношении России и Ирана, уже терпят определён крах. В случае объединения усилий стран, мир получит нечто новое — мы покажем всем остальным, что санкции США не должны быть никому страшны. И тогда весь санкционный механизм Запада будет обречен на окончательный провал.Иран — важный и последовательный актор, с которым мы, в том числе при участии Турции, можем выстроить серьёзную политическую концепцию, некий конгломерат и добиться успехов в деле разрешения многих конфликтов в регионе Ближнего Востока. Иранцы недаром говорят, что «астанинский формат» должен ограничиваться не только вопросами Сирии — его нужно расширять, в том числе для решения экономических задач.— Может ли Иран рассчитывать на российскую поддержку своих ядерных амбиций?— Россия не заинтересована в том, чтобы Иран обладал ядерным оружием, потому что расширение ядерного клуба может привести к эскалации многих конфликтов в той или иной части мира; ситуация может окончательно выйти из-под контроля. Мир стоит на пороге непредсказуемого будущего. Например, израильтяне точно не будут ждать в стороне и смотреть на то, что у Ирана появится ядерное оружие.— Как вы оцениваете российско-иранское сотрудничество в оборонной сфере? Например, поставки оружия из Ирана в Россию могут выйти за рамки беспилотных летательных аппаратов?— Я думаю, что да, могут. Две суверенные державы имеют полное право развивать сотрудничество, как считают нужным. Киевский режим, который, по моему мнению, ничего не понимает в юридических нормах, постоянно орёт, что санкции нарушаются. Так вот я хочу им напомнить, что поставка иранского оружия в какую-либо страну является суверенным делом Ирана и никакого отношения к ядерной сделке не имеет. Тем более американцы из нее сами вышли давным-давно, и как раз они, а не Иран, нарушили все условия договора.Иран имеет полное суверенное право на разумные поставки вооружений в рамках обмена технологиями и развития оборонных связей с Россией и с любым другим государством. Кстати, на недавнем форуме «Армия-2023» иранцы представили широкий спектр своих вооружений, беспилотных летательных аппаратов, баллистических ракет. Иран серьёзно развивает свою оборонную промышленность.— Можем ли мы сегодня говорить о каких-либо контактах между Ираном и Украиной?— Иран не был инициатором того, чтобы отношения с Украиной были снижены. Но иранцы прекрасно понимают, что прошлой Украины не осталось. Я не могу называть сегодня эту страну ее привычным именем — для меня это «киевский режим».Так вот, как пишут иранские медиа, там нет Киева — там есть Белый дом. Выстраивать отношения с Белым домом напрямую или через его посредника Зеленского, пропитанного нацистскими взглядами, для Ирана сегодня в принципе невозможно.— Что ждет отношения Ирана и США?— Год назад администрация Байдена, в частности государственный секретарь США Энтони Блинкен был близок к тому, чтобы достигнуть нормализации отношений с Ираном. Но они упустили свой шанс. Советник президента США по нацбезопасности Джейк Салливан, яростный противник Ирана и его нынешних властей, произраильский лоббист, разрушил все попытки прийти к договорённости.Блинкен же хотел перетянуть Тегеран на свою сторону путем снятия с него частично санкций, считая, что тогда бы страна изменила свою позицию. Но это было бы уместно в случае, если у власти в Иране находились бы реформаторы, которые выступают за смягчение риторики в отношении Америки.Сейчас в судебной, исполнительной и президентской власти Ирана находятся консерваторы (принципиалисты), которые не испытывают положительных эмоций к выстраиванию отношений с США, придерживаясь жесткого антиамериканского, антизападного курса.Я считаю, что у американцев не осталось шансов расположить к себе Иран. Сегодня это невозможно; через два года — не знаю. Если на выборах в 2024 году победит Трамп или республиканцы в целом, то говорить о нормализации иранско-американских отношений не придется как минимум ближайшие 5 лет, а то и больше.— Какие внутриполитические процессы сейчас происходят в исламской республике?— Главная проблема Ирана сегодня — это экономика. Идет девальвация национальной валюты, инфляция продолжает расти. Иранцы считают, что экономическая обстановка в стране могла быть гораздо лучше, а власть не прикладывает к этому достаточно усилий.Особенно чувствительно люди реагируют на безработицу, которая продолжает оставаться на прежних позициях и составляет 12%. При этом больше всего безработных среди молодежи, которая вынуждена искать трудоустройство вне родной страны — а иранцы очень не любят мигрировать.Сейчас нет каких-либо протестных настроений. Тем не менее скоро годовщина со дня трагедии, которая произошла в сентябре 2022 года в Иране. Тогда полиция нравов задержала 22-летнюю студентку Махсу Амини за неправильное ношение хиджаба, после чего девушка впала в кому и умерла. Вполне вероятно, что в столице возможны какие-то протесты в память этого случая.Но, я считаю, что подобные волнения среди народа вряд ли могут привести к кардинальным переменам и смене режима. Иранские власти принципиально не идут на компромиссы, а, наоборот, только ужесточают меры.В то же время в ближайшее время в Иране может что-то вспыхнуть. Все-таки верховный лидер страны Али Хаменеи — человек немолодой, ему уже 86 лет. Транзит власти неизбежен, и как он пройдет, сложно прогнозировать.
https://ukraina.ru/20221028/1040265307.html
https://ukraina.ru/20230907/1049221214.html
https://ukraina.ru/20230824/1048911174.html
https://ukraina.ru/20230816/1048716897.html
https://ukraina.ru/20230906/1049208062.html
турция
иран
россия
украина
сша
израиль
индия
китай
саудовская аравия
ближний восток
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, турция, иран, россия, украина, сша, израиль, индия, китай, саудовская аравия, ближний восток, брикс, внешняя политика, торговля, ядерная безопасность, санкции, война, конфликт, беспилотники
Политолог Фархад Ибрагимов в интервью изданию Украина.ру проанализировал стратегическое, политическое и военное партнерство России и Ирана с учетом вхождения последнего в БРИКС и влияния на украинский конфликт.
Российско-иранское сотрудничество на фоне спецоперации на Украине достигло беспрецедентного уровня и этот факт является прямой угрозой для европейской безопасности. К такому выводу пришли авторы исследования, опубликованного 6 сентября на портале Европейского совета по международным отношениям (ECFR).
— Фархад, чего боится Запад в отношениях Ирана и России?
— Во-первых, Запад на протяжении долгого времени делал все, чтобы российская спецоперация не состоялась. Во-вторых, когда Россия так же как Иран попала под жесткое санкционное давление со стороны США и Европы, это развязало ей руки. До этого мы старались лишний раз не портить отношения с Западом, чтобы не попасть под вторичные ограничения: с подсанкционными иранцами поддерживали контакты на определённом уровне, но дальше него не продвигались.
Сейчас России и Ирану выгодно объединить свои усилия и выйти на новую ступень укрепления сотрудничества. У Тегерана есть 40-летний опыт выживания под санкциями; страна разработала большое количество технологий, которые не могла довести до ума ввиду отсутствия необходимых мощностей и производств. России может все это восполнить.
Соответственно, Тегеран и Москва в тандеме смогут создавать свежие технологии и альтернативные западным производства и тем самым спокойно обходить санкции.
— О каких технологиях и производствах идет речь?
— Это могут быть технологии медицинского характера, ядерная сфера, атомная энергетика и так далее. Конечно, Запад это серьёзно раздражает. Поэтому Госдеп США придумал дорожную карту по отрыву Ирана от России и на протяжении последнего года пытался всеми способами с Ираном договориться, в том числе снять часть санкций, восстановить ядерную сделку. Взамен Иран должен отказаться от сотрудничества с Россией.
— Почему у США не получилось склонить Иран на свою сторону и рассорить с Россией?
— Во-первых, американцы вовремя не предложили иранцам достаточно выгодных условий; во-вторых, Иран не доверяет Западу как таковому. Иранцы прекрасно понимают, что подписанный с США договор ничего не стоит.
Вспомните 2015 год, когда администрация Барака Обамы при посредничестве российской и китайской сторон подписала с Тегераном ядерное соглашение. Оно подразумевало снятие с Ирана санкций в обмен на отказ страны от создания ядерного оружия и переход на разработку мирного атома. Спустя три года к власти пришел Дональд Трамп, который эту сделку разорвал и ввел еще более жесткие ограничения против Ирана. Тогда даже европейцы ничем не смогли помочь.
Теперь иранцы говорят, что европейцы — несостоятельные переговорщики, их слово ничего не значит. Дескать, Иран находится формально в ядерной сделке, но риторика Запада в отношении страны не изменилась, санкции никто снимать не хочет. Что могут предложить американцы Тегерану сегодня? Угрозы, шантаж и давление!
— А что предлагает российско-китайский тандем Ирану?
— Гораздо больше, нежели США. Во-первых, Иран получает политическую поддержку и безопасность со стороны России; во-вторых, экономическое подспорье — главным образом со стороны Китая.
Между Пекином и Тегераном подписано серьёзное соглашение, суть которого заключается в том, что Китай в течение 25 лет инвестирует 280–400 миллиардов долларов в развитие нефтегазовой и нефтехимической отраслей, а также в транспортный сектор и инфраструктуру Ирана. Россия и Иран заключили сделки в нефтегазовой отрасли на сумму, превышающую 40 миллиардов долларов.
— Иран и Саудовская Аравия на этой неделе возобновили работу посольств, обменявшись послами. Что значит восстановление дипломатических отношений Ирана и Саудовской Аравии на фоне геополитической турбулентности?
— Саудовская Аравия расторгла дипломатические отношения с Ираном в начале 2016 года из-за нападения на ее дипломатическое ведомство в Исламской Республике после казни шиитского священнослужителя в королевстве.
Восстановление дипломатических связей стран сейчас означает, что в ближайшее время горячей войны на Ближнем Востоке не будет. В регионе идет перезагрузка отношений, создается новая, более устойчивая архитектура безопасности. Саудовская Аравия и Иран вошли в БРИКС. Иранцы присоединились к ШОС, соответственно, что саудиты за ними потянутся.
Также укрепляется экономическая кооперация, в том числе межбанковские связи, иранцев и саудитов. Крупный бизнес Саудовской Аравии проникнет на рынки Ирана, что последнему крайнее нужно в условиях санкций; иранские технологии будут доступны саудитам. Получается, такая бартерная, дипломатическая игра.
Стабильность на Ближнем Востоке важна России, Китаю и остальным незападным государствам. Запад пытался всеми силами разделять и властвовать — мы же открыли возможность для стран равноправно существовать и сможем этим процессом управлять.
— Иран теперь член БРИКС. Какие выгоды получат иранцы, и что это принесет самой организации?
— Сегодня БРИКС фактически выступает в качестве альтернативы западным глобальным проектам, которая ломает структуру гегемонии США, выстроенную за последние 30 лет. Иран через подобные организации [как БРИКС] выходит из изоляции.
Другое дело, что БРИКС — это скорее экономическое, нежели политическое образование, которое разрабатывает систему единой валюты, другие финансовые механизмы, которые позволят Ирану обойти санкции. Республика сможет продвинуть свои проекты и укрепить взаимоотношения со странами-членами организации — с Бразилией, Россией, Индией, Китаем, ЮАР, а также с новоиспеченными участниками — Аргентиной, Эфиопией, Египтом, Саудовской Аравией и ОАЭ.
В составе БРИКС Ирану и другим странам, страдающим от американского давления, экономические угрозы не так страшны — их ВВП и покупательная способность растёт, товарооборот увеличивается. Все больше государств понимают, что за БРИКС будущее.
— В БРИКС также вошла Индия. Как это отразится на ее интересах и связях с Ираном?
— Когда мы говорим про иранско-индийские отношения, нам сразу приходит на ум международный транспортный коридор «Север — Юг». Он является основным маршрутом для перевозки грузов из Индии, Юго-Восточной Азии, Африки и стран Ближнего Востока в Европу и обратно, минуя Суэцкий канал.
Его преимущество заключается в сокращении в два и более раза расстояния перевозок, что позволяет грузоотправителям экономить на времени и стоимости перевозки. Проект находится на последней стадии подготовки — когда он будет запущен, товарооборот между Ираном и Индией, который сейчас составляет порядка 3 миллиардов долларов, серьёзно возрастёт.
Таким образом, Индия видит в Иране крупный транспортный хаб, который может замыкать на себе сразу несколько разноплановых проектов, с помощью которых Дели сможет расширить свои торговые связи. Иран же получает на индийских рынках (это порядка 1,5 миллиарда человек) достойные возможности.
В отношениях Индии и Ирана нельзя не учитывать влияние китайского фактора. Между Пекином и Дели серьезные противоречия, которые могут балансировать даже на грани горячей войны. Китай является главным экономическим партнёром Ирана, поэтому последний не может в открытую поддерживать Индию при всем желании.
Но, полагаю, что в рамках ШОС и БРИКС у всех трёх стран получится выстроить грамотные контакты по интересующим их направлениям и реализовать крупные проекты.
— В каком векторе идут взаимоотношения Ирана с Израилем и Турцией?
— Здесь все довольно хаотично. Турция и Израиль постоянно пытаются договориться о нормальных взаимоотношениях, но не получается учесть интересы друг друга в регионе. Это выражается отчасти в палестинском факторе, хотя на самом деле все гораздо глубже. Турция стремится доминировать в регионе, а Израилю, который ведет политику «разделяй и властвуй», это не нужно — точно так же, как не нужны нормальные отношения Анкары и Тегерана.
Рано или поздно напряжение между Тель-Авивом и Анкарой могут всколыхнуться, как это было весной 2021 года, когда страны стояли на пороге полномасштабной войны. Тогда и Иран подогревал историю.
Отдельные иранские духовные деятели заявили о том, что если хотя бы одна израильская бомба упадёт на Турцию, то Иран незамедлительно объявит войну Израилю и сотрет его с лица земли. Подобные высказывания в поддержку Ирана звучали и со стороны турецких политиков. Мусульманское единение между Турцией и Ираном имеет место быть, несмотря на религиозные и политические противоречия.
Турецко-иранские коммуникации сегодня — это плодотворные стратегические и экономические отношения. Турция для Ирана является одним из каналов обхода американских санкций, через который иранцы получают необходимые запчасти, технику. В крупных городах Ирана на рынках, вдоль улиц открыто представлены турецкие бренды с различными видами продукции.
Единственный момент: турки не одобряют наличие у Ирана ядерного оружия, хотя и входят в его положение. Анкара считает, что это опасно для региона, но, если у иранцев появится ядерное оружие, турки тоже такое захотят.
Что касается отношений Иран с Израиля, то их попросту нет с 1979-го после Исламской революции и не будет, пока в Иране не сменится режим, или израильтяне дадут свободу Палестине (что вряд ли случится ближайшем будущем).
Некоторые израильские общественные деятели, которые не боятся говорить открыто, считают, что самый бессмысленный конфликт в истории Ближнего Востока — это распря между Ираном и Израилем. Странам по сути нечего делить с территориальной точки зрения, потому что общих границ нет.
Однако Иран не собирается находиться в рамках своей страны — его исторические интересы на Ближнем Востоке затрагивают Ливан, Сирию, с которыми граничит Израиль. Наличие иранских прокси в указанных странах является угрозой безопасности для израильтян, которые всеми силами пытаются ее нейтрализовать.
У иранцев высокая боеспособность, многочисленная армия, и при желании они могут взорвать Израиль изнутри. Иран может позволить себе, несмотря на жесточайшее санкционное давление и экономический бардак, пригрозить Израилю. Израиль, в свою очередь, довольно часто говорит о том, что может загнать иранцев обратно в каменный век.
Но обе страны прекрасно понимают, что большой войны между ними быть не может — это приведет к взрыву всего региона.
— Как вы оцениваете способность России и Ирана изменить баланс сил на Ближнем Востоке?
— Однозначно они могут это сделать. Американцы прекрасно понимают, что российско-иранский тандем может дать региону очень много и с политической, и с экономической точки зрения.
Санкции, вводимые Западом в отношении России и Ирана, уже терпят определён крах. В случае объединения усилий стран, мир получит нечто новое — мы покажем всем остальным, что санкции США не должны быть никому страшны. И тогда весь санкционный механизм Запада будет обречен на окончательный провал.
Иран — важный и последовательный актор, с которым мы, в том числе при участии Турции, можем выстроить серьёзную политическую концепцию, некий конгломерат и добиться успехов в деле разрешения многих конфликтов в регионе Ближнего Востока. Иранцы недаром говорят, что «астанинский формат» должен ограничиваться не только вопросами Сирии — его нужно расширять, в том числе для решения экономических задач.
— Может ли Иран рассчитывать на российскую поддержку своих ядерных амбиций?
— Россия не заинтересована в том, чтобы Иран обладал ядерным оружием, потому что расширение ядерного клуба может привести к эскалации многих конфликтов в той или иной части мира; ситуация может окончательно выйти из-под контроля. Мир стоит на пороге непредсказуемого будущего. Например, израильтяне точно не будут ждать в стороне и смотреть на то, что у Ирана появится ядерное оружие.
— Как вы оцениваете российско-иранское сотрудничество в оборонной сфере? Например, поставки оружия из Ирана в Россию могут выйти за рамки беспилотных летательных аппаратов?
— Я думаю, что да, могут. Две суверенные державы имеют полное право развивать сотрудничество, как считают нужным.
Киевский режим, который, по моему мнению, ничего не понимает в юридических нормах, постоянно орёт, что санкции нарушаются. Так вот я хочу им напомнить, что поставка иранского оружия в какую-либо страну является суверенным делом Ирана и никакого отношения к ядерной сделке не имеет. Тем более американцы из нее сами вышли давным-давно, и как раз они, а не Иран, нарушили все условия договора.
Иран имеет полное суверенное право на разумные поставки вооружений в рамках обмена технологиями и развития оборонных связей с Россией и с любым другим государством. Кстати, на недавнем форуме «Армия-2023» иранцы представили широкий спектр своих вооружений, беспилотных летательных аппаратов, баллистических ракет. Иран серьёзно развивает свою оборонную промышленность.
— Можем ли мы сегодня говорить о каких-либо контактах между Ираном и Украиной?
— Иран не был инициатором того, чтобы отношения с Украиной были снижены. Но иранцы прекрасно понимают, что прошлой Украины не осталось. Я не могу называть сегодня эту страну ее привычным именем — для меня это «киевский режим».
Так вот, как пишут иранские медиа, там нет Киева — там есть Белый дом. Выстраивать отношения с Белым домом напрямую или через его посредника Зеленского, пропитанного нацистскими взглядами, для Ирана сегодня в принципе невозможно.
— Что ждет отношения Ирана и США?
— Год назад администрация Байдена, в частности государственный секретарь США Энтони Блинкен был близок к тому, чтобы достигнуть нормализации отношений с Ираном. Но они упустили свой шанс. Советник президента США по нацбезопасности Джейк Салливан, яростный противник Ирана и его нынешних властей, произраильский лоббист, разрушил все попытки прийти к договорённости.
Блинкен же хотел перетянуть Тегеран на свою сторону путем снятия с него частично санкций, считая, что тогда бы страна изменила свою позицию. Но это было бы уместно в случае, если у власти в Иране находились бы реформаторы, которые выступают за смягчение риторики в отношении Америки.
Сейчас в судебной, исполнительной и президентской власти Ирана находятся консерваторы (принципиалисты), которые не испытывают положительных эмоций к выстраиванию отношений с США, придерживаясь жесткого антиамериканского, антизападного курса.
Я считаю, что у американцев не осталось шансов расположить к себе Иран. Сегодня это невозможно; через два года — не знаю. Если на выборах в 2024 году победит Трамп или республиканцы в целом, то говорить о нормализации иранско-американских отношений не придется как минимум ближайшие 5 лет, а то и больше.
— Какие внутриполитические процессы сейчас происходят в исламской республике?
— Главная проблема Ирана сегодня — это экономика. Идет девальвация национальной валюты, инфляция продолжает расти. Иранцы считают, что экономическая обстановка в стране могла быть гораздо лучше, а власть не прикладывает к этому достаточно усилий.
Особенно чувствительно люди реагируют на безработицу, которая продолжает оставаться на прежних позициях и составляет 12%. При этом больше всего безработных среди молодежи, которая вынуждена искать трудоустройство вне родной страны — а иранцы очень не любят мигрировать.
Сейчас нет каких-либо протестных настроений. Тем не менее скоро годовщина со дня трагедии, которая произошла в сентябре 2022 года в Иране. Тогда полиция нравов задержала 22-летнюю студентку Махсу Амини за неправильное ношение хиджаба, после чего девушка впала в кому и умерла. Вполне вероятно, что в столице возможны какие-то протесты в память этого случая.
Но, я считаю, что подобные волнения среди народа вряд ли могут привести к кардинальным переменам и смене режима. Иранские власти принципиально не идут на компромиссы, а, наоборот, только ужесточают меры.
В то же время в ближайшее время в Иране может что-то вспыхнуть. Все-таки верховный лидер страны Али Хаменеи — человек немолодой, ему уже 86 лет. Транзит власти неизбежен, и как он пройдет, сложно прогнозировать.
