Принятый закон вносил поправку в статью 22 Конституции СССР, из которой изымалось упоминание об Измаильской области. Примечательно, что этим же нормативным актом в перечень субъектов Украинской ССР включалась Крымская область.
Историки и по сегодняшний день не пришли к единому мнению о том, чем была обусловлена ликвидация Южно-Бессарабского административно-территориального образования.
Некоторые считают, что решение определялось экономическими мотивами. Дескать, регион был слишком маленьким для областного статуса, существование этой области было нерентабельным. Выдвигается также предположение, что основной причиной стали неутешительные итоги проверки в области 1952-1953 годов. В ходе неё якобы было вскрыто множество нарушений, прежде всего в сельскохозяйственной сфере.
Данные обстоятельства действительно могли упоминаться во всевозможных официальных обоснованиях, представлениях и разъяснениях. Но они не могли сами по себе привести к такому важному управленческому решению.
Измаильская область действительно была самой маленькой областью Украины. Но надо учитывать, что разрыв между Измаильской областью и сопоставимой с ней по масштабу Закарпатской областью был очень небольшой. В рассматриваемый период в Южной Бессарабии жило немногим более 600 тыс. человек, а в Закарпатской — 776 тыс. А по территории они и вовсе были идентичны — около 12 тыс. квадратных километров. Сопоставимы были по численности их главные населённые пункты: Измаил в конце XIX в. насчитывал 22 тыс. жителей, Ужгород в 1939 г. — 24 тыс. человек.
Соответственно, если бы оптимизаторы административно-территориального устройства Украины в 1954 г. руководствовались сугубо экономическими мотивами, то Закарпатская область должна была повторить судьбу Измаильской. Однако этого не произошло.
Объяснение ликвидации области провальными результатами проверки, на наш взгляд, также весьма спорно.
Если бы каждая провальная проверка заканчивалась бы подобными выводами, то перечень субъектов союзных республик обновлялся очень быстро. А между тем каждое решение о создании и упразднении области оформлялось через внесение поправок в Конституцию СССР.
В основе решения об упразднении Измаильской области (впрочем, как и её создании) лежали политические мотивы.
Во-первых, наличие региона с таким названием в составе УССР на конституционном уровне закрепляло украинский статус самого Измаила. Во время территориального разграничения Украинской и Молдавской ССР именно за этот город и его окрестности разгорелась самая острая борьба между руководителями двух республик.
Пока был жив Сталин, существовала потенциальная возможность пересмотра такого размежевания в пользу Молдавии. После смерти всесильного вождя и дальнейшего возвышения бывшего украинского лидера Хрущёва возможность корректировки межреспубликанской границы в Бессарабии стремилась к нулю. Соответственно Измаильская область, выполнив свою задачу по завоеванию Украиной суверенитета над Нижним Дунаем, могла быть упразднена без серьёзных последствий.
Во-вторых, этнический состав Измаильской области явно диссонировал с аналогичным параметром всех остальных регионов Советской Украины.
Титульный для УССР этнос — украинцы — здесь не был преобладающим и даже не являлся вторым по численности, а лишь третьим: русские — 24%, молдаване и румыны — 22%, украинцы — 15%.
Возвращаясь к сравнению Измаильской и Закарпатской областей можно заметить, что они были очень схожи между собой по многим показателям, кроме доминирующей национальной общины. Если считать русинов украинцами, конечно же.
Бросается в глаза, что если бы областной статус Измаила в 1954 г. сохранился, то уже две области УССР имели бы русских в качестве самого многочисленного этноса. Принятое решение о присоединении Южной Бессарабии к Одесской области позволило не увеличивать число таких регионов.
В-третьих, важно учитывать логику принимаемых тогда административно-территориальных решений общегосударственного уровня.
Самым значимым решением 1954 г. была передача Крыма Украине. Вот выдержка из соответствующего Указа Президиума Верховного Совета СССР:
«Учитывая общность экономики, территориальную близость и тесные хозяйственные и культурные связи между Крымской областью и Украинской ССР… утвердить… представление… о передаче Крымской области из состава Российской Советской Федеративной Социалистической Республики в состав Украинской Советской Социалистической Республики».
Таким образом, создавался прецедент, который в своих интересах могли использовать лидеры Молдавской ССР. Мол, если логика значимости экономико-территориальной близости имеет приоритет над этническим принципом в Крыму, то почему бы его не соблюсти в отношении Измаильской области?
Тем более что в Южной Бессарабии при размежевании с Молдавией и этнический принцип, как мы помним, не был выдержан в полной мере.
Между тем руководство Молдавской ССР неоднократно ставило вопрос о восстановлении целостности бессарабского хозяйственного комплекса посредствам воссоединения с Измаильской областью.
Взять, к примеру, письмо секретаря ЦК Компартии Молдавии Салогора и премьер-министра МССР Коваля Сталину, датируемое 1946 г.:
«Дорогой Иосиф Виссарионович… При решении вопроса о передаче в состав Украинской ССР, Хотинского, Измаильского и Аккерманского уездов Бессарабии выпала из поля зрения исторически сложившаяся общность территории Бессарабии, общность хозяйства южных, центральных и северных уездов Бессарабии…»
Лидеры Молдавии обращали внимание, что вверенная им республика лишена дунайских и черноморских портов. Не имея доступа к Днестровскому лиману, Дунаю и черноморскому побережью, Молдавская ССР лишена возможности «хотя бы в минимальных размерах, обеспечить население рыбопродуктами», говорилось в послании.
Проблемы были и с сельским хозяйством. Лишение молдавского виноделия около трети высококачественных виноматериалов, поступавших ранее из южных районов, негативно сказалось на этой отрасли. Также отмечалось, что на районы, отошедшие к Украине, в дореволюционный период приходилось почти половина посевных площадей зерновых культур (2,6 млн. га.)
Руководители МССР сетовали, что залежи гипса, бурого угля и других ископаемых, доставшиеся Киеву в Бессарабии, «не представляющие для Украины особой ценности, для Молдавской ССР… имеют огромное значение».
Завершалось письмо утверждением, что воссоединение «естественного сочетания хозяйственной и культурно-бытовой жизни юга, центра и севера Бессарабии» ускорит развитие Молдавской ССР и позволит стать ей одной из передовых республик СССР.
Тогда, в 1946 г., Хрущёву удалось отбить этот выпад молдавских коллег. Салогора отстранили от лидерства в республиканской Компартии, а Коваль согласился снять территориальные претензии к «братской Украине».
На усиление молдавского партийного руководства в 1950 г. с Украины был направлен молодой, но уже опытный партийный функционер Брежнев. Таким образом, ситуация с территориальным спором была взята украинской партноменклатурой под надёжный контроль.
Послания молдавских партийно-государственных органов по территориальному вопросу прекратились. Однако в Москву продолжали поступать индивидуальные петиции от государственных и общественных деятелей.
К примеру, в 1949 и 1958 годах идею воссоединения Пруто-Днестровья перед союзным руководством отстаивал член Совета Министров МССР Лазарев.
Следует также учитывать, что, когда принималось решение об упразднении Измаильской области, на горизонте забрезжила реформа по созданию «экономических административных районов», получивших впоследствии название Советы народного хозяйства (совнархозы). По замыслу её разработчиков, работавших под руководством Хрущёва, территориальный принцип управления экономикой должен был прийти на смену отраслевому. Это означило, что предприятия, находившиеся ранее в подчинении промышленных и агропромышленных министерств, передавались в ведение территориальных совнархозов.
Первоначально (в 1957 г.) совнархозы могли совпадать с границами областей, если речь шла о промышленно развитых регионах. В условиях недостаточно индустриализированных регионов (как Измаильская область) совнархозы могли включать в свои границы две и более области.
И хотя в европейской части СССР совнархозов на межреспубликанской основе зафиксировано не было, но новое экономическое районирование наверняка вызвало бы дискуссию о том, где должна быть Южная Бессарабия: в Одесском совнархозе или Молдавском.
В этом контексте ликвидация Измаильской области и передача её в состав Одесской области выглядела, с точки зрения украинского чиновничества, очень своевременной.
Для самого же Южно-Бессарабского региона упразднение его отдельного административно-территориального статуса 67 лет назад стало скорее негативным событием.
Ликвидация областных органов власти ослабило региональные политические элиты, которые к тому же утратили стимул для консолидации. Отсутствие регионального бюджета сделало Южную Бессарабию вечным просителем финансовых ресурсов в Одессе и Киеве. В совокупности с разрывом экономических связей с остальной Бессарабией, разрушением инфраструктуры советского времени это закономерно привело к тому, что сегодня Южная Бессарабия превращается в самый депрессивный регион этой части Европы.
