«Во-первых, [украинизация] отучает её (нацию — Авт.) от независимого мышления и реагирования на воздействие извне, и тем отдаляет момент самостоятельности ее развития.
Во-вторых, страшный удар наносит и украинизация тем, что подрывает веру в себя, потому что отвращает всё большое усилие народа реализовать свои намерения, разрывает нить традиции, разлучает нас с родителями, отбирает охоту к дальнейшим устремлениям, веру в силу самостоятельной творчества.
В-третьих, эта украинизация вредна тем, что ослабляет отпор нации. Вся суть украинизаторской политики заключается в том, чтобы на место спасительной недоверчивости положить детское доверие к чужой идее».
Понятно, что Донцова сейчас стараются упоминать очень выборочно, ведь он был противником демократии и не скрывал симпатий к Бенито Муссолини… Украина, конечно, не голосует в ООН за резолюции, направленные против реабилитации нацизма, но всё равно как-то нетолерантно.
Посмотрим аргументацию более современных персонажей.
Киевский журналист Вячеслав Чечило: «В 21 веке вопрос языка — не вопрос государственного регулирования и не предмет насаждения с помощью репрессивной машины, а личное дело человека и общины, на территории которой он проживает».
Редактор раздела «История» сайта Украина.ру Александр Васильев: «Запомните — не существует никакой "державной мови", есть только язык налогоплательщиков».
Что тут сказать?
Действительно, сейчас XXI век. Потому что в XVIII веке такая проблема сама по себе и не возникла бы даже. Тогда политическая элитка говорила на языке международного общения — французском. Интеллектуальная элитка говорила на научном языке того времени — латыни. А до того, как между собой общались представители «подлого сословия», никому дела не было. Вообще национальность тогда по вере определяли, а не по языку. И если эта самая элитка полагает, что сейчас язык — дело государственного регулирования, значит, так оно есть. А сторонники другой точки зрения отстали от жизни на пару столетий.
Опыт XX века подсказывает нам, что любое количество т.н. «плательщиков налогов» можно в любой момент раскулачить и отправить в Заполярье собирать помидоры. Или просто в газовые камеры. Исходя из того, что дискуссии относительно ущерба экономике, который был нанесён такими мероприятиями, до сих пор продолжаются, можно сделать вывод, что уверенности в том, что так делать нельзя, нет. В общем, не существует никакого «языка налогоплательщиков». Не нравится язык — ступайте на все четыре стороны, бабы ещё нарожают.
Ошибка уважаемых комментаторов заключается в том, что они апеллируют к теории, по которой государство является аппаратом, нанимаемым обществом для решения его, общества, задач.
К теории никаких претензий нет — она не хуже и не лучше любой другой. Претензии к её применению. На практике, как мы знаем, чтобы защищать интересы общества в целом, государство вынуждено вставать в оппозицию к тем или иным его частям (нередко — к большинству). Причём государство само решает, в чём именно состоит общественное благо, ради которого можно пренебречь благом отдельных членов или групп.
В теории такие проблемы решаются при помощи механизмов демократии и ценностей прав человека. Но к этому всему можно было апеллировать 120 или хотя бы 20 лет назад. Тогда казалось, что если демократические институты работают как-то не так, а обращение к правам человека уж очень похоже на лицемерный трёп, то это явление временное, которое будет преодолено вместе с пережитками феодализма или социализма.
И что мы имеем?
Мы имеем на Украине, например, вполне рабочую демократическую систему. Сменяемость власти вполне себе эффективная — за власть борются две партии, периодически сменяющие друг друга. Одна — проевропейская националистическая, вторая — проевропейская технократическая. Дизайн власти при смене партии меняется довольно существенно, но сущность остаётся той же самой. За все годы существования независимой Украины ни разу не было отказа от евроинтеграции и украинизации. Более того, технократы, как люди серьёзные и основательные, добивались лучших результатов на пути евроинтеграции. Совершенно не исключаю, что, не победи первый майдан, к концу первого срока Януковича, году в 2009-10, Украина вполне могла бы подписать соглашение об ассоциации. Ющенко бы его критиковал как недостаточно выгодное для Украины, а Порошенко бы отстаивал… Или наоборот.
Сейчас же ситуация ещё более оригинальная, потому что хорошие новости приходят из Америки.
Там нам наглядно показывают, как именно работает демократия в случае, если у держателей политического проекта появляются подозрения, что стратегический курс может несколько смениться.
На прошлых президентских выборах Трампа воспринимали как «спойлера», который создаёт видимость честного соревнования, но шансов на победу не имеет в силу своей несистемности. На этих выборах существовала реальная угроза продолжения избранного Трампом курса, и тут вся демократия кончилась — в ход пошли погромы, массовые фальсификации, преследования политических противников…
Нехорошо получается и с правами человека. Как мы выяснили буквально летом прошлого года, никаких прав человека вообще не бывает, как не бывает никакого равенства, завещанного нам ещё Великой революцией. Потому что жизни чёрных важны, а кто считает, что важны жизни не только чёрных, тот расист…
Собственно, вывод тут простой и печальный — отстаивая русский язык на Украине, бессмысленно апеллировать к демократии, правам человека и даже к экономической целесообразности. Так, может, попытаться переосмыслить аргументацию Донцова?
