«Псячья мова»
На детском празднике в Энергодаре Запорожской области спецназовцы провели показательные выступления: демонстрируя приемы ножевого боя, имитировали перерезание горла противнику.
Как пошутили авторы одного из телеканалов, День защиты детей обернулся празднованием «очередной годовщины взятия Мосула и провозглашения халифата» (теократического государства, которое пытаются создать сторонники ИГ*). Действительно, представление больше напоминало показательную казнь, практикуемую исламистами, а не демонстрацию приемов боевого искусства. Оригинальность подхода к воспитанию на Украине этим не исчерпывается.
В ноябре 2017-го скандал на идеологической почве произошел в Николаеве. В «школе будущего» отказ матери одного из учеников сдавать деньги военнослужащим, принимающим участие в силовой операции Киева в Донбассе, вызвал негодование остальных родителей.
А в сентябре того же года в Ужгороде семье переселенцев с Донбасса устроили травлю. Родители одной из первоклассниц отказались скидываться на ремонт класса и мебель. И «неравнодушные» заподозрили ученицу, ее маму и папу в "сепаратизме". Один из членов актива приметил, что и говорят они на «псячьей мове» («собачьем языке»), то есть по-русски.
«Почему ты не разговариваешь по-украински? Мама не научила?» — допрашивали отца школьницы на родительском собрании. Кто-то даже пожаловался на подозрительную семью в полицию.
«Нормальных — большинство»
В ответ Светлана разместила фото памятника детям, погибшим от обстрелов в Донбассе. «Про каких «защитников» идет речь? Мне и моей семье никогда и ничем не угрожали мои соотечественники с Донбасса», — заметила в чате Светлана.
Но бдительные родители тут же сигнализировали в органы — сообщили о нелояльных гражданах в Службу безопасности Украины. Там ограничились профилактической беседой с мужем Светланы и пояснили, что в отказе от помощи «воинам АТО» нет состава преступления. Но «патриоты» не угомонились — к несознательным родителям домой наведались неонацисты.
В ответ Светлана разместила фото памятника детям, погибшим от обстрелов в Донбассе. «Про каких «защитников» идет речь? Мне и моей семье никогда и ничем не угрожали мои соотечественники с Донбасса», — заметила в чате Светлана.
Но бдительные родители тут же сигнализировали в органы — сообщили о нелояльных гражданах в Службу безопасности Украины. Там ограничились профилактической беседой с мужем Светланы и пояснили, что в отказе от помощи «воинам АТО» нет состава преступления. Но «патриоты» не угомонились — к несознательным родителям домой наведались неонацисты.
Сама Светлана, несмотря на преследования, склонна считать произошедшее с ее семьей скорее эксцессом. «Адекватных родителей и преподавателей большинство. Есть распоряжения о так называемом патриотическом воспитании, их по обязанности выполняют. Энтузиазм тут проявляют единицы, упоротые, но именно они попадают в скандальные материалы», — говорит она.
«Я получала послания различного свойства: от учителей, родителей, школьников. Так вот, большинство поддерживали, понимали, что нельзя впутывать детей в политику», — отмечает Светлана.
По ее словам, идеологические активисты зачастую лицемерят. «Абсолютно все дети в школе общаются на русском. Родители в массе своей тоже. Как и та женщина, которая на меня написала донос в СБУ. Украинский — строго на уроках для демонстрации лояльности. А вышли за порог — все снова говорят по-русски», — делится наблюдениями киевлянка.
Вместо мовы — гибрид
Украинский журналист Александр Мединский также считает, что большинство преподавателей, родителей и учеников воспринимают «патриотическое воспитание» как обязаловку.
«Мой сын учится в русской школе в Харькове. Сначала у него было отторжение официоза. Из-за возрастного максимализма или в силу самостоятельности мышления — трудно судить. Потом он разочаровался и во взглядах противников власти. Теперь у него отторжение всей действительности, недоверие ко всему. Он хочет уехать в дальнее зарубежье и не связывает свою судьбу со страной», — рассказывает Мединский.
Его больше беспокоит не пропаганда, а ухудшение качества образования.
«Школу сына переводят на украинский, первые классы набирают только украиноязычные. И этот приводит к тому, что дети одинаково плохо знают оба языка. Из-за всей этой показухи и кампанейщины ученики начинают говорить на каком-то «гибриде». Появляются слова типа «останивка» — якобы так звучит «остановка» на украинском. Уменьшается словарный запас. И если мы выходили из школы с твердыми знаниями по многим предметам и уверенно говорили на двух языках, то у детей из-за идеологических установок этого не будет», — отмечает журналист.
Кроме того, ему не нравится и та субкультура, которая насаждается властями среди школьников. «Создаются стаи по типу активистов «Азова»: избивают одиночек, отнимают деньги. Причем школьные банды — это низовой уровень, все эти неформальные криминальные структуры идут снизу вверх — до депутатов Рады», — говорит он.
В лицо зеленкой
1 июня, после того как правозащитница Елена Бережная анонсировала акцию в защиту детей Донбасса, которые находятся в зоне боевых действий, в ее дом заявились активисты националистических организаций.
«Восемь человек заблокировали мою квартиру: тарабанили в дверь, стучали, я не открыла. <…> Сказали, что отправят меня туда, где моя дочь (Ирина Бережная погибла в автомобильной аварии — ред.)», — говорит правозащитница.
Она вызвала полицию, но, когда открыла дверь, чтобы поговорить с прибывшими сотрудниками, «активисты» облили ее зеленкой. Полицейские, по словам Бережной, «развернулись и уехали». Акция, приуроченная ко Дню защиты детей, тем не менее состоялась.
*Террористическая организация, запрещенная в России.