Риторика недоверия и ненависти не приближает обмен гражданскими пленными
04:45 13.07.2023 (обновлено: 13:52 13.07.2023)
© коллаж Украина.Ру
Российское гражданское общество в лице депутатов, общественников и СМИ предпринимает шаги для того, чтобы начался процесс взаимного освобождения гражданских пленных на Украине и в России. Со стороны Украины такая инициатива тоже есть, но также есть и публичная риторика, которая мешает процессу
7 июля, в день, когда Украина.ру проводила пресс-конференцию по теме обмена гражданскими пленными, на украинском радио выступил представитель Уполномоченного по правам человека в системе органов сектора безопасности и обороны Украины Александр Кононенко.
Кононенко — тот человек, благодаря которому депутату Госдумы Дмитрию Кузнецову в марте-апреле этого года удалось организовать взаимный мониторинг условий содержания гражданских пленных с обеих сторон конфликта. Несколько десятков человек в местах лишения свободы получили посылки с продуктами и смогли записать видеообращения к своим родным. На сегодняшний день это беспрецедентный шаг и, учитывая все обстоятельства, не расстраивает даже тот факт, что посещенные в украинских тюрьмах «пророссийские» гражданские оказались исключительно некомбатантами, а посещенные в российских тюрьмах «проукраинские» — частично военнослужащими нацгвардии Украины. Главное, что хоть что-то сделано и на этом нельзя останавливаться.
О важности происходящего сказал и сам Кононенко, заявив, что процесс, проходящий в Госдуме и других структурах РФ, является значительным шагом, который приведет к началу освобождения и возвращения пленных украинцев. Действительно, абсолютное большинство людей, о которых идет речь — это украинцы, в смысле граждане Украины. Хотя есть нюанс — многие из них одновременно имеют и российский паспорт, а задержанные жители ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей, даже если не имеют на руках российского паспорта, де-факто являются гражданами России согласно Конституции РФ. То есть нарратив возвращения украинцев из плена оказывается упрощенным в целях пропаганды нарративом. Действительность всегда сложна и многогранна.
Проблема, соответственно, в том, что, когда Кононенко говорит о возвращении пленных украинцев, он говорит это для внутренней аудитории, не объясняя, кого же Украина за них отдаст. Его можно понять: нормализованный в украинском обществе дискурс ненависти и радикального национализма требует кормить публику устоявшейся и понятной риторикой войны. Что-то более сложное, что-то, что очеловечивает противника, может быть воспринято как измена. Так же как измена может быть воспринято заявление, что Украина также удерживает гражданских заложников, поскольку для украинской публики эти люди — коллаборационисты, госизменники и террористы. Поэтому Кононенко говорит о том, кого он хочет забрать, но молчит о том, кого собирается отдать. А ведь это и есть главный вопрос, своеобразная призма, взглянув через которую на весь, тянущийся с 2014 года российско-украинский конфликт, можно сделать много нетривиальных открытий.
Итак, одна часть людей, о которой идет речь, арестована на Украине за ту или иную форму поддержки РФ, другая — в России (в основном на новых территориях) за ту или иную форму противодействия СВО. Точной статистики нет, но имеющиеся у редакции на сегодняшний день данные подтверждают результаты проведенного мониторинга: среди гражданских пленных на Украине — палитра людей, обвиненных от наведения ракет до лайков в соцсетях; среди гражданских пленных в России — в основном наводчики, диверсанты и информаторы ВСУ, а также некоторые комбатанты, которых Украина называет гражданскими заложниками.
Так было и при обменах с 2014 по 2022 гг. в рамках действовавших Минских соглашений, когда Украина меняла политзэков — граждан Украины на военных и проукраинских гражданских в непризнанные ею республики Донбасса. Никакого закона, предусматривающего такое, естественно, не было и нет. Особенно вопиющим беззаконием выглядело то, что в украинском дискурсе ДНР и ЛНР были террористическими организациями (хотя ни одним судом на Украине они таковыми до сих пор не признаны) и поддерживавших их людей часто судили по статье «терроризм». То есть для публики террористов меняли на патриотов, тогда как по факту это были натуральные заложники, «обменный фонд».
Обусловленное накаленностью общества нежелание и даже невозможность украинской стороны прямо сказать, кого они отдадут России в случае, если обмен состоится, усугубляет риторику ненависти, а риторика ненависти проблематизирует процесс обмена. Так украинский омбудсмен Лубинец (шеф Кононенко) обвиняет Россию в том, что та задерживает гражданских в целях их обмена на военных.
«Сейчас в реестре пропавших без вести при особых обстоятельствах с 24 февраля 2022 года — более 25 тысяч украинцев. Среди них — 20 тысяч гражданских. Россияне всеми способами манипулируют и пытаются "поменять" захваченных ими гражданских на собственных военнослужащих», — заявляет Лубинец.
Реальность же заключается в том, что за все время СВО были обменяны только двое гражданских. Это политик Виктор Медведчук и поэт Ян Таксюр. Обоих арестовала Украина и за обоих она получила своих военных. Обратное неизвестно.
«Подчеркну: российская сторона не имеет законных оснований для задержания гражданских! — заявляет Лубинец. — Гражданские лица, мирные граждане вообще не должны находиться в неволе, а если такое случилось — сразу должны быть освобождены! Однако в России на все свои преступные мотивы».
13 июля 2023, 03:55Репрессии на Украине
Захват власти на Украине путем публикаций в Фейсбук*. За что в Киеве арестованы братья КононовичиЛевых активистов Александра и Михаила Кононовичей задержали на Украине 2 марта 2022 года и они до сих пор находятся под арестом — сейчас под домашним после нескольких месяцев в СИЗО. Украина.ру в рамках серии публикаций на тему арестов гражданских лиц после начала СВО попробовала разобраться в деле Кононовичей и истории их преследования.Да, все мирные должны быть освобождены. Но освобождены обеими сторонами, иначе разговор теряет смысл. Законные основания для задержания гражданских — это законы страны, которая их задерживает. Украина задерживает тех, кого подозревает (не будем сейчас касаться обоснованности этих подозрений) в госизмене, шпионаже, диверсиях, коллаборационизме, посягательстве на территориальную целостность и т. д. Россия делает то же самое в рамках своего законодательства. Никаких других мотивов нет.
Слова же о том, что все мотивы России преступны, вызывают недоумение, поскольку непонятно, как вы будете участвовать в заведомо преступном процессе обмена с заведомо преступными мотивами.
Лубинец, кстати, их называет: гражданских хватают, потому что они являются свидетелями нарушений РФ международных норм; гражданских хватают, чтобы разжечь ярость украинцев на госорганы, которые отказываются возвращать своих домой. Если это так, никакого обмена не будет никогда, но это не так, поскольку, по вышесказанным словам Лубинца, Россия пытается обменять гражданских на военных. Одно противоречит другому, а значит снова является пропагандой для внутреннего пользования: Россия должна быть представлена как нечто нелогичное и бессмысленное, то есть расчеловеченное, тогда как украинское руководство проявляет гуманизм.
Другой вопрос, что Украина не признает суверенитет РФ над ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областями, а значит и не признает за Россией никаких законных оснований для арестов. Возвращаясь к нормализованному дискурсу, следует вспомнить, что для Украины арестованные Россией — это патриоты и мученики за свободу и независимость, а арестованные СБУ — это госизменники. Поскольку госизмена — уголовно наказуемое деяние, призыв Лубинца к освобождению всех гражданских на этих гражданских не распространяется.
«Украинцы должны понимать: переговоры о том, чтобы вернуть гражданских домой, продолжаются постоянно, — говорит Лубинец. — В качестве примера мы передали российской стороне список наиболее уязвимых граждан, которые незаконно содержатся на территории РФ и ВОТ (временно оккупированные территории. — Ред.), а именно граждан пожилого возраста. Однако никакой реакции от страны-агрессора не поступило!»
Доля правды в этом есть. Но господин Лубинец, задайте себе вопрос хотя бы, не всему украинскому обществу, а для начала только себе: кого вы предложили России взамен? Никого? Или граждан Украины, которых вы считаете коллаборационистами? Если государство не пиратское, в нем существует бюрократическая система, которая имеет свои плюсы и минусы. И для бюрократической системы, по сути, для закона, непонятно, почему Россия должна отдать Украине людей (с гражданством и Украины, и России), которых она считает преступниками, взамен в основном граждан Украины, формально никакого отношения к России не имеющих? По какому закону?
Ответа на сформулированный Лубинцом вопрос государство и не может дать. Это минус государственной системы как таковой. Сотрудник Лубинца Кононенко, который ведет неофициальные переговоры с российской стороной, вполне адекватно объясняет, в чем заключается российская загвоздка. По его словам, без согласия президента Путина решение принято не будет: «Подтверждением этому являются письма некоторых депутатов Госдумы (имеется в виду депутат Кузнецов. — Ред.), которые обратились именно к президенту РФ относительно необходимости и целесообразности создания единого центра, занимающегося проблематикой гражданских. То есть их освобождением и возвращением».
Да, неотрегулированные законодательством вопросы нельзя решить по-пиратски, их нужно согласовать с аппаратом президента. Для этого в числе прочего и существует гражданское общество в лице депутатов, СМИ, общественных организаций, которые стали продвигать инициативу обмена. Реакция от властей есть, диалог начался, но нужна процедура, разработкой которой уже тоже занимаются.
Однако в офисе украинского омбудсмена либо не понимают, либо делают вид, что не понимают, как решаются вопросы в государстве, где важное место занимает гражданское общество и его позиция. Кононенко публично просит родственников тех, кто задержан в России, не передавать в медиа данные о своих родных, так как «российская сторона манипулирует чувствами родных».
Но если этой информации не будет в медиа, российское общество не узнает об этих людях, о том, что они не комбатанты, о том, что они хотят домой. Не узнает так же, как украинское общество не знает о тысячах гражданских, которые сидят в тюрьмах Украины за лайки в соцсетях, не знает, потому что украинские СМИ либо не говорят о них вообще, либо говорят о них как о преступниках, закрывая тем самым даже гипотетическую возможность диалога. Если для принятия политических решений на Украине общественный диалог не нужен и омбудсмен вместе с СБУ готовы начать процесс обмена прямо завтра, хорошо, пускай. Только в России так не получится. В России важность инициативы надо сначала объяснить обществу, после чего общество обратится к властям за политическим решением. Все это делается. Не стоит подобными заявлениями, продолжающими разжигать ненависть и недоверие, мешать процессу, раз вы говорите, что он для вас важен.
