https://ukraina.ru/20230418/1045419644.html
Роман Насонов: Россия загнала ВСУ в глухую оборону, чтобы Тихоокеанский флот смог спокойно бить врага
Роман Насонов: Россия загнала ВСУ в глухую оборону, чтобы Тихоокеанский флот смог спокойно бить врага - 18.04.2023 Украина.ру
Роман Насонов: Россия загнала ВСУ в глухую оборону, чтобы Тихоокеанский флот смог спокойно бить врага
Уже в эту наступательную фазу ВСУ планируют действовать на натовской технике, но обученности личного состава для работы на ней по-прежнему не хватает. Если ВСУ... Украина.ру, 18.04.2023
2023-04-18T05:58
2023-04-18T05:58
2023-04-18T13:08
интервью
россия
всу
артемовск
нато
польша
мобилизация
тихоокеанский флот вмф россии
сша
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/02/1c/1043960098_65:0:872:454_1920x0_80_0_0_48ebf977d7519bea653067be9c0e1384.jpg
Уже в эту наступательную фазу ВСУ планируют действовать на натовской технике, но обученности личного состава для работы на ней по-прежнему не хватает. Если ВСУ решатся на такой шаг сейчас, то они пройдут несколько километров, а потом просто встанут без какого-либо воздействия с нашей стороны. Поэтому противник сейчас будет максимально тянуть время, чтобы попытаться хоть к чему-то быть готовым, считает эксперт в сфере комплексной безопасности, полковник запаса, ветеран боевых действий Роман Насонов.Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.Судя по сообщениям, которые поступают из Артемовска, российские войска зачищают в день по два городских квартала, нанося противнику людские потери в несколько сот человек и заставляя его тесниться большими силами на небольшой территории.— Роман Олегович, могут ли ВСУ предпринять нечто такое, что сможет изменить эту тенденцию?— Сейчас мы одновременно обжимаем ВСУ справа и слева. Вы правильно сказали, что эта тактика вынуждает противника концентрировать достаточно большую по плотности группировку, которая весьма просто поражается нашими артиллерийскими подразделениями, а также управляемыми авиабомбами. Именно поэтому мы весьма эффективно уничтожаем эти бандформирования.Нас такой расклад сил полностью устраивает. Сам Артемовск, кроме символического значения, никакого другого не имеет. Но если мы в очередной раз перечеркнем все бравурные заявления псевдопрезидента Украины Зеленского по поводу этого населенного пункта, то для нас это тоже почетно.ЧВК «Вагнер», а также поддерживающие их с флангов подразделения ВДВ, именно этим сейчас и занимаются.— Насколько нам удается беречь личный состав в этих боях на истощение?— Нам это удается. Мне не хотелось бы публично раскрывать о наших тактических приемах, но я могу сказать следующее.Небо над районом боевых действий полностью наше. У нас есть превосходство в артиллерии в несколько раз. А вся деятельность ВСУ в Артемовске сводится только к глухой обороне и попытке уйти оттуда. Никаких контрнаступательных действий или даже активную оборону противник не проводит. Дело не в том, что у него что-то не получается. Он пока об этом даже подумать не может.Почему? Потому что разведданные подтверждают, что поиск и отбор личного состава для доставки в Артемовск можно сравнить с отправкой на заклание. Он иногда даже осуществляется по жребию. Для воинского подразделения это нонсенс. Да, по жребию можно сходить в разведку, но это отдельный вид боевых действий, за который предусмотрены особые награды.Поэтому ВСУ не смогут предпринять какие-то особые действия для удержания Артемовска.— Вы сказали, что Артемовск сам по себе значения не имеет. Но, по оценкам некоторых экспертов, его контроль позволит российским войскам занять выгодные рубежи обороны по каналу Северский Донец — Донбасс. А вы что об этом думаете?— Да тут и думать не надо. Это доподлинный факт. После взятия этого района у противника останется только один заранее укрепленный район, где за восемь лет были выстроены бункеры и подземные ходы. Поэтому мы приходим к финишной прямой с готовностью выйти на оперативный простор.— Нет, я имел в виду, пойдем ли мы после взятия Артемовска на этот укрепрайон? Или мы займем там стратегическую оборону?— И так, и так может быть. Поверьте, что у нашего командования давно уже расписан план. Соединения и части знают свои задачи.Более того, противник за счет своей космической разведки видел наши инженерные укрепления на тех или иных районах. Поэтому из-за того, что они рисуют на своих картах, им самим страшно при мысли о том, что их могут туда послать. Успеха у ВСУ там быть не может.Мы действительно можем применить тактику 1943 года, когда мы измотали врага в активной обороне и перешли в наступательную фазу. Время покажет. Сейчас успех и инициатива на нашей стороне.— С чем вы связываете, что украинское наступление постоянно оттягивается? У них действительно нет для этого сил? Или они готовы перейти наступление, скажем, на 9 Мая или несколько позже?— Это совокупность причин.Конечно, с точки зрения ВСУ было бы красиво перейти в контрнаступление на 9 Мая во время Парада Победы в Москве. Но пока же грунт далеко не блестящий, особенно для тяжелой натовской техники, на которой они будут пытаться воевать.Более того, уже в эту наступательную фазу они планируют действовать на натовской технике, но обученности личного состава для работы на ней по-прежнему не хватает. Поэтому они каждый день проводят тренировки, учитывая, что у этой техники масса особенностей по заправке, фильтрам и ряду других параметров. Это очень непросто.Если ВСУ решатся на такой шаг сейчас, то они пройдут несколько километров, а потом просто встанут без какого-либо воздействия с нашей стороны.Поэтому противник сейчас будет максимально тянуть время, чтобы попытаться хоть к чему-то быть готовым.— Насколько они максимально смогут затянуть время своей обороной в Донбассе, чтобы подготовить силы для наступления?— Настолько, насколько у них хватит наглости и договоренностей с их спонсорами в США. Это будет зависеть от внешнеполитической обстановки. Пока западные страны дают на это наступление деньги и дополнительные виды вооружений. Уже пытаются передать им часть авиации. Да, эти самолеты последние лет пять не взлетали, но что-то на них они сделать попытаются.— Кстати, Дмитрий Медведев ранее говорил, что если страны НАТО предоставят свои аэродромы для украинской авиации, то мы будем иметь право наносить по ним удары. Как мы можем это сделать, учитывая накопленный опыт в СВО?— У нас достаточно управляемых авиабомб. Наши самолеты могут их выпустить, даже не заходя в зону ПВО натовских стран. Тут достаточно только политической воли. У военного руководства никаких проблем с количеством боеприпасом и моральным духом нет.— Вы в предыдущем интервью говорили, что мы не поразили инфраструктуру Украины до 100%. Но те узлы и мощности, которые используются для военной машины, мы контролируем и не позволяем противнику ими управлять. Поясните, пожалуйста, на конкретных примерах, насколько нам это удалось?— Как только мы понимаем, что противник пытается осуществить эшелонное движение по железной дороге, мы эту тяговую подстанцию поражаем одним-двумя дронами-камикадзе, исключая такой маршрут. А обычные дороги для подвоза тяжелой техники сейчас непригодны. И моторесурс для гусеничной техники уже не такой мощный (до 300 км). После этого гусеницы будут неспособны двигаться на открытом грунте.— Насколько нашим подразделениям удается быстро и массово получать новые образцы вооружений?— Проблемы были, есть и будут. Но спустя год после СВО мы сделали выводы и смогли перевести часть экономики на военные рельсы. Мы смогли полностью решить все основные вопросы, и теперь работаем над улучшением ситуации.Если говорить, например, про насадки на гранатометы и огнеметы, а также про приборы ночного виденья, то они уже в полном объеме попали на фронт. Если говорить о новых хотелках (в хорошем смысле этого слова), которые возникли этой весной, то вопрос с ними можно решить за два-три месяца.— Как могут развиваться события, если ни мы, ни противник не будут готовы к большому наступлению? Ведь пока, насколько я понимаю, у нас нет сил даже для простого окружения ВСУ в Донбассе.— Мы продолжим их теснить медленно, но уверенно. У нас есть свои планы, которые позволят активизировать эти действия.— Ранее были проведены учения Северного и Тихоокеанских флотов. Насколько мы реально готовы к открытию второго фронта?— Начну с того, что учения такого масштаба в последний раз проводились только при Советском Союзе в 1983 году. Потому что мы понимаем, насколько важно наше присутствие в этом регионе.Еще одна особенность этих учений состоит в том, что, минуя повешенную степень боеготовности, сразу вся группировка Тихоокеанского флота вместе с приданными силами и средствами перешла в полную боеготовность и приступила к выполнению задач военного времени. Это очень непростая задача, но мы смогли качественно ее решить.Вся морская группировка в полном соответствии с боевым построением (впереди шли суда прикрытия, разминирования и разведки) выдвинулась в районы океана для выполнения боевых задач. Береговая группировка и морская пехота после выполнения необходимых маршей прикрывают те районы, которым грозит наибольшая опасность. Они обеспечивают нашу сухопутную территорию, чтобы не дать противнику туда проникнуть.Авиационная группа вылетела в районы предназначения для поиска морской и подводной группировки, для разведки и для уничтожения врага. Подводные лодки занимаются розыском и прикрывают пути выхода.В ходе учения мы отработали ряд крайне интересных задач. Мы сами для себя определили, как мы можем действовать в условиях радиоэлектронных помех. Мы можем переходить на запасные средства и частоты, чтобы обеспечить устойчивую связь между флотом и другими подразделениями.Также выполнена задача тактического маневра в случае возникновения сложностей во время совершения океанских походов. А еще в порядке внезапной проверки выполнены противокорабельные артиллерийские стрельбы с высоким результатом. Вся техника подтвердила готовность выполнить поставленные задачи.Все эти задачи выполнены и продолжат выполняться. Всем врагам, которые могут что-то видеть и слышать, достаточно включить свои фоновые приборы и четко понять, что группировка у России на Дальнем Востоке и в Тихом океане есть. И попытаться с ней что-то сделать было бы весьма рискованно.— Я веду к тому, нужно ли нам сейчас ускорять темпы проведения СВО, учитывая, с какими вызовами мы сталкиваемся в других регионах?— Вряд ли это необходимо. Мы же не ставим задачу уничтожить дружественный нам украинский народ. Главная наша задача — устранить их верхушку. В этом и состоит суть денацификации.— А каким образом можно добиться денацификации Украины, кроме как лишить ее оборонного потенциала, нанеся ей серьезные потери?— Дело в том, что население тех регионов, куда вынуждены отступать ВСУ, уже ими недовольно. Население недовольно состоянием экономики. Оно смотрит на размер долга. Оно понимает, что Украина в очень непростой ситуации.Я уже не говорю про обнимашки между Дудой и Зеленским. Зеленского наградили орденом Белого орла, который до этого из украинцев давался только Мазепе именно за его предательство.Так что по-другому это никто воспринимать не может.— Допустим, мы разобьем ВСУ. Но готовы ли мы к тому, что та же Польша напрямую вмешается в этот конфликт?— Польша уже рядом подразделений (пока еще не частей и соединений) вмешалась в этот конфликт. Если она этого хочет, мы им отказывать не будем. Мы перед началом СВО сразу обозначили зону своих интересов. На Украине не должно быть никаких американских и натовских баз.Мы сказали: «Посмотрите, насколько тысяч километров вы продвинулись за последнее время. Ребята, просим вас немного отойти на исходную позицию. Тогда мы сможем выстроить с вами дипломатические отношения».— Хватит ли у нас сил одновременно для проведения СВО, а также прикрытия Севера и дальнего Востока?— Не так давно у нас ввели изменения в закон о мобилизации. Электронные повестки этому поспособствуют. В случае явного вторжения на территорию РФ россияне могут исполнить все задачи, которые перед ними стоят. И с учетом ошибок, которые были допущены в ходе частичной мобилизации для нужд СВО, все эти проблемы будут исправлены.
https://ukraina.ru/20230418/1045433763.html
https://ukraina.ru/20230417/1045416072.html
https://ukraina.ru/20230417/1045403556.html
https://ukraina.ru/20230414/1045340019.html
россия
артемовск
польша
сша
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, россия, всу, артемовск, нато, польша, мобилизация, тихоокеанский флот вмф россии, сша
Уже в эту наступательную фазу ВСУ планируют действовать на натовской технике, но обученности личного состава для работы на ней по-прежнему не хватает. Если ВСУ решатся на такой шаг сейчас, то они пройдут несколько километров, а потом просто встанут без какого-либо воздействия с нашей стороны. Поэтому противник сейчас будет максимально тянуть время, чтобы попытаться хоть к чему-то быть готовым, считает эксперт в сфере комплексной безопасности, полковник запаса, ветеран боевых действий Роман Насонов.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Судя по сообщениям, которые поступают из Артемовска, российские войска зачищают в день по два городских квартала, нанося противнику людские потери в несколько сот человек и заставляя его тесниться большими силами на небольшой территории.
— Роман Олегович, могут ли ВСУ предпринять нечто такое, что сможет изменить эту тенденцию?
— Сейчас мы одновременно обжимаем ВСУ справа и слева. Вы правильно сказали, что эта тактика вынуждает противника концентрировать достаточно большую по плотности группировку, которая весьма просто поражается нашими артиллерийскими подразделениями, а также управляемыми авиабомбами. Именно поэтому мы весьма эффективно уничтожаем эти бандформирования.
Нас такой расклад сил полностью устраивает. Сам Артемовск, кроме символического значения, никакого другого не имеет. Но если мы в очередной раз перечеркнем все бравурные заявления псевдопрезидента Украины Зеленского по поводу этого населенного пункта, то для нас это тоже почетно.
ЧВК «Вагнер», а также поддерживающие их с флангов подразделения ВДВ, именно этим сейчас и занимаются.
— Насколько нам удается беречь личный состав в этих боях на истощение?
— Нам это удается. Мне не хотелось бы публично раскрывать о наших тактических приемах, но я могу сказать следующее.
Небо над районом боевых действий полностью наше. У нас есть превосходство в артиллерии в несколько раз. А вся деятельность ВСУ в Артемовске сводится только к глухой обороне и попытке уйти оттуда. Никаких контрнаступательных действий или даже активную оборону противник не проводит. Дело не в том, что у него что-то не получается. Он пока об этом даже подумать не может.
Почему? Потому что разведданные подтверждают, что поиск и отбор личного состава для доставки в Артемовск можно сравнить с отправкой на заклание. Он иногда даже осуществляется по жребию. Для воинского подразделения это нонсенс. Да, по жребию можно сходить в разведку, но это отдельный вид боевых действий, за который предусмотрены особые награды.
Поэтому ВСУ не смогут предпринять какие-то особые действия для удержания Артемовска.
— Вы сказали, что Артемовск сам по себе значения не имеет. Но, по оценкам некоторых экспертов, его контроль позволит российским войскам занять выгодные рубежи обороны по каналу Северский Донец — Донбасс. А вы что об этом думаете?
— Да тут и думать не надо. Это доподлинный факт. После взятия этого района у противника останется только один заранее укрепленный район, где за восемь лет были выстроены бункеры и подземные ходы. Поэтому мы приходим к финишной прямой с готовностью выйти на оперативный простор.
— Нет, я имел в виду, пойдем ли мы после взятия Артемовска на этот укрепрайон? Или мы займем там стратегическую оборону?
— И так, и так может быть. Поверьте, что у нашего командования давно уже расписан план. Соединения и части знают свои задачи.
Более того, противник за счет своей космической разведки видел наши инженерные укрепления на тех или иных районах. Поэтому из-за того, что они рисуют на своих картах, им самим страшно при мысли о том, что их могут туда послать. Успеха у ВСУ там быть не может.
Мы действительно можем применить тактику 1943 года, когда мы измотали врага в активной обороне и перешли в наступательную фазу. Время покажет. Сейчас успех и инициатива на нашей стороне.
— С чем вы связываете, что украинское наступление постоянно оттягивается? У них действительно нет для этого сил? Или они готовы перейти наступление, скажем, на 9 Мая или несколько позже?
— Это совокупность причин.
Конечно, с точки зрения ВСУ было бы красиво перейти в контрнаступление на 9 Мая во время Парада Победы в Москве. Но пока же грунт далеко не блестящий, особенно для тяжелой натовской техники, на которой они будут пытаться воевать.
Более того, уже в эту наступательную фазу они планируют действовать на натовской технике, но обученности личного состава для работы на ней по-прежнему не хватает. Поэтому они каждый день проводят тренировки, учитывая, что у этой техники масса особенностей по заправке, фильтрам и ряду других параметров. Это очень непросто.
Если ВСУ решатся на такой шаг сейчас, то они пройдут несколько километров, а потом просто встанут без какого-либо воздействия с нашей стороны.
Поэтому противник сейчас будет максимально тянуть время, чтобы попытаться хоть к чему-то быть готовым.
— Насколько они максимально смогут затянуть время своей обороной в Донбассе, чтобы подготовить силы для наступления?
— Настолько, насколько у них хватит наглости и договоренностей с их спонсорами в США. Это будет зависеть от внешнеполитической обстановки. Пока западные страны дают на это наступление деньги и дополнительные виды вооружений. Уже пытаются передать им часть авиации. Да, эти самолеты последние лет пять не взлетали, но что-то на них они сделать попытаются.
— Кстати, Дмитрий Медведев ранее говорил, что если страны НАТО предоставят свои аэродромы для украинской авиации, то мы будем иметь право наносить по ним удары. Как мы можем это сделать, учитывая накопленный опыт в СВО?
— У нас достаточно управляемых авиабомб. Наши самолеты могут их выпустить, даже не заходя в зону ПВО натовских стран. Тут достаточно только политической воли. У военного руководства никаких проблем с количеством боеприпасом и моральным духом нет.
— Вы в предыдущем интервью говорили, что мы не поразили инфраструктуру Украины до 100%. Но те узлы и мощности, которые используются для военной машины, мы контролируем и не позволяем противнику ими управлять. Поясните, пожалуйста, на конкретных примерах, насколько нам это удалось?
— Как только мы понимаем, что противник пытается осуществить эшелонное движение по железной дороге, мы эту тяговую подстанцию поражаем одним-двумя дронами-камикадзе, исключая такой маршрут. А обычные дороги для подвоза тяжелой техники сейчас непригодны. И моторесурс для гусеничной техники уже не такой мощный (до 300 км). После этого гусеницы будут неспособны двигаться на открытом грунте.
— Насколько нашим подразделениям удается быстро и массово получать новые образцы вооружений?
— Проблемы были, есть и будут. Но спустя год после СВО мы сделали выводы и смогли перевести часть экономики на военные рельсы. Мы смогли полностью решить все основные вопросы, и теперь работаем над улучшением ситуации.
Если говорить, например, про насадки на гранатометы и огнеметы, а также про приборы ночного виденья, то они уже в полном объеме попали на фронт. Если говорить о новых хотелках (в хорошем смысле этого слова), которые возникли этой весной, то вопрос с ними можно решить за два-три месяца.
— Как могут развиваться события, если ни мы, ни противник не будут готовы к большому наступлению? Ведь пока, насколько я понимаю, у нас нет сил даже для простого окружения ВСУ в Донбассе.
— Мы продолжим их теснить медленно, но уверенно. У нас есть свои планы, которые позволят активизировать эти действия.
— Ранее были проведены учения Северного и Тихоокеанских флотов. Насколько мы реально готовы к открытию второго фронта?
— Начну с того, что учения такого масштаба в последний раз проводились только при Советском Союзе в 1983 году. Потому что мы понимаем, насколько важно наше присутствие в этом регионе.
Еще одна особенность этих учений состоит в том, что, минуя повешенную степень боеготовности, сразу вся группировка Тихоокеанского флота вместе с приданными силами и средствами перешла в полную боеготовность и приступила к выполнению задач военного времени. Это очень непростая задача, но мы смогли качественно ее решить.
Вся морская группировка в полном соответствии с боевым построением (впереди шли суда прикрытия, разминирования и разведки) выдвинулась в районы океана для выполнения боевых задач. Береговая группировка и морская пехота после выполнения необходимых маршей прикрывают те районы, которым грозит наибольшая опасность. Они обеспечивают нашу сухопутную территорию, чтобы не дать противнику туда проникнуть.
Авиационная группа вылетела в районы предназначения для поиска морской и подводной группировки, для разведки и для уничтожения врага. Подводные лодки занимаются розыском и прикрывают пути выхода.
В ходе учения мы отработали ряд крайне интересных задач. Мы сами для себя определили, как мы можем действовать в условиях радиоэлектронных помех. Мы можем переходить на запасные средства и частоты, чтобы обеспечить устойчивую связь между флотом и другими подразделениями.
Также выполнена задача тактического маневра в случае возникновения сложностей во время совершения океанских походов. А еще в порядке внезапной проверки выполнены противокорабельные артиллерийские стрельбы с высоким результатом. Вся техника подтвердила готовность выполнить поставленные задачи.
Все эти задачи выполнены и продолжат выполняться. Всем врагам, которые могут что-то видеть и слышать, достаточно включить свои фоновые приборы и четко понять, что группировка у России на Дальнем Востоке и в Тихом океане есть. И попытаться с ней что-то сделать было бы весьма рискованно.
— Я веду к тому, нужно ли нам сейчас ускорять темпы проведения СВО, учитывая, с какими вызовами мы сталкиваемся в других регионах?
— Вряд ли это необходимо. Мы же не ставим задачу уничтожить дружественный нам украинский народ. Главная наша задача — устранить их верхушку. В этом и состоит суть денацификации.
— А каким образом можно добиться денацификации Украины, кроме как лишить ее оборонного потенциала, нанеся ей серьезные потери?
— Дело в том, что население тех регионов, куда вынуждены отступать ВСУ, уже ими недовольно. Население недовольно состоянием экономики. Оно смотрит на размер долга. Оно понимает, что Украина в очень непростой ситуации.
Я уже не говорю про обнимашки между Дудой и Зеленским. Зеленского наградили орденом Белого орла, который до этого из украинцев давался только Мазепе именно за его предательство.
Так что по-другому это никто воспринимать не может.
— Допустим, мы разобьем ВСУ. Но готовы ли мы к тому, что та же Польша напрямую вмешается в этот конфликт?
— Польша уже рядом подразделений (пока еще не частей и соединений) вмешалась в этот конфликт. Если она этого хочет, мы им отказывать не будем. Мы перед началом СВО сразу обозначили зону своих интересов. На Украине не должно быть никаких американских и натовских баз.
Мы сказали: «Посмотрите, насколько тысяч километров вы продвинулись за последнее время. Ребята, просим вас немного отойти на исходную позицию. Тогда мы сможем выстроить с вами дипломатические отношения».
— Хватит ли у нас сил одновременно для проведения СВО, а также прикрытия Севера и дальнего Востока?
— Не так давно у нас ввели изменения в закон о мобилизации. Электронные повестки этому поспособствуют. В случае явного вторжения на территорию РФ россияне могут исполнить все задачи, которые перед ними стоят. И с учетом ошибок, которые были допущены в ходе частичной мобилизации для нужд СВО, все эти проблемы будут исправлены.
