Об этом он рассказал в интервью Telegram-каналу Украина.ру.
— Владлен, какие итоги можно подвести месяцу спецоперации: какие события были самыми значимыми, а что мы предусмотреть не смогли, а значит, должны будем скорректировать?
О недостатках и просчетах я буду говорить после, не сейчас. Сейчас могу сказать только, что, поскольку наши войска готовились именно к спецоперации, а не к войне, это создало многие проблемы, особенно в первые три-четыре дня после начала спецоперации. Поэтому мы потеряли какое-то время — вот это единственный существенный недостаток, о котором я бы сказал.
Все уже скорректировано, выводы были сделаны на третий-четвертый день. Другой коррекции проводить не нужно, нужно проводить частичную мобилизацию, добровольцев организовать и просто довести дело до конца.
— Вы у себя на канале сообщали, что в Мариуполе больше нет централизованного сопротивления ВСУ и нацбатов, они рассечены на анклавы, но продолжают вести бои в окружении. А сейчас как? Что сейчас происходит?
— Централизованного управления войсками в Мариуполе нет, есть отдельные группы. Все, что я говорил на канале, происходит и сейчас: зачищают, добивают. Приходят новости от других военкоров — Пегова, Филатова — о том, что там зачистили, там флаг повесили, то есть постепенно наши войска продвигаются в городскую застройку и зачищают микрорайоны. Если там есть враг — его уничтожают, вот такая, собственно, работа сейчас идет в Мариуполе.
Практически не работает уже тяжелая артиллерия и авиация, в этом уже нет нужды. У противника давно закончилась артиллерия и какие-то тяжелые системы вооружения, поэтому идет в основном стрелковый бой, [применяются] гранатометы, минометы.
— Есть информация о сбежавших «азовцах». Не получится ли так, что они перегруппируются и встретят российских военных уже в других городах?
— Возможно, что многие «азовцы» сбежали, но это единичные случаи: по одному-два человека. Мы видим репортажи опять же, публикуют материалы, как через гуманитарный коридор то один, то другой пытался сбежать, то есть это не организованный выход.
Если они поодиночке или малыми группами как-то все-таки куда-то на Украину выйдут теоретически, то организовать их в какое-то подразделение невозможно. А если кто-то выберется и захочет дальше воевать, то, конечно, будет дальше воевать.
— Как жители Мариуполя реагируют на российских военных, что говорят?
— Спецоперация, вне сомнения, закончится куда раньше, чем процесс денацификации. Как вы считаете, долго ли он будет длиться и лечится ли нацизм?
— Нацизм будет лечиться очень быстро, если мы этого захотим, если будут приняты меры, в первую очередь идеологического характера. То есть вместо нацизма пассионарным украинцам нужно дать альтернативу. Если ее не дадут, для них навсегда останутся героями Шухевич, Бандера, «азовцы», тербатовцы и вся остальная нечисть.
Поэтому альтернативной Бандере станет русская идея. Что она в себя будет включать, сейчас, пока солдаты сражаются на фронте, пока мы воюем, должны к нашему возвращению сформулировать писатели, философы, аналитики. Если к нашему возвращению они ее не сформулируют, нужно тогда уволиться и сидеть молча, потому что тогда формулировать русскую идею начнем мы. Я лично, например.
