— Елена, в России говорят о том, что надо создать трибунал для суда над украинскими карателями из ВСУ и нацбатов, которые уничтожали мирное население Донбасса. Что ты об этом думаешь?
— За восемь лет войны зафиксированы все преступления ВСУ и националистических формирований, у нас есть потерпевшие и свидетели. Каждое преступление фиксировалось, мы с большой радостью и надеждой поддерживаем идею создания трибунала.
— Сейчас ты работаешь с родственниками призывников в Народную милицию ДНР. В чем заключается твоя работа и в чем там проблема?
— Проблем как таковых нет. Каждая мать переживает, жив ли сын, не ранен ли, где находится, как передать теплые вещи, как поддержать, какую-то весточку отправить. Поэтому сейчас по этим всем вопросам взаимодействуем и отзваниваемся матерям. Они пишут заявления на имя верховного главнокомандующего — Дениса Владимировича Пушилина.
Если есть социально незащищенные — мамы, бабушки, жены — помогаем гуманитарной помощью. Поэтому женщин, оставшихся в тылу, поддерживаем, никто их не бросил, депутаты работают на местах.
— Призывники на фронт сразу идут?
— У нас нет призывников, у нас есть мобилизация. А дальше все, что с ними происходит, — это военная тайна. Понятно, что мальчика, который никогда не брал в руки оружие, никто не фронт не бросит.
— Что за история была с «солдатскими матерями», когда в Донецке взорвался кассетный боеприпас? По украинским пабликам тогда разгонялся призыв к донецким матерям, сыновья которых мобилизованы, идти к зданию бывшей Донецкой ОГА на митинг?
— Произошла трагедия 14 марта. 12 марта по всем соцсетям были созданы сотрудниками СБУ фейковые сообщества матерей мобилизованных. Появлялись вбросы, причем это были личные сообщения матерям:т«ваш сын погиб», «ваш сын ранен», «ваш сын в плену», «у нас есть подтверждения, доказательства» этому уже. И вот их накручивали 12-13 марта, чтобы 14-го все вышли на митинг к Дому правительства в Донецке, в 12 часов дня.
Мы, понимая эту ситуацию, работали с ними, разъясняли, но не до всех дошло. Трагедия произошла в момент падения «Точки-У», которая прилетела ровно в то время, когда эсбэушники через соцсети собирали на площади тысячи матерей и жен. Именно тогда прилетела «Точка-У», и у нас есть уже раненые женщины, которые только после этой трагедии поняли, что стали просто пешками в чужих играх и что их накрутила СБУ.
Мы же все понимаем, что во время такой вооруженной агрессии, обострения, самое главное — не поддаваться панике.
Есть официальные органы, все государственные органы работают. Если у какой-то мамочки, жены есть вопросы — они могут подойти на Университетскую, 19 города Донецка, это исполком общественного движения «Донецкая республика». Там каждый день с 9 до 16:00 уполномоченные депутаты проводят прием, отвечают на вопросы, принимают от них заявления, а затем, когда приходят ответы на эти заявления, сообщают заявителям.
Кто-то получает ответ через сутки, кто-то через два дня, вот такая работа идет. Поэтому сейчас, в такое время, неважно, на какой митинг вас подкручивают собираться — по мобилизации, за мир во всем мире… Спасибо России, что нас признали. Сейчас массовые скопления населения все должны понимать, что это работа СБУ.
- Ты побывала в освобожденных населенных пунктах?
— В освобожденных побывала. Первое, что бросается в глаза, — это как они нас ждали. Реально люди восемь лет под гнетом. Они о таком количестве преступлений в их отношении, со стороны тех властей, которые были восемь лет, рассказывают, что у меня волосы дыбом. Это тысячи!
Более того, есть информация, что из освобожденных сел еще до освобождения Украина вывезла детей в Святогорск, переместила сейчас их во Львов. У них дети в заложниках. Родители сидят в селах, освобожденных на территории ДНР, а дети на территории Украины. Это преступление.
Жители каждого населенного пункта рассказывают, что в какое-то утро они проснулись, а укры отошли за населенный пункт и начали сыпать по селам из «Градов». Сейчас каждое освобожденное село говорит о том, что в ночь перед освобождением, перед наступлением российских войск, войск ДНР, Украина отошла за село и начала село обсыпать «Градом».
Разрушения, которые там — отсутствует свет, потому что все вышки электропередач нарушены. Мы привозим электрогенераторы, восстанавливаем. Проблема восстановления электроэнергии в том, что поля украми заминированы. И пока не пройдет процесс разминирования — невозможно ремонт линий произвести.
Раздаем карточки мобильного оператора «Феникс». Ограниченное количество на каждый населенный пункт, но тем не менее они уже могут позвонить, есть связь. Открываются аптеки, магазины, привозится гуманитарная помощь. У людей появилась массовая проблема, они не имеют возможности снять с украинских карточек зарплату и пенсию.
ЦРБ выезжает для обмена валюты. Но пока временно на освобожденных территориях действуют две валюты — гривна и рубль, чтобы люди не остались голодными-холодными. Туда массово отправляется помощь МЧС и гумконвой России, и просто неравнодушные жители собирают и отправляют теплую одежду, продукты питания, медикаменты. Кому необходимо лечение — вывозятся в больницы.
Работа с населением идет. Уже начались выплаты пенсионные. Люди с освобожденных территорий получают пенсию из бюджета ДНР. Открылась «Почта Донбасса». Думаю, что в течение ближайшего времени будет полноценно восстановлен уклад жизни.
- Беженцы из Мариуполя — что с ними происходит? Где они находятся?
— Называть их беженцами не буду — это эвакуированные. Кто-то сам прорвался, или нашими военными и силами МЧС вывезли. Эвакуация происходит централизованно, какая-то часть выезжает в Российскую Федерацию, какая-то — на территорию ДНР.
Я лично принимала во многих ПВР (пунктах временного размещения — Ред.) людей, которые оттуда. Они приезжают сюда, размешаются то ли в здании общежития, то ли в здании санатория. МЧС каждому выдает паек, они кормят, горячее питание трехразовое. Мы предоставляем предметы гигиены, одежду, и далее по желанию. Если люди хотят — они выезжают в Российскую Федерацию, если хотят остаться здесь — они остаются.
Гуманитарной катастрофы вообще нет никакой. Полностью обеспечиваем. Недавно приехала цыганская семья — семь детей, всем выдали памперсы разного размера.
- А что с ранеными в госпиталях? Всего ли им хватает?
— По поводу раненых разговаривала лично с министром здравоохранения, сами лично ездили по лечебным учреждениям. Для военнослужащих, для мирных лиц, пострадавших от обстрелов, — есть все.
Да, они находятся в госпиталях, они находятся в больницах. Единственный сбой может быть из-за санавиации, когда идут боевые действия, невозможно своевременно вывезти в больницу. Идет обстрел — мы бойца забрать не можем. Закончилось — мы бойца забираем, отвозим.
— Что сейчас происходит с жителями Киевского, Куйбышевского, Кировского, Петровского районов Донецка, которые подвергаются ежедневно варварским бомбардировкам?
— Ты добавляй туда все районы. Ворошиловский — 14 марта в мой подъезд прилетело, окон у меня в квартире нет. Это бульвар Пушкина, 28. Это один дом от дома правительства. «Точка-У». Поэтому у нас здесь все районы сейчас под обстрелом.
Сейчас со стороны севера Украина не то что участила обстрелы — они просто не прекращаются. На сегодняшний день у нас нет воды в связи с тем, что было попадание в насосную станцию. Во всем Донецке нет воды.
Мы освобождаем юг ДНР, а север страдает. Интенсивность даже не 2014 года, а больше. Горловка, эти все районы прифронтовые под обстрелом, причем уже центр города тоже страдает.
Я сама видела, как пожилой мужчина убивался над телом погибшей жены, они вдвоем стояли в очереди в банк, и говорил: «Родненькая моя, чуть-чуть до победы не дожила». У меня мурашки по телу побежали…
— А что с документами у людей с деоккупированных территорий: гражданство, паспорта ДНР у них будут?
— Согласно конституции ДНР — это территория Донецкой Народной Республики. Понятно, что это граждане ДНР. Кто-то уже прошел этап проверки силовых ведомств, кто-то нет.
Много случаев, когда боевики из нацбатальонов переодевались в мирную гражданскую одежду и пытались проникнуть на территорию ДНР. Проверка нужна в любом случае.
Пока идет освобождение и налаживание нормальной жизни и условий для людей — вопрос с документами физически мы не можем решить. Как только более-менее фронт отступит — конечно же, да, начнем решать. Граждане получили сейчас пенсии, соцвыплаты по паспортам Украины. Мы понимаем, что прописка у них — это территория освобожденной Донецкой Народной республики.
— Вы стали принимать на службу бывших украинских полицейских, работников МЧС, пожарных. А нет у вас каких-то опасений, что люди могут…
— Какое отношение к ним?
- Да, какое отношение к ним? Вы проверку делаете?
— Во-первых, ни для кого не секрет, что даже на службе в правоохранительных органах и СБУ Украины было очень много наших людей. Это ни для кого не секрет.
Понятно, что они прошли проверку. Уполномоченные органы посчитали возможным в плане безопасности их принять на службу. Конечно, с радостью мы их ждем.
Люди на своих местах выполняли обязанности: поддержание общественного порядка. Мы понимаем, что он не брал в руки оружие, не убивал мирное население, не участвовал в геноциде. Тогда, конечно же, идите, работайте!
То есть каких-либо репрессивных мер к бывшим сотрудникам правоохранительных органов Украины только лишь по критерию, что это бывший сотрудник Украины, мы применять не будем. Мы все выходцы из Украины.
- У тебя муж — знаменитый ополченец первой волны и военкор Геннадий Дубовой — сейчас воюет в Мариуполе. Поддерживаешь ли ты связь с ним?
— Связь периодически есть. Освобождают территорию, восстанавливают Русский мир. Освободительное движение идет, все вперед, настроение у бойцов патриотические. Мотивировать вообще никого не надо. Все пошли освобождать свою территорию от нацистов.
