— Константин, как вы считаете, начнется ли воздушная война в Донбассе с появлением беспилотников, в том числе турецкого производства?
— Для ведения полноценной воздушной войны нет ни сил, ни средств у обеих сторон. Появление отдельных беспилотников — это не начало воздушного наступления. Если говорить о «Байрактаре», то с технической стороны он ничего особенного не представляет. Его основное преимущество — возможность подниматься до восьми, восьми с половиной тысяч метров. Да, эти турецкие аппараты могут применять противотанковые ракеты и бомбы, но с очень маленькой боевой частью. Вся полезная нагрузка этого беспилотника — 150 килограммов.
Если у него на борту есть электроника, то для вооружения остается совсем мало места. Для сравнения: это меньше, чем у истребителей Второй мировой. Немецкий «Фокке-Вульф» нес до тонны, наши — до шестисот килограммов. Скорость «Байрактара» — порядка 200 километров в час. По характеристикам это ближе к «У-2», но тот поднимал до трехсот килограммов, и там были два пилота, один из которых мог вести наблюдение по всей сфере, у него был полноценный обзор. А поле зрения оператора очень ограничено камерой. Так что сравнивать «Байрактар» можно с самолетами Первой мировой.
У нашего аналогичного по классу беспилотника «Орион» полная нагрузка 250 килограммов при общем весе в тонну, выше предельная скорость, продолжительность полета такая же, как у «Байрактара». У нас свои двигатели и электронное оборудование, в отличие от турок. Поэтому сегодня Турция не может развернуть полномасштабное производство своих БПЛА. Но нам пока не довелось применить свои дроны в такой обстановке, в отличие от турецких аппаратов.
— Но вопрос в том, есть ли средства противодействия даже такому оружию у ополчения?
— Преимущество «Байрактара» — высота, он может забираться на семь-восемь километров. У ополченцев нет такого оружия, чтобы его эффективно достать. [Установка малокалиберной зенитной артиллерии] «Шилка» достает на высоте в два с половиной километра, что явно недостаточно. Сбить аппарат на такой высоте может даже 85-миллиметровое орудие образца 1939 года 52-К, оно как раз для такой маломаневренной, низкоскоростной цели. Но это оружие уже давно снято с вооружения и его нет у ополченцев. Эффективны против «Байрактаров» зенитные ракетные и ракетно-пушечные комплексы: «Панцири», «Торы», и «Осы-М». Насколько мне известно, ракетные комплексы «Оса-М» имеются у ополченцев. Они им достались как трофеи.
Вообще, у БПЛА своя ниша. Их задача — в ходе авиационного удара действовать в первом эшелоне и обеспечить прорыв ПВО, приняв на себя основной удар противника и тем самым снизить потери пилотируемой авиации.
— Часто примером успешных действий «Байрактаров» называют Карабах. Насколько это оправданно?
— Азербайджанцы провели в целом провальную операцию. За 44 дня войны они продвинулись всего на 25 километров. Это темп продвижения не по открытой местности, а для городских боев. С такой скоростью в Сталинграде наступали. На Курской дуге в 1943-м нашу глубоко эшелонированную оборону за три дня немцы смогли пробить на глубину в 25 километров, прежде чем мы смогли их остановить.
В Карабахе «Байрактары» несли потери — из 60 беспилотников разных типов, имевшихся у Азербайджана, 47 было сбито. В том числе было сбито много Байрактаров. Признаком этого можно считать то, что после двух недель показа видеороликов с демонстрацией успехов «Байрактаров» все сообщения об успешном применении этих БПЛА исчезли из информационного пространства. Основной вклад в огневое поражение войск Карабаха внесла азербайджанская дальнобойная артиллерия, укомплектованная в том числе и образцами из Турции и Израиля.
Так что убеждение об успешности Байрактаров стало следствием рекламной кампании, нежели реальных боевых их результатов.
