При этом вводящая жесточайшую цензуру на СМИ, книги, фильмы, гастроли артистов Украина считается страной «демократической», а, скажем, Россия — где полки магазинов завалены антироссийской литературой, а информационная, образовательная, культурная сферы кишат весьма активными и шумными прозападными «либералами» — «диктатурой».
В целях укрепления своего демократического имиджа украинские власти готовятся официально утвердить «Концепцию информационной безопасности», подразумевающую дальнейшее ужесточение цензуры и борьбы с инакомыслящими. В концепции прописаны реальные меры укрощения строптивых: в частности, более активное участие СБУ в мониторинге СМИ и социальных сетей, проведение «превентивных информационных и психологических операций» против населения, купирование «обострения социально-экономической ситуации».
Более того, целью информационной дрессуры ставится «формирование доброжелательного отношения и поведения» (!) граждан «для преодоления негативных последствий, причинённых кризисом». Никто даже не скрывает задачу выработки у общества условных рефлексов — доброжелательных к режиму и снисходительных к результатам его позорного хозяйствования.
Более того, некоторые ее представители радовались физическим расправам над неугодными — в частности, убийству Олеся Бузины или бомбардировкам жителей Донбасса. В числе самых ярых цензоров и лакеев числятся множество бывших журналистов — вроде Александра Ткаченко, Мустафы Найема, Ольги Герасимьюк, Сергея Лещенко и прочих вчерашних «борцов за свободу слова». В их понимании «свобода слова» — это свобода исключительно их слова.
Накануне принятия «Концепции информационной безопасности» начался очередной виток репрессий против немногочисленных СМИ, которые на Украине с некоторой натяжкой причисляют к оппозиционным. Предъявлены претензии телеканалам «Наш», «Первый Независимый», «Интер», причем спектр претензий — от выступлений оппозиционных политиков до трансляции советских кинофильмов. Только за последние месяцы Нацрада по вопросам телевидения и радиовещания несколько раз назначила проверки украинским телеканалам за показ фильмов — таких как «Место встречи изменить нельзя», «Узник замка Иф», «Д'Артаньян и три мушкетера», «По семейным обстоятельствам», «Большая перемена» и т. д. Кары — от огромных штрафов до угрозы отзыва лицензии на вещание.
Возмутительно, конечно, но ведь и началось это не вчера. Зимой скопом были закрыты сразу три телеканала — ZiK, NewsOne, «112 Украина»; до того уничтожен телеканал «Киевская Русь», недавно введены санкции против популярного сайта «Страна.ua», и подобных примеров ещё множество. При этом особую роль в преследовании неугодных принимали именно коллеги-журналисты. Например, в декабре прошлого года — после эфира на телеканале «Наш» с официальным представителем ЛНР на переговорах в Минске Родионом Мирошником — сайт «Лига.net», согласно их же информационному сообщению, «направил запросы и позвонил в СБУ и Нацсовет по телевидению и радиовещанию с просьбой рассказать, как ведомства отреагировали на инцидент».
Или когда СБУ составила представления на журналистов, аккредитованных в Верховной Раде и якобы «работающих на спецслужбы России». И тогдашняя глава комитета Рады по вопросам свободы слова (!) и информационной политики Виктория Сюмар вдохновенно рассказывала, что репортёры «провоцируют некоторые ситуации, снимают их, а потом вырезают фрагменты видео и передают их российским телеканалам». А недавняя попытка заблокировать по решению суда популярные TГ-каналы «Легитимный», «Сплетница», «Резидент», «Картель», против которых Служба безопасности Украины фабриковала дело о «работе на Россию». Или арест известного по своим выступлениям в СМИ эксперта Юрия Дудкина, обвинённого СБУ в «государственной измене».
Сильное ли впечатление после закрытия телеканалов Медведчука на местных «акул пера» произвело заявление «Репортёров без границ», что «это нарушение свободы выражения нарушает международные обязательства Украины»? Или когда в отчете Управления Верховного комиссара ООН по правам человека по этому же поводу дословно было сказано следующее: «Решение противоречит международным стандартам в области прав человека, поскольку ему не хватает обоснования необходимости и пропорциональности, и оно не было принято независимым органом». Разве были эти слова поддержаны «представителями патриотических СМИ»?
Разумеется, многие запуганные СМИ хотят отсидеться в тени, но их поодиночке вытаскивают и оттуда. Шпрехенфюрер Кремень (кстати, сам член Национального Союза Журналистов) требует провести специальное совещание СНБО, поскольку ряд телеканалов «дерзко и систематично» (по его словам) нарушали тоталитарный мовный закон. На заклание предлагается уже не только «Интер», но и «1+1», «Украина», «ICTV» и «МЕГА».
Тем временем только за прошлый год, по данным главы Национального Союза журналистов Украины Сергея Томиленко, на Украине совершено 77 нападений на журналистов, в результате чего пострадал 101 работник медиа (для сравнения, в 2019 году зафиксировано 75 нападений, в результате которых пострадали 85 работников медиа-сферы). И после этого чиновники украинского правительства (типа Александра Ткаченко) что-то ещё рассуждают о проблемах со свободой слова в Белоруссии? Со своей тиранией для начала разберитесь.
Когда Зеленский зимой этого года разъяснял причины закрытия сразу трёх оппозиционных телеканалов, его первая реакция была озвучена именно английском языке, и это лучше иных фактов характеризует, чьё мнение в первую очередь волнует президента Украины. Он особо подчеркнул, что решение о запрете оппозиционных телеканалов поддержано США и Евросоюзом — следовательно, Запад одобряет внутреннюю политику киевского режима, несёт за неё ответственность и готов ее оплачивать дальше.
Потому и подавление так любящих «цивилизованный Запад» украинских СМИ будет продолжаться — при их самой активной, восторженной и самоубийственной поддержке.
