— Андрей Ниязович, Великобритания, Австралия и США заключили союз AUKUS для сдерживания Китая. Какую роль он сыграет на геополитической карте мира, сможет ли оправдать поставленную цель?
— Об этом союзе только что объявили. Есть два понимания, первое – что это какое-то новое НАТО в Тихом океане, другое – что он в основном связан с поставками военной техники Австралии. То есть эта структура нужна для обеспечения соответствующими подводными лодками. Нужно следить за развитием ситуации. Я думаю, пока очень трудно давать прогноз, какую роль сыграет этот союз. Возможно, он усилит напряженность в регионе и подстегнет усилия соответствующих стран по наращиванию своих оборонных потенциалов.
— В одном из пониманий это новый союз, меняющий архитектуру безопасности региона. Стоит ли в силу этого ожидать возникновения именно военных точек сближения между Россией и Китаем?
— Если взглянуть на вопрос с исторической точки зрения, мы знаем, что в истории были самые разные союзы. И в Центральной Азии были попытки сколотить такие объединения, и в тихоокеанском регионе. Даже с участием Новой Зеландии. И я пока не уверен, что этот союз долговечен. Хотя, с другой стороны, в его составе именно англо-саксонские страны, что может помочь им сплотиться.
Военный диалог между Россией и Китаем и до этого достаточно успешно развивался. Я думаю, что Россия и Китай, в принципе, выбрали формат не военно-политического союза, а именно стратегического партнерства, которое позволяет России и Китаю более гибко защищать свои национальные интересы.
Этот диалог очень важен, и поддержка Россией Китая взаимна. Она и раньше была очень важным элементом, и дальше будет играть очень значимую роль. Но вряд ли это партнерство перерастет в какой-то военно-политический союз, как это было, например, в 50-е годы прошлого века.
Стратегическое партнерство провозглашено у Китая со многими странами, но с Россией есть формула, которая звучит как «полноценное» или «всестороннее» партнерство. Речь идет о том, что с Россией более продвинутое партнерство, чем практически со всеми другими странами. Это действительно подтверждается тем, что у нас достаточно хорошо институционализированы механизмы по развитию нашего сотрудничества во всех сферах.
— Как вы думаете, сможет ли Россия использовать этот момент для ускорения диалога с Китаем в рамках ШОС?
— В настоящее время мы и так развиваем диалог и сотрудничество и с Китайской Народной Республикой, и в рамках ШОС. Но в ШОС входят такие страны как Индия, Пакистан, которые ведут достаточно многовекторную политику.
Я думаю, что ШОС не нужно воспринимать как какую-то реинкарнацию Варшавского договора в Азии. Я думаю, что страны, которые входят в ШОС, — а это и страны Центральной Азии, и те же Индия с Пакистаном, и Россия, и Китай, — не хотят превратить ШОС в блок, направленный против кого-то. Эти страны нацелены на обеспечение стабильности и безопасности на просторах Евразии и создание условий для более тесной экономической интеграции. Конечно, все будет зависеть от того, как будет разворачиваться ситуация.
То есть заинтересованы в том, что не всегда другие объединения могут обеспечить. Каждая страна ШОС имеет право обозначить свой голос и сделать его доступным для других.
— Известно, что Австралия сильно зависит от экспорта в Китай. Стоит ли ожидать от КНР серьезных дальнейших заградительные меры в отношении Канберры?
— Китайско-австралийские связи переживают непростой период, но мы знаем, что во взаимоотношениях разных стран наступают кризисные моменты. И я думаю, мы увидим, что пройдет два-три года, и отношения вернутся к более прагматическим. По крайней мере, опыт развития Китая последних десятилетий показывает, что китайское руководство всегда ищет в способы гармонизировать отношения и уйти от конфронтации.
И я думаю, что прагматизм и в Австралии восторжествует. Может быть, сменится правительство. Так что у меня условно-позитивный прогноз на среднесрочную перспективу.
— Учитывая то, что Австралия все-таки вступила в этот блок и планирует построить атомные подлодки, стоит ли от следующего правительства ожидать шагов назад? Что насчет американских производств в Китае?
— Несмотря на торговую войну, на нынешнюю очень серьезную степень взаимных обвинений и враждебной риторики, торговля между Китаем и США не упала, а наоборот, увеличилась. Это и есть характеристика нынешнего этапа — есть такой термин: «вторая холодная война».
И особенность ее заключается в том, что взаимные нападки и взаимные санкции соседствуют с достаточно прагматичным сотрудничеством в торговле, в инвестициях. Я думаю, что и во взаимоотношениях Китая и Австралии будет та же тенденция: то есть есть политика, а есть интересы компаний, которые будут заставлять наращивать сотрудничество.
— О движении к усилению некоторой автономии Европы в стратегическом плане все говорят с утра до вечера. Да, в стратегическом плане оно будет заметно, но насколько это изменит концепцию развития НАТО — трудно сказать.
Мы знаем, что Франция де Голля уже выходила из НАТО, но потом начались другие процессы. С другой стороны, конечно, и Европейский союз, и НАТО переживают непростые трансформации. Поэтому можно предсказать, что будут развиваться непростые процессы, и надо следить за тем, что будет происходить.
