В Афганистане на фоне вывода американских войск идет противостояние правительственных сил с талибами, которые овладели значительными территориями в сельских районах и развернули наступление на крупные города. Источник в руководстве Госкомитета нацбезопасности Таджикистана сообщил РИА Новости, что талибы на данный момент контролируют более 70% линии госграницы с республикой.
- Андрей Валентинович, насколько среднеазиатские страны готовы к тому, что талибы пойдут на прорыв?
— Талибы не пойдут на прорыв подразделениями. Я вообще сомневаюсь, что они ставят перед собой такую цель и задачу. Вся их активизация в северных провинциях — это в большей степени демонстрация своего могущества и влияния накануне окончательного бегства американцев. Талибы сейчас заинтересованы в том, чтобы максимально усилить свои позиции к тому моменту, когда американцы окончательно сбегут, побросав своих коллаборантов, а правительство в Кабуле останется один на один.
Многим соседям Афганистана хотелось бы, дабы избежать скатывания страны в гражданскую войну, чтобы официальный Кабул и противостоящий ему Талибан* сели, поделили портфели, объявили о создании некоего коалиционного правительства и распределили квоты, как это было при урегулировании гражданской войны в Таджикистане (1992-1997).
Более брутальный вариант выхода из этой ситуации заключается в гражданской войне, в ходе которой талибы повторят успех своего первого прихода к власти. Сейчас они берут уезды в северных провинциях, потом, по мере того как американцы будут убегать все «победоноснее и победоноснее», захватят Кабул и явочным порядком установят свою власть, как это было после уничтожения талибами коалиционного правительства моджахедов, которые до этого свергли Наджибулу. Но и гражданская война тоже не предполагает внешней активности.
У талибов мобилизационный и финансовый ресурс не бесконечен. Размениваться на то, чтобы переходить Пяндж и захватывать Душанбе, как минимум нелогично. Руководство Талибана* будет использовать свои ресурсы и давить на Кабул, для того чтобы либо заставить его поделиться властью добровольно, либо самим взять эту власть в ходе гражданского конфликта, как это уже не раз бывало в афганской истории.
Другое дело, что Талибан* не единая структура, и там полно всяких попутчиков, которых чрезвычайный и полномочный посол РФ в Афганистане (2004-2009 гг.) Замир Кабулов назвал «исламистскими интернационалистами». И это иностранные граждане, находящиеся на афганской территории в рядах различных международных террористических организаций (от всем известных запрещенных в РФ ИГИЛ или Аль-Каиды до менее известных Джамаата Ансоруллох с труднопроизносимыми арабоизированными названиями), которых по разным оценкам там несколько десятков тысяч, которые проводят достаточно самостоятельную политику.
Это самостоятельные группы, которые в силу собственных идеологических устремлений или по заказу извне могут осуществить тот самый переход на территорию Центральной Азии. Будет ли этот переход масштабный или относительно небольшой, мы сейчас не знаем, потому что многое будет зависеть от того, как международные центры и международные институты (в том числе разведки) будут использовать этих террористов, которые, пользуясь ухудшением ситуации на территории Афганистана, чувствуют надвигающуюся вольницу и в результате гражданской войны будут вести себя точно так же, как различные «зеленые батьки».
Для них туркменская, таджикская или узбекская граница — совершенно пустой звук. Они не будут подчиняться талибам или кому-то еще, решая свои собственные задачи. Как они это будут делать — большой вопрос. Никто из соседей Афганистана не знает, как дальше будет развиваться ситуация. Либо удастся создать жизнеспособный конгломерат властных группировок с участием талибов, либо начнется гражданская война, и все скатится в эту вольницу. В этом случае на территорию стран Центральной Азии возможно вторжение. Тогда волны нестабильности с территории Афганистана будут идти и на север, и на запад, и на юг, и на восток.
- Понадобится ли в этом случае прямое вмешательство России?
— Если эта нестабильность по мере бегства американцев будет расширяться, она может потребовать вмешательства России, в том числе и силового. Но я не думаю, что речь сейчас идет о том, чтобы рассматривать применительно к Афганистану даже сирийский сценарий российского участия. Это необязательно. Потому что никакого крупного объединения на подобие того, что имело место в Сирии, террористы в Афганистане пока не имеют.
Талибы даже на пике своего могущества перед американской интервенцией не могли полностью взять под контроль целый ряд регионов и подавить этих «зеленых» исламистов, что послужило формальным поводом для вторжения США. Сейчас и талибы слабее, и официальная армия разлагается (тысячами переходят на территорию сопредельных государств). Поэтому ситуация сложная, но я не склонен считать, что она требует от России немедленного реагирования.
- Какими техническими и военными средствами располагает Россия в этом регионе?
— Идет плановое наращивание нашего контингента в Таджикистане в рамках 201-й базы. Идет плановое увеличение военных возможностей на наших базах в Киргизии, в том числе военно-воздушной компоненте.
Если «интернационалисты» будут лезть через речку, это вряд ли потребует задействования крупных российских контингентов. Раздолбают сверху артиллерией, используя ту же базу в Таджикистане, раздолбают с воздуха, используя базу в Канте в Киргизии. Даже нынешний потенциал позволяет парировать ограниченные вылазки небольших по размерам групп боевиков.
А вообще ловить их в горах должен местный спецназ и местные антитеррористические группировки. Потенциал стран ЦА в целом позволяет парировать такого рода угрозы, если речь будет идти даже о нескольких сотнях боевиков, пытающихся прорваться на их территорию. О более масштабном вторжении тысячи боевиков речь не идет и в краткосрочной перспективе вряд ли дойдет. У талибов совершенно другие задачи.
Им надо будет сначала бороться за власть, потом начнется увлекательный период развешивания на фонарях американских коллаборантов, которые не успеют сбежать, дележка портфелей, дележка бизнеса, потом начнется грызня среди победивших. Это затянется на год, два, может быть, даже на пятилетие, учитывая афганский ландшафт и опыт первого прихода талибов к власти.
Поэтому переходить реку и что-то искать в Таджикистане и Узбекистане, которые располагают серьезным силовым потенциалом, для того чтобы ответить на это вторжение без помощи союзников, нет ни ресурсов, ни необходимости. Не нужно впадать в алармизм и ждать, что завтра нам нужно будет разворачивать псковских десантников в Киргизии. Надо следить за ситуацией, наращивать силы, укреплять границы, что и так делается все эти годы.
Американцы в этом смысле небольшие помощники. У нас сейчас склонны абсолютизировать роль американцев, говоря о них как о щите и о тех, кто решает наши задачи. Но та же американская военная активность последних двух-трех лет была абсолютно минимальна. Они сидели на своих базах, удары беспилотниками по точечным целям наносились раз в квартал, спецназ их почти не работал. В последние годы они мало делали в плане оттягивания на себя этих вызовов и угроз. Они просто там находились и своим присутствием играли некую стабилизирующую роль.
Ситуация поменялась, но с точки зрения обороноспособности стран ЦА и возможности России помочь им в случае необходимости что сейчас, что год назад, кардинально ничего не меняется.
- А почему вы называете официальные афганские власти «коллараборантами»? Думаете, талибы не являются для всех большим из двух зол?
— Хорошо, давайте не будем называть их «коллаборантами». Назовем их «проамериканское правительство» и «силы, активно сотрудничающие с иностранными военными, находящимися на афганской территории». Это их переводчики, это их водители, это их разведчики, это их спецназ. Афганский спецназ афганский только по названию. От экипировки до логистики он весь американский. Правительство еще сидит у власти, но сидит оно на американских штыках. Эти штыки постепенно убираются на историческую родину, правительство начинает заваливаться, армия начинает разбегаться. Как это по-другому назвать?
Конечно, власть в Кабуле воспринимается как официальная власть Афганистана. Но сами американские аналитики отводят этому правительству в самом лучшем случае несколько лет. Хотя, видя то, как сейчас разваливается официальная армия в северных провинциях, о нескольких годах речи не идет. Максимум полгода-год.
- Вы совсем не видите перспектив у кабульских властей?
— Полностью отказывать официальной власти в способностях себя защитить тоже не стоит. Да, разбегаются ополченцы и нестойкие части на севере, но есть тот же спецназ, есть отдельные боеспособные части Афганистана, которые лично преданы действующему президенту. Они понимают, что речь идет об их физическом выживании, и они будут сражаться до конца. Удастся ли им удержать власть перед лицом наступающих талибов, которые сейчас поймали кураж и увеличивают территории, над которыми они осуществляют полный контроль? Не знаю.
На очереди стоит контроль крупных городов. Может, не Кабул, но Кундуз они возьмут в третий раз. Вопрос в том, когда это случится, в ближайшие недели или в ближайший месяц. Затем на очереди Мазари-Шариф. Здесь для талибов будет сложнее, чем с Кундузом, но это тоже очередная цель. Потом начнется захват крупных городов на юге в пуштунской зоне. Это в логике самой этнической философии основного числа талибов. Пуштунское движение сейчас не настолько монолитно, как это было десять лет назад, но тем не менее. Они захватят Кандагар, потом районы, примыкающие к пакистанской границе, потом будет марш на Кабул.
Если не удастся посадить стороны за стол переговоров (на чем настаивает и Москва, и Пекин, и Тегеран и даже Дели с Исламабадом), наступление талибов будет развиваться таким же образом. Есть такое мнение, что начнется учебный год в пакистанских медресе и у талибов резко сократится число боевиков, но я не думаю, что это произойдет. Просто по мере того, как американцев будет становиться все меньше, а их влияние будет все слабее, талибы поймут, что пауза в наступательном процессе для них невыгодна.
Скорее всего, весеннее наступление, которое продолжается до сих пор, плавно перерастет в осеннее наступление, и никаких пауз мы не увидим. Пока талибы побеждают, они будут стараться захватить как можно больше территорий. Это интересно с точки зрения пиара, это интересно с точки зрения привлечения новых ресурсов, в том числе мобилизационных. Им нельзя останавливаться, и до конца года Кабул должен пасть, если силовой вариант является основным, а пока он является основным.
Визит президента Ашрафа Гани в Вашингтон был последней попыткой как-то замедлить американский уход. Но американцы бегут так быстро, что их уже ничего не остановит. Даже если завтра вдруг произойдет уничтожение американского посольства в Кабуле, Байден найдет отмазку, которая позволит ему выводить войска в том же темпе, в котором это происходит сейчас.
- Сейчас ходит много разговоров о том, что якобы Турция может активно вмешаться к эти афганские дела?
— Все разговоры о том, что на смену нынешней американской охране кабульского аэропорта придут турки, происходят тоже не от хорошей жизни. Американцы рассчитывают, что Анкаре, учитывая ее склонность к внешнеполитическим авантюрам, будет интересно попытаться каким-то образом зайти в Афганистан. Но рано или поздно господин Эрдоган где-то надорвется. Может быть, это произойдет именно в Афганистане. В отношении Афганистана давно работает представление как о кладбище империй. Почему бы туркам не попробовать подтвердить или опровергнуть этот образ? Пусть пробуют.
- Какова вероятность, что в результате войны Узбекистану или Таджикистану отойдет часть афганских территорий?
— Я очень сильно в этом сомневаюсь. Пуштунский национализм является более значимым для идеологии талибов, чем ислам, и они не позволят производить подобного рода манипуляции с афганской территорией. К тому же есть исторический опыт. В период противостояния талибам «Северного альянса» во главе с Ахмад Шахом Масудом и Абдул-Рашид Дустумом и в Панджшере, и в Мазари-Шарифе, и в узбекских, и в таджикских провинциях де-факто существовало образование, не подчинявшееся официальному Кабулу. При этом де-юре Афганистан оставался единым, и узбеки с таджиками вслух не говорили, что они отъезжают от Афганистана, строят самостоятельное государство или присоединяются к соседям.
Сейчас рассчитывать на то, что возникнет «Северный альянс 2.0», теоретически можно, если ситуация будет идти по самому плохому сценарию. Мы не дипломаты и можем сказать прямо, что более дальние и более близки соседи Афганистана могут вложиться ресурсами, финансами, инструкторами и оружием в формирование этого «альянса». Никто же вслух не говорил о том, что тот же Масуд или Дустум получали военную технику, боеприпасы, продовольствие и ГСМ с севера, и не только из Ташкента или Душанбе, а из столиц более крупных государств.
Сейчас такое возможно, если талибы будут демонстрировать оголтелость. Если они сами или по чьему-либо приказу полезут через Пянж, ответом будет формирование «Северного альянса 2.0» и буфера из северных провинций Афганистана, которые сегодня захватывают талибы. Но Афганистан — это такое дело. Сегодня захватили, а завтра там восстановилась власть, и местные ополченцы или местные авторитеты зачистили тех, кто захватил территорию. Власть меняется как в «Свадьбе в Малиновке». И говорить о том, что у талибов полный контроль, как минимум преждевременно.
Вопрос еще в том, заинтересованы ли сами Таджикистан, Узбекистан и Туркмения в том, чтобы эти республики вошли в их состав. Очень сильно сомневаюсь. Получить в качестве подарка территории с такого рода населением как минимум очень рискованно. Это то же самое, что мечтать о том, как хорошо мы будем жить в нашем общежитии, если присоединим к РФ Львов, Тернополь и Ивано-Франковск. Но если западенское население при всех своих особенностях не дотягивает по боевитости до афганских узбеков или афганских туркменов, если вдруг каким-то чудом Галиция будет генерировать проблемы России, это будет менее проблемно, чем афганская провинция Балх в составе Узбекистана или Бадашхан в составе Таджкикистана. Ни Душанбе, ни Ташкенту, ни Ашхабаду такое «счастье» не нужно.
Все будут высказывать сожаления и говорить о решении проблем мирным путем, но вмешиваться в эту мясорубку и играть в ней никто не станет. Это касается и персов, и пакистанцев, и индусов, и китайцев. Тем более это не будет нужно американцам, которые умоют руки и наснимают кучу фильмов о том, что они «выиграли» войну в Афганистане, как до этого выиграли войну во Вьетнаме.
Плюс многие забывают общеизвестный факт о том, что тех же таджиков в Афганистане живет больше, чем таджиков в Таджикистане. Кто кого к кому присоединит, большой вопрос.
- Отдельно хотелось спросить про Туркменистан. Как вся эта ситуация повлияет на внутриполитическую стабильность в республике?
— Начнем с того, что Запад ведет против Туркменистана информационную войну, причем ведет уже два-три года. Посмотрите, что пишут разные радио азатыки, азатлыки и другие боевые листки по поводу происходящего в Туркменистане. Я раньше думал, что главным героем публикаций этих «неполживых» СМИ является Россия. Нет. По количеству упоминаний в негативном плане Туркмения может составить конкуренцию и китайцам, и нам. Эти СМИ через день выдают множество сообщений о том, как сегодня особенно сильно вымирает население Туркмении, и год от года вымирает все сильнее и сильней.
Но то, что идет информационная война, вовсе не значит, что они все высасывают из пальца. Экономическая ситуация в республике ухудшается. Это видно и без «Голоса Америки» и без «Радио свобода» (СМИ, выполняющее функции иностранного агента). Ухудшается она уже несколько лет как минимум с начала серьезных колебаний на рынках углеводорода. После падения цен на нефть потянулись цены на газ, а по самым скромным оценкам, 85% доходной части бюджета Туркмении составляет выручка газа. Это монопродукт, который является основой для того, чтобы республика жила и могла банально закупать еду, которую там не могут производить в силу географических условий в достаточном количестве. Им приходится закупать макароны у русских, муку у казахов, овощи у турок и так далее. Эта практика была при Ниязове, и она сохраняется при Бердымухамедове. А поскольку денег в бюджете становится меньше, то и еды становится меньше. Потому что других вариантов у республики просто нет.
Помимо волатильности цен на рынке углеводородов большую роль играет, мягко говоря, низкое качество управления страной и ряд не слишком продуманных решений, принятых Аркадагом («покровитель» — официальный и самый распространённый титул действующего президента. — Ред.) в последние годы. Я имею в виду споры с «Газпромом», с Ираном, а также растрата полученных от Китая денег на разного рода помпезности и глупости (самый большой в регионе аэропорт, через который никто не летает). Все это привело к тому, что население поставлено в сложные условия. Да, этот железный занавес дырявый в силу развития информационных технологий, но полной картины о происходящем там мы составить тоже не можем, потому что цифры по экономическому развитию, которые предоставляет Туркменистан, у большинства экспертов вызывают смех.
Не так давно Всемирный банк, который долго воспроизводил в своих расчетах дутую туркменскую статистику, официально заявил, что он прекращает ее использовать в своих экономических прогнозах. То же самое касается МВФ. То есть туркменской статистике не верят даже международные организации, которые обязаны верить официальным версиям.
Понятно, что ситуация не хороша, но там не ужас-ужас, как передают местные редакции «свободы», а просто ужас. Полностью говорить, что сегодня-завтра там случится цветная революция, как в Египте, было бы преувеличением.
Режим сохраняет жесткий контроль за настроениями, за информационной сферой, репрессивный аппарат силен, и провернуть там что-то вроде Майдана не получится. Год от года ситуация ухудшается. А если под боком начнет полыхать Афганистан, это не будет способствовать укреплению режима и консолидации общества.
- А там возможен прорыв границы?
— Проблема несколько смягчается тем, что примыкающие к туркменской границе афганские регионы малонаселены и не располагают привлекательными для официальной власти и ее оппонентов ресурсами. Это полупустынные районы со скудной транспортной сетью.
Если там и будут какие-то обострения, то они будут не в краткосрочной перспективе, а в среднесрочной. Потому что потребуется концентрация сил, создание некоей инфраструктуры для вторжения и так далее. Туда надо банально тащить людей, технику, «тачанки». Это все требует времени.
Гипотетическое вторжение в Туркмению, в отличие от вторжения в Таджикистан, может быть инициировано только для того, чтобы свергнуть режим Аркадага. Силы, которая может осуществить такое вторжение, пока не видно, но она может появиться. «Цирковой тоталитаризм», который сложился в Туркмении, ориентирован в большей степени на Китай, куда идет основная часть экспорта газа. Ашхабад в этом отношении превосходит наши объемы газа и превосходит кратно. Туркмения сейчас возобновила поставки газа в Россию, ведет переговоры о возобновлении поставок газа в Иран, но основная его часть идет в Китай. Цифры засекречены, но эксперты говорят как минимум о 80% этого экспорта.
Это китайская газовая кладовая. И чтобы испортить Китаю жизнь, теоретически эту газовую кладовую можно дестабилизировать. Информационная война именно из-за этого ведется. Туркменский режим в плане своей оторванности от общества мало чем отличается от соседей по региону, вопрос только в степени. В Туркмении эта степень наивысшая, в Узбекистане она поменьше. В Таджикистане она постепенно к туркменским показателям приближается, в Казахстане она чуть ниже узбекского уровня. Киргизия — это отдельный разговор, но и там они недалеко ушли. Но к Ашхабаду такое пристальное внимание именно из-за китайского фактора.
И по мере того как Запад будет использовать разнообразные рычаги давления на Китай, превращая это давление в свою повседневную политику, стремление дестабилизировать ситуацию в газовом протекторате Китая может вылиться в практические шаги, а не просто в информационное гавканье.
- Кстати, как вы оцениваете вероятность дворцового переворота?
— Там силовиков раз в два года ротируют и закатывают в асфальт, поэтому там невозможно создать что-то вроде хунты, способной организовать заговор. Он их там чистит. Не так брутально, как при Ниязове, но с такой же регулярностью, как это делалось при Туркменбаши. Аркадаг в этом смысле ничего нового не изобрел. Он просто помнит, как он пришел к власти. Его-то как раз хунта привела, состоящая из четырех силовиков, с которыми он потом соответствующим образом расплатился. Из этой четверки только один человек не попал в тюрьму и остался до сих пор жив. Самый старый, самый безобидный, самый не амбициозный министр обороны Агагельды Мамметгельдыев.
Поскольку у Бердымухамедова есть этот опыт, допускать усиление региональных чиновников или силовиков нельзя. На прошлой неделе, например, убрали министра внутренних дел. Они в среднем по полгода на своей должности сидят, за редким исключением. То же касается и армии, и Министерства национальной безопасности. Заговор элит против режима там невозможен.
Цветная революция там невозможна потому, что общество жестко контролируется, жестко подавляется и отсекается от альтернативной информации. Никаких НКО там нет в принципе. Создать некий штаб, вокруг которого можно сплотить активистов, там невозможно. Там есть посольство, но оно контролируется, и за счет его ресурсов невозможно раскачать ситуацию. НКОшников нет, полезных идиотов нет, Сороса нет, ничего нет.
Поэтому остается единственный вариант — внешнее давление и внешний удар. Причем все могут свалить на талибов. Осуществить крупную военную провокацию можно под вывеской талибов. Как говорят наши бывшие партнеры, операция под чужим флагом. Это необязательно могут быть талибы. Нанял 200-300 мотивированных штыков из какой-нибудь «Джамаат Ансоруллох», они переходят дырявую туркменскую границу, доезжают на своих «тачанках» до ближайшего крупного районного центра, захватывают его, поднимают флаг талибов и говорят, что «Талибан* несет свет Аллаха неверным и отступникам».
Но для того чтобы такой сценарий реализовать необходима концентрация ресурсов. Подготовку такой операции трудно провести незамеченной, потому что Афганистан нашпигован двойными, тройными агентами самых разных спецслужб, которые сливают информацию всем желающим и мимо которых трудно проскочить даже в такой малонаселенной части Туркмении.
- Насколько осложнит ситуацию тот факт, что Туркмения сама себя изолировала?
— Да, Туркмения не связана ни с ОДКБ, ни с НАТО даже двусторонними соглашениями о взаимной защите. Если вдруг случится вторжение нескольких сотен боевиков, которых хватит для того, чтобы разогнать туркменскую армию на линии приграничья, Ашхабаду будет сложно апеллировать к внешней поддержке, а своих ресурсов у него нет. Армия раздета-разута, совершенно немотивированная, слабо вооружена. Это не мое субъективное мнение, а оценки международных рейтингов, таких как Global firepower. Из центрально-азиатских республик на первом месте узбеки, на последнем туркмены, причем с большим отрывом.
Туркменские силовые структуры заточены не на парирование внешнего вторжения, а на парирование цветной революции. Понятно, что несколько сотен боевиков способны поставить тамошнюю политическую систему вверх ногами. Проблема в том, позволят ли это сделать те же китайцы, учитывая, что туркменский газ влияет на экономику некоторых провинций, которые уже запитаны на него. Этот газ влияет даже на домохозяйства Пекина, 50-60% из которых, согласно прошлогоднему высказыванию посла КНР в Туркмении, используют в быту туркменский газ. Если все это вырубится, я не думаю, что Китай посмотрит на это равнодушно. Конечно, вмешается.
То же самое касается и России. Мы не можем позволить, чтобы на Каспии, который является чрезвычайно важным регионом прежде всего с точки зрения национальной безопасности нашей страны, происходили непонятные события.
Да, с одной стороны, Туркмения от всех огородилась своим нейтральным статусом, и это затрудняет возможность парирования угроз с использованием внешних сил. Но если дело дойдет до чрезвычайных обстоятельств, и Туркмения быстро поменяет свой статус и запросит о помощи как минимум у русских и китайцев, они тоже не останутся равнодушными к туркменским просьбам. Не в их национальных интересах пускать на самотек происходящее в Туркмении.
* Организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 14.02.2003
