— Богдан, в ходе внесения поправок в Конституцию РФ была поддержана инициатива, которая ввела единый срок рассмотрения заявлений о приеме в российское гражданство в упрощенном порядке. Теперь эта процедура занимает три месяца вместо шести. Тем не менее, как показывает практика, сроки могут затягиваться, а иностранцы, в частности граждане Украины, вынуждены сталкиваться с большим количеством бюрократических проволочек. В чем, на ваш взгляд, заключается проблема?
— На мой взгляд, концептуальная проблема, не бюрократическая, в том, что у нас подход отсутствует, который поделил бы миграцию и репатриацию. Большая часть людей, которые хотят мигрировать из Украины в Россию, считают себя русскими, рассматривают Россию как страну, которая реализует их право на русский язык и вообще на все те ценности, цели и задачи, которые они ставят перед собой в жизни. Они рассматривают Россию как страну, в которой бы жили их дети.
У нас этот подход в миграционном праве отсутствует напрочь. Он присутствует не только в таких странах, как Германия или Израиль, но и в таких странах, как Латвия или Казахстан. Поэтому нам главное, что нужно ввести в наше законодательство, — это право на репатриацию, право на возвращение. Никак нельзя уравнивать русского человека из Украины с уроженцем Средней Азии, который приезжает сюда на временное трудоустройство. У них совершенно разный подход к тому, что они хотят осуществлять в России.
Поэтому это основное, а отсюда уже будут вытекать все остальные законопроекты, нормативные и прочие акты, разные институты — может быть, мы создадим что-то вроде тех институций, которые существуют в Израиле, может быть, у нас появятся какие-нибудь документы типа карты русского по принципу карты поляка. У нас всего этого почему-то очень стесняются, и мне кажется, что это очень сильно влияет на миграционную политику в России.
- Еще до внесения поправок мы обсуждали с политологом Сергеем Михеевым и председателем Союза политэмигрантов и политзаключенных Украины Ларисой Шеслер необходимость внесения в Конституцию РФ пункта о том, что любой человек, идентифицирующий себя как русского, должен иметь возможность получить гражданство. Действительно, ничего подобного внесено не было. Откуда проистекает это стеснение?
— Из того, что здесь придется затрагивать русский вопрос, потому что большинство жителей Украины и Белоруссии рассматривают себя как русских. И тогда в целом придется рассматривать русский вопрос, в том числе и в России, ведь в России юридически русские отсутствуют. Вот сейчас только с принятием поправок в Конституцию, в котором в том числе участвовал и я, начали говорить о том, что русские — это государствообразующий народ, что это одна из самых больших наций в России, что русские тоже не хотят сливаться с остальными этносами в некую безликую российскую нацию и что у них есть на это право.
Поэтому наше нынешнее неустойчивое состояние СССР 2.0, в котором пребывает Российская Федерация, потребует некой ревизии, если мы будем подымать вопрос о репатриации. Но поднимать его надо, потому что все программы, которые пытаются с помощью неких эвфемизмов выдавать за программы по возвращению русских, не работают.
Например, я помню, как мне рассказывали сотрудники ведомства, которое занимается программами по переселению соотечественников, что по программе носителей русского языка две трети составляли уроженцы Средней Азии. В 2017 году, по мнению некоторых специалистов в области миграции, киргизы могли получить российское гражданство за три месяца, даже быстрее. Понятно, что им упрощает получение гражданства нахождение их государства в составе ОДКБ (Организация Договора о коллективной безопасности. — Ред.), ЕАЭС (Евразийский экономический союз. — Ред.) и в других союзах, но тем не менее киргизы ментально и культурно в языковом отношении гораздо дальше от гражданина России, чем уроженцы Украины или Белоруссии. И в целом они склонны к образованию закрытых сообществ, о чем тоже говорили многие специалисты по миграции.
И естественно, чтобы избежать повторения ошибок американцев или европейцев, стоило бы задуматься о том, чтобы ввести в наше законодательное поле само понятие репатриации.
- Но есть опасение, что если эту тему поднять, то это повлечет за собой и обсуждение различных дискриминационных моментов?
— Ну почему дискриминационных? Пока что дискриминации подвергаются только русские. Назовите мне хотя бы один субъект Российской Федерации, который на законодательном уровне является русским. Я могу назвать удмуртский, татарский, башкирский регионы, могу назвать какие-то небольшие автономные районы. У нас масса субъектов Российской Федерации, которые носят этнический и национальный характер, что, кстати, угрожает нашему государству распадом в будущем, если мы не будем это никак реформировать.
А у русских официально нет региона, они не представлены в законодательстве. Единственно, что, как я уже говорил, теперь по Конституции русские являются государствообразующим народом, но пока что это никак не выражается в других законах.
- К слову о законах. Недавно сообщалось, что МВД России сейчас разрабатывает законопроект, который позволит иностранцам и лицам без гражданства легализовать пребывание на территории РФ, даже если у них имелись какие-то нарушения. В Украине тем временем активно решается вопрос с двойным гражданством и возможными связанными с ним ограничениями, например с лишением граждан РФ избирательного права. Как думаете, не предпочтут ли в таком случае украинцы пользоваться законом о легализации пребывания вместо того, чтобы получать гражданство и подвергаться каким-то санкциям со стороны Киева?
— Вполне возможно. На Украине двойное гражданство запрещено официально, хотя многие люди откровенно игнорируют эти запреты, например известный всем [олигарх Игорь] Коломойский, который шутил по этому поводу, что у него не двойное, а тройное гражданство, поэтому, мол, он не подпадает под действие этого закона. Но Украина действительно реализует борьбу не столько с двойным гражданством, сколько с российским гражданством. Преследование носит преимущественно односторонний характер.
- Должны ли быть какие-то преференции для украинцев?
— Нам все равно рано или поздно придется прийти к тому, что мы будем делить приезжающих на категории по полезности для нашего государства. Если человек приезжает сюда как гостевой рабочий — это одна категория, а если он приезжает сюда жить, работать и готов осуществлять здесь это на любых условиях, лишь бы ему дали легальный статус, — это совершенно другое.
Первая категория не будет сражаться в рядах вооруженных сил не за страх, а за советь за нашу страну, а вторая точно будет. И их дети точно будут здесь жить, будут здесь пахать землю, работать на заводах, охранять границы… Поэтому рано или поздно нам придется к этому прийти.
- Насколько эффективно работают украинские землячества в России? Они помогают соотечественникам?
— В украинских землячествах работают мои друзья, поэтому мне не хотелось бы подвергать их какой-либо критике масштабной, но в значительной степени многие из них ограничены отсутствием ресурсов. Может, они проводили бы какую-то масштабную работу, если бы у них имелись какие-то возможности. А в целом это все-таки сообщества людей, которые объединяются по общности происхождения, принадлежности к определенным культурам и общим ценностям, целям, задачам.
- В Европе существуют этнические партии. Почему в России этого нет?
— Потому что это приведет к еще большему расколу общества, которое уже и так поделено по национальным и религиозным признакам. У нас пошли по другому пути — пути создания национально-культурных автономий. Точнее, скорее, нам досталось это в наследство от Советского Союза. Нам достались национальные субъекты федерации, при которых определенные этносы могут иметь определенные преимущества. Поэтому наша федерация является асимметричной, что, на мой взгляд, в корне неправильно: либо все равны, либо, соответственно, давайте не будем называть это федерацией.
