— Вашингтон будет поддерживать Киев, в том числе в возможном противостоянии с Россией. Вашингтон будет ориентироваться на позицию европейцев в этом вопросе и, конечно, будет поддерживать Украину в случае военного столкновения с Россией. Вопрос только в том, в чём конкретно будет заключаться поддержка.
Можно сказать одно: американских солдат на Украине, воюющих с Россией, не появится. Скорее всего, Белый дом будет действовать в логике предыдущих администраций. Это военно-техническая и финансовая помощь, масштаб и летальность которой могут быть значительно увеличены. Но посылать своих солдат в Восточную Европу Вашингтон не будет.
— Сейчас отношения США и России оказались испорчены, выпад Байдена в сторону российского президента порвал то, что и до Байдена было тонко. Какую цель преследовал Байден, утвердительно ответив на вопрос Стефанопулоса?
— На протяжении последних трёх десятилетий каждый американский президент, приходя к власти, обещал улучшить отношения с Россией, а уходил в отставку как раздражённый русофоб. Каждый российский лидер, начиная с Горбачёва, обещал улучшить отношения с Америкой, а оканчивал свою политическую карьеру как антиамериканист.
Байден — первый американский президент, который с самого начала сказал, что он не будет ставить задачу улучшения отношений с Россией, более того, он готов к конфронтации и жёсткой политике между двумя странами. Для мировой политики это новое относительно явление. Особенно интересно, что президентство Байдена началось с пролонгации договора СНВ-2, против чего выступала администрация Трампа.
Я не знаю, в какой степени этот договор был интересен России, но поспешность, с какой Москва согласилась на его пролонгацию, мне кажется, дала Байдену иллюзию, что с Москвой можно общаться без особенных усилий.
Главная задача Байдена была и есть максимально деглобализовать Россию и её руководство, то есть снизить эффективность российской политики в мире, её влияние, её привлекательность, её возможности. Максимально оборвать связи внешнего мира с Москвой или, по крайней мере, поставить их под знак вопроса. То есть решить ту проблему, которая не решается полностью только с помощью санкций.
Я глубоко убеждён, что Байден — очень умелый и опытный политик, никаких возрастных скидок я бы здесь не делал, он сказал то, что хотел сказать. Его пресс-секретарь, имея такую возможность, не только не сгладил этот ответ, но и подтвердил его. То есть Байден попытался значительно усложнить общение Путина с другими мировыми лидерами.
Представьте себе, например, встречу «Большой двадцатки». В каком положении оказался российский президент? Россия становится страной-изгоем после слов Байдена, как будут долго сомневаться лидеры ООН перед тем, как снова пригласят Путина на Генеральную ассамблею для выступления. Прилипнет ли это к имиджу российского президента? Очевидно, что Байден надеется, что прилипнет. Я в этом не уверен, однако президент США, видимо, считает по-другому.
— Некоторым людям ответ Путина поначалу показался несимметричным, но скорое падение Байдена на трапе добавило баланса. Николай, как Вы считаете, достаточен ли ответ Путина Байдену?
— В отношении ответа Путина мы знаем только его вербальную версию, которая, кстати говоря, при переводе на английский в значительной степени теряет свой иронический контекст. Путин известен тем, что он, как правило, отвечает несимметрично, но обязательно отвечает.
Я уверен, американский президент думал про возможный ответ Путина, но может быть так, что этот ответ узнает не широкая публика, а Байден и его ближайшее окружение. Мы же будем судить об этом по косвенным обстоятельствам.
— Почему никто, кроме Эрдогана, не вступился за Путина? У России вообще есть друзья?
Я думаю, мы вступили в эпоху сиюминутных коалиций и союзов. То есть страны могут объединиться по какой-то одной проблеме, оставаясь по другим проблемам яростными противниками. Могут объединиться для решения какой-то задачи, а решив её, разбежаться по разные стороны баррикад опять.
Когда сложится и если сложится новый миропорядок, где будет понятна блоковая структура мира, тогда союзы будут носить более долгосрочный характер, а сейчас политика стала напоминать социальную сеть. Клиповое сознание, клиповая политика, моментальная картинка, лайки и дизлайки и т.д.
Следующая картинка может вызвать совсем другую реакцию. Политика превратилась в спринт, причём укороченный. Реакция на слова Байдена о Путине попала в ситуацию, когда практически все страны мира думают над вопросом, как наладить продуктивные отношения с новой администрацией США, что им светит в отношениях с Америкой.
Никто не осудил Байдена, но никто особенно и не поддержал его, все взяли паузу, что вполне объяснимо в нынешней ситуации, когда идёт хаотичное складывание нового миропорядка. Даже реакция самой России, которая явно отказалась от эскалации по этому вопросу, показывает, что никто не хочет бросить вызов Вашингтону. По крайней мере сейчас.
Китай резко выступает в торговых отношениях с США. Занял резкую позицию в торговых спорах, но тоже промолчал по поводу ремарки Байдена. Даже российские сателлиты, видимо, получили команду не обострять ситуацию. Имею в виду ЛДНР, Абхазию, Южную Осетию. А могли бы! Поразительно и то, что страны, считающиеся союзниками России и зависящие от неё, типа Белоруссии, Армении, тоже быстренько зарыли голову в песок.
Я сказал, что у стран нет друзей, но в этом вопросе у России не оказалось даже временных союзников. Весь мир это увидел, это должно вызвать в Кремле определённые размышления о правильности своей стратегической линии.
