- Андрей Владимирович, можете ли вы назвать событие минувшего года, которое, на ваш взгляд, оказало наибольшее влияние на политическую жизнь Украины?
— Безусловно, это местные выборы, которые изменили расклад сил в Верховной Раде, поскольку тот расклад, который мы получили, сложился в 2019-м по итогам президентских и досрочных парламентских выборов. Сейчас все поменялось очень сильно: заявили о себе региональные элиты, и, я думаю, их возросшие политические амбиции могут стать одним из ключевых конфликтов 2021 года.
- То есть это скорее негативная тенденция? Или следует воспринимать эти выборы как позитивное событие?
— Тут пока нет оценок. С одной стороны, децентрализация — вещь нужная, с другой стороны, это риск феодализации. То есть, как и все, она имеет обратную сторону.
Что бы еще отметил — это начавшийся процесс политической трансформации. В чем ее суть? В том, что политики, сформировавшиеся в условиях постсоветской Украины, не готовы к реалиям политической жизни в самой бедной, самой коррумпированной стране Европы. То есть начнется смена поколений, когда политики постсоветской Украины будут в ближайшие 5-7 лет сходить со сцены.
Одним из драйверов этой смены элит будет как раз схватка заокеанского «чужого» с украинским олигархическим «хищником». Может, вы заметили, как журналист The New York Times настойчиво произносил фамилию [Игоря] Коломойского. То есть кандидат номер один в мальчиши-плохиши определен. Возможно, в этом есть определенная справедливость судьбы, ибо именно благодаря Игорю Валерьевичу те люди, которые пришли к власти на крови в феврале 2014 года, сумели ее удержать. Теперь пришли за ним. Без боя он не сдастся, но украинские олигархи должны понимать, что для них нет места в той Украине, которую собираются строить по лекалам коллективного Запада.
— Да, фактически региональные элиты, которые всегда проигрывали на выборах, показали, что готовы оформить свой горизонтальный политический проект, потому что именно они контролируют ситуацию на местах, а не эфемерный Киев. Это новая политическая реальность.
- Что насчет экономической жизни Украины? Было тут что-то значительное за прошедший год?
— В начале года рассчитывали хоть на небольшой, но экономический рост, но ковид оказался тем самым черным лебедем, который смешал карты для всех. Но среди экономических событий года могу отметить такой небезынтересный момент, как «Большая стройка» — масштабное строительство, которые затеял [президент Украины Владимир] Зеленский.
Это более 100 миллиардов гривен, то есть десятая часть бюджетных денег ушла на эту программу. Соответственно, если в начале года дорожное строительство занимало 2,5% ВВП, то сейчас уже 10%. Это уберегло Украину от очень болезненного падения экономики на уровне 10-12%, и это, по сути, то немногое, что люди могут оценить и увидеть, что сделала власть.
- Может ли власть похвастаться успехами в социальной сфере в этом году?
— В социальном плане в этом году была только абсолютная неготовность медицинской системы. Все убедились, что те рецепты, которые американская санитарка [Ульяна] Супрун пыталась внедрить в украинское здравоохранение, абсолютно не работают. Сейчас снова мучительный выбор, что делать, потому что старое разрушили, а новое не работает. Это тоже вызов 2021 года.
- По итогу всего сказанного можно ли говорить о том, что Украина стала в чем-то сильнее, или, напротив, этот год плохо отразился на ней?
То есть люди не чувствуют это государство своим (за исключением национально озабоченных товарищей). Это основная проблема, которую, увы, не решил Владимир Александрович. Говоря красивые слова о том, что надо строить страну, в которую хочется вернуться, он следует по рельсам, которые продолжил [экс-президент Порошенко] Петр Алексеевич.
- До какого момента Украина может так слабеть? Есть тут какая-то конечная точка?
— Очень долго. Потому что 30 лет растаскивали то, что было построено при Советском Союзе, и все еще что-то осталось. Так же и Украина может очень долго деградировать.
— Я об этом давно говорю: продолжается процесс, как я его называю, «торжества пяти Д» — декоммунизация, деиндустриализация, дебилизация, деградация и депопуляция. У кого-то — 5G, а у нас — 5Д.
- Наверное, таким государством гордиться сложно?
— Той Украиной, которую мы получили по итогу 2014 года, гордиться нельзя. Многие оппоненты Зеленского говорят, что, дескать, за этого президента стыдно, но еще больше стыдно было за Порошенко, который превратил страну в подобие сумасшедшего дома, и мы продолжаем пожинать плоды. Если посмотреть на некоторых депутатов Верховной Рады, складывается ощущение, что те люди, которые должны принимать таблетки, принимают законы.
