- Алексей, как вы относитесь к идее президента Зеленского провести всеукраинский опрос?
— Мне кажется, что это своеобразный зондаж общественного мнения. Это не опрос, не референдум, даже не консультативный референдум, потому что закон о референдуме в общем-то не принят. Это не социологический опрос, потому что социологический опрос предполагает какую-то выборку.
Это своеобразный зондаж некоторых общественных настроений, плюс политтехнологический трюк со стороны власти, со стороны Владимира Зеленского для того, как я понимаю, чтобы размыть тему местных выборов. Возможно, размыть низкий результат партии власти на местных выборах, своеобразно переключить повестку дня, чтобы люди больше говорили о вот этом зондаже, чем о партиях, о кандидатах, о программах.
Идея с этим опросником мне напоминает ситуацию 2019 года, когда Зеленский только пришел к президентской власти, а «Слуга народа» получила однопартийное большинство. Общество действительно было готово к такому «интертейменту», тогда были достаточно высокие общественные настроения поддержки власти.
Сейчас, когда прошло уже полтора года, у Зеленского есть однопартийное большинство, его личное правительство, мне кажется, большая часть населения эту игру в вопросы воспримет как издевательство.
Вопросы люди формулировали во время президентских выборов, а потом парламентских. Наоборот, у Зеленского должны бы давать ответы — по Донбассу, по экономическим вопросам. Более того, заметьте, это отчасти выглядит раздражающе, когда президент полтора года у власти и не знает ключевых настроений общества.
А тут получается, что Зеленский инициирует некий опрос, юридический статус которого абсолютно не ясен, не ясно, кто и как это будет финансировать, открыт вопрос о том, как это организовать.
На секундочку, в Украине откроются 33 тысячи избирательных участков. Если мы себе представим, что на каждый избирательный участок нужны по два человека, которые будут работать с 8:00 до 20:00, понадобятся 66 тысяч человек. Более того, эти люди вряд ли смогут быть на избирательном участке, потому что это все не финансируется из бюджета, Верховная Рада не утвердила инициативу о том, чтобы дать ЦИК проводить опросы во время избирательной кампании.
Потом будет очень много вопросов ко всем организаторам этого действа: кто это финансирует, кто потом будет подсчитывать эти результаты, будет ли власть пытаться создать некую видимость легитимности этих результатов. Притом что, повторяю, нет никакого контроля.
Это называется «выстрел в молоко», потому что этот опрос вызовет в обществе только раздражение. Люди хотят, чтобы власть выполняла ту программу, с которой она шла, а вместо этого с ними снова играются. Я уже не говорю о том, что у нас очень любят тему диджитализации, тут нужно было думать, как апгрейдить вот эти все инструменты и использовать их для того, чтобы проводить какие-то опросы.
А так это выглядит как пиар-трюк. Заметьте, власть не смогла даже до конца скрыть те вопросы, которые будут, — сегодня распространились уже все пять вопросов.
- Как вы считаете, эти вопросы действительно актуальны?
— Дело в том, что эти вещи давно уже были проговорены и в программе Зеленского, и в программе «Слуги народа». Учитывая, что этот зондаж не имеет никаких юридических последствий, что мешало власти до этого в десятки раз дешевле организовывать и проводить социологические опросы и снимать общественное мнение? Например, по земле. Но власть же этого не делала, пролоббировала этот закон просто так, даже зная, что эта идея в обществе не популярна.
Потому мне кажется, что сама по себе идея рассчитана на переключение повестки дня, уход от скандалов, которые есть в «Слуге народа» и вокруг, уход от ситуации с вакциной и коронавирусом.
Но, честно говоря, я не думаю, что это вызовет такой резонанс, как считают власти. Мне кажется, будет очень много отказов, люди не будут играться. Во-вторых, критики будут говорить о том, не является ли это скрытой агитацией власти.
- Как считаете, о чем действительно важно было бы спросить украинцев?
— Это, во-первых, должно быть скорее на референдуме, на юридически обязательном.
Думаю, что стоит поставить вопрос о компромиссе в виде Минских соглашений, чтобы еще раз получить дополнительную легитимность по этому направлению.
Было бы также правильно поставить вопрос о языке, например, о статусе русского языка.
В обществе продолжаются какие-то болезненные сложные дискуссии, но референдум мог бы эти вопросы закрыть раз и навсегда. Но власть пока боится этого. Если бы она действительно хотела спрашивать у населения, можно было бы принять закон о референдуме еще в прошлом году.
