Александр Асафов: В Белоруссии пока слышен только голос солидного, но все-таки меньшинства

- Александр, на ваш взгляд, как долго еще в Белоруссии будет сохраняться протестная активность оппозиции и удастся ли Лукашенко ее купировать?

— Ситуация достаточно серьезная. Она меняется от часа к часу, поэтому любой прогноз будет несостоятелен. Можно предположить несколько направлений дальнейшего развития событий в зависимости от включения в процесс крупных геополитических акторов, таких как Евросоюз, Соединенные Штаты, более деятельно, а не только на уровне политической поддержки. Если будут приняты какие-то решения подобного уровня, то динамика изменится.

Можно предположить, что будет, если ситуацию зафиксировать на данный момент. Но этот прогноз будет несостоятелен, поскольку обстоятельств, влияющих на ситуацию, очень много. Например, здоровье президента Белоруссии Александра Лукашенко.

Мы же не знаем объективно его нынешнее состояние, а это важнейший фактор. Поэтому можно дать укрупненный прогноз, если в целом все останется как есть. Судя по тому, что он заявил вчера на митинге и сегодня на встрече с рабочими, то он не намерен давать шанс комитетам национального спасения и вступать с ними в диалог. Он готов разговаривать с представителями протестующих, находящихся внутри страны, но не готов обсуждать никаких условий, требований радикального характера и не готов, конечно же, ни к каким вторым выборам.

Поэтому, я думаю, он в зависимости от других обстоятельств будет пытаться уличные протесты нивелировать, а без получения внешней или какой-то иной поддержки они рано или поздно утихнут. Поскольку сотни тысяч — это, конечно, много и важно, но без резкой радикализации это не приведет к столь желаемым политическим изменениям.

Второй вариант — если вмешаются внешние акторы, их меньше, чем пальцев на одной руке, тогда неизвестно, что будет. Но в базовой ситуации Лукашенко намерен удержать ситуацию под контролем и признать результаты выборов единственно верными.

Но, как я уже сказал в начале нашего разговора, любой прогноз — дело неблагодарное, мы оперируем лишь предположениями.

- Вы упомянули о возможном вмешательстве внешних игроков. Вчера в Кремле подтвердили готовность оказать помощь Белоруссии в случае внешней военной агрессии в рамках ОДКБ. А насколько все-таки вероятна в нынешних условиях военная помощь России?

— Надо внимательно читать устав ОДКБ и вычитать там, что для оказания такой помощи по формату ОДКБ недостаточно решения одной лишь России или одной Белоруссии. Все несколько сложнее. Там прописано, что такая помощь может быть оказана только при наличии военной угрозы, например, со стороны Польши, Литвы, марсиан… Но я не думаю, что перечисленные акторы, за исключением марсиан, конечно, способны перейти сейчас к прямым военным действиям. Все понимают ситуацию.

Поэтому они могут вмешиваться так же, как вмешивались в события на Украине, шантажируя Лукашенко различными инструментами санкционного характера. Подобным образом вынуждали господина Мадуро (президент Венесуэлы. — Ред.) выйти на переговоры с господином Гуайдо (лидер венесуэльской оппозиции, самопровозглашенный президент страны. — Ред.). Параллельно усиливать оппозицию, которая в такой картине должна перейти к классическим механизмам цветной революции, то есть к радикальному противостоянию на улице. Если совпадение этих факторов будет, тогда политические изменения возможны.

В нынешней ситуации, если исключать фактор риска со стороны здоровья Лукашенко, протесты хотя и кажутся серьезными, но к уходу Лукашенко по доброй воле в отставку могут, на мой взгляд, привести с трудом.

- Сейчас принято сравнивать протесты в Минске 2020 года с Майданом в Киеве 2014-го. Но на Украине запад противостоял востоку страны. Сейчас и в Белоруссии протестами в основном охвачены западные регионы. Уместны ли вообще такие параллели?

— Такое сравнение несостоятельно. Тут скорее не территориальный, а, марксистам понравится, классовый вопрос. Мы не слышим голоса тех, кого ситуация при Лукашенко устраивает и кому некогда заниматься политикой.

Мы слышим голос солидного, но все-таки меньшинства. Хотя, конечно, хочется поиграть в конспирологические теории, поискать литвинов, змагаров, выделить конкретные области, но здесь скорее возрастной или классовый, если угодно, вопрос, а не территориальный. То есть не раскол по разнице менталитетов, как на Западенщине и Юго-Востоке Украины. Беларусь в этом смысле практически монолитна.

- К протестам против Лукашенко присоединились и работники государственного телевидения. Насколько сильную опасность это представляет для белорусского президента?

— Если оценивать картину с точки зрения медийной повестки, того, что мы видим в телеграм-каналах, СМИ и так далее, то складывается впечатление, что дела у Лукашенко крайне плохи. Однако я бы смотрел не на прессу и даже не представителей ключевых государственных предприятий, а на силовиков.

Лукашенко силен не пропагандой, не работой медиамашины, а все-таки это вопрос правоохранительной системы и армии.

Вот если там начнется динамика, то тогда можно говорить об иных вариантах. Мне кажется, что уместнее сравнивать нынешнюю ситуацию не с Украиной, а с Венесуэлой. Это ближе по формату. Не думаю, что из-за забастовок на белорусских телеканалах ситуация может серьезно поменяться. Этот фактор не определяющий.

- Выходит, что госпожа Тихановская может стать белорусской версией Хуана Гуайдо?

— Можно и такое сравнение обозначить. Единственное, что следует упомянуть — это то, что у Гуайдо были политические убеждения, а у нее нет. Но в данном случае это кандидат против власти,  у него вообще может не быть имени и фамилии, это скорее символ.

Но сравнении вполне уместно, потому что уже сформировано  новое правительство, уже обсуждаются какие-то варианты экспертной программы антироссийского содержания, выход из ОДКБ и прочее. Это фигура, на которую сделана ставка против действующего президента.