— Я уже говорил, что у меня создается впечатление, что идет целенаправленная раскачка ситуации. Хотя многие критиковали действия президента Зеленского, чисто по-человечески я его понимаю, и он поступил правильно. Точно так же поступил бы герой его сериала «Слуга народа». Я не буду говорить о том, правильно или неправильно действовали спецслужбы, но определённый запрос формируется.
Есть политтехнологи, есть методологи. Методологи работают более глубоко. Они формируют запрос, переворачивают общественные запросы от одного к другому. У меня такое впечатление, что создается запрос на сильную руку, на наведение порядка. Кто будет бенифициаром? Зеленский явно не ассоциируется с этим течением. Это наводит на достаточно тревожные мысли. Как говорил герой одного фильма, «кажется, что мы на пороге грандиозного шухера».
Более того, Зеленскому досталось крайне тяжелое наследство. Во-первых, зашкаливающий градус агрессии и ненависти в обществе (для политиков является нормальным язык ненависти). Если брать ситуацию с нападением на депутата Волошина, то при всех вопросах к нему это было нападение на народного депутата. Более того, когда выходит Турчинов и говорит, что якобы патриоты имеют право, то это за гранью добра и зла, и это очень тревожный сигнал для страны. Это говорит о том, что общество взрывоопасно, и от любой искры может сдетонировать взрыв.
С другой стороны, несколько сот тысяч неучтенных единиц оружия, масса людей, которые убивали себе подобных и которые не находят себя в этом обществе. Отсюда криминализация общества. Украина становится наиболее криминальной страной Европы. Но и полицейская недореформа, когда вместо долгожданных и нужных изменений украинцам втюхивают муляжи американской полиции.
Понятно, какие пагубные последствия для государства могут иметь такие игры патриотов. Как говорят в народе, хотели приготовить себе обед — сожгли хату. Именно к таким мыслям меня приводит то, что происходит в Луцке и в Полтаве. Полковника полиции до сих пор ищут тепловизорами и вертолетами. Ищут, но никак не могут найти. Заблудился мальчик в полтавских лесах. Это исчерпывающее свидетельство эффективности украинских правоохранителей.
- Вы сказали о формирующемся запросе на сильную руку. Получается, что только Аваков может удовлетворить этот запрос?
— Да, заметно, что Аваков примеряется к какой-то более высокой роли, чем министр внутренних дел. Но я боюсь, что тут Аваковым может не ограничиться.
- А вообще Авакову нужен высокий пост? Сейчас он в положении серого кардинала, а так придется брать на себя ответственность.
— Он прекрасно понимает, что, если остановится, проиграет. Очевидно, что он хочет какой-то более высокой позиции. Он абсолютно прагматичен. Он понимает, что президентство ему не светит и что он не избираем. А вот побыть в качестве сильного премьера, при котором президент превращается в английскую королеву, почему бы нет.
- Известный украинский политик Жвания сделал ряд заявлений. Он назвал часть политической элиты, участвовавшей в финансировании и организации последнего Майдана, преступной группировкой, к которой причислил и себя. С чем связаны подобного рода откровения?
— Как правило, в мире большого бизнеса и большой политики людей ссорит то, что они не могли поделить власть и деньги. Скорее всего, Жванию банально кинули. Зная склонность Петра Алексеевича много обещать, а потом делать вид, что этого не было, вполне возможно, что между ними остались какие-то неоплаченные счета. Очевидно, Жвания возвращает эти долги.
Будут ли какие-то последствия? Я думаю, что в любой другой стране это вызвало бы политическое землетрясение. Но не для Украины. Для секты сторонников Порошенко, даже если их поместят в уличный сортир, все, что будет лететь на голову от Петра Алексеевича, — божья роса. Их ничто не переубедит. Там чисто сектантская картина мира. Какими бы железобетонными ни были аргументы о том, что их кумир — лжец, циник и вор, их не убедишь.
А те, кто Петра Алексеевича не любит, и таких 2/3 страны, лишний раз убедятся, что это был вооруженный мятеж с целью смещения пусть и не популярной, но все же пользовавшейся поддержкой 30% населения власти. А какова цена удовлетворения политических амбиций кучки мерзавцев? Территориальные потери, человеческие потери, добитая экономика, деиндустриализация. Этот список можно продолжать вечно. Поэтому пусть люди сами делают выводы.
- А на Западе будет какое-то продолжение?
- Трехсторонняя переговорная группа по Донбассу приняла решение о полном прекращении огня. Действительно ли можно говорить если не об урегулировании, то хотя бы о заморозке конфликта?
— Я у многих видел оптимистические комментарии по этому поводу. У меня оптимизм сдержанный. Это не первое прекращение огня, но в данном случае более внимательно подошли к выписыванию условий. Буду надеяться, что оно будет гораздо эффективнее, чем предыдущие. Потому что по предыдущим договаривались-договаривались, а потом оно неоднократно нарушалось.
А вот является ли оно выходом из тупика — покажет время. Если оно продержится достаточно длительное время, то может стать ступенькой, от которой можно отталкиваться, чтобы двигаться дальше. Если оно нарушится через пару недель или месяц, это будет очередным доказательством того, что ситуация зашла в глухой угол, в котором прогресса нет.
- Как вы оцениваете заявления Зеленского о том, что Украине нужно время для изучения всех пунктов Минских соглашений? Это дипломатический нонсенс или это нормально для украинской политики?
— МИД РФ уже поиздевался над украинским президентом, указав на то, что они готовы помочь с трудностями перевода. Это очередное свидетельство петляния. Команда Зеленского, сняв все бонусы от возврата кораблей и обмена пленными, уперлась в пресловутые красные линии.
Надо или выполнять Минские соглашения, или заявлять, что их выполнять не будут. А выход из Минских соглашений нивелирует режим санкций в отношении России, что для патриотической тусовки тоже синоним слова «зрада».
Поэтому Зеленский оказался в этой ситуации на растяжке и, выражаясь по футбольному, банально тянет время.
- И получается, что ни Европа, ни Россия ничего ему за это сделать не могут.
— Да. Тянуть время можно. Но он выиграет еще несколько месяцев, а потом его припрут к стенке и загонят в угол. Ему скажут: Владимир Александрович, все, о чем мы договорились в Минске, извольте выполнять. А если откажется, то большая политика — это не базар, сначала беру, потом передумал.
