— Теоретически да, практически нет. По сути в Минских соглашениях не прописано практически ничего. «Особый статус» и «автономия» — это настолько широкие понятия, что они могут включать в себя всё что угодно.
Начиная от чисто формальной автономии, которая была у Крыма в составе Украины (он назывался «автономной республикой», но по сути ничем не отличался от любой другой области), и кончая Фарерскими островами, которые фактически являются отдельным государством, но формально входят в состав Дании. Если я не ошибаюсь, у них даже собственные отношения с Евросоюзом.
Договариваться в рамках Минских соглашений — это договариваться ни о чем. По идее, следующим шагом должно было быть уточнение всех этих вопросов. Что это будет за особый статус? Будет ли эта территория частью таможенной территории Украины? Какая валюта будет ходить? Распространится ли на эту территорию юрисдикция украинских судов?
В такой ситуации теоретически можно было бы представить такое соглашение, на базе которого можно было бы договориться. Но на практике, конечно же, такое соглашение никто не пытался разработать, и в повестке дня ничего подобного не стоит.
Поэтому, повторюсь, на практике выполнить эти соглашения нельзя. Тем более Украина уже недвусмысленно заявляет, что она не собирается их выполнять в том виде, в котором они прописаны.
- А возможно ли в таком случае подписание «Минска-3» или вообще выход из этих соглашений?
— Мы с вами говорим о материях, где что-то прогнозировать и предсказывать крайне сложно, потому что у нас нет качественной информации о том, что там происходит. Все, что у нас есть, — это заявления официальных лиц (но мы прекрасно понимаем, что язык нужен дипломату как раз для того, чтобы скрыть свои мысли) или какие-то слухи. Поэтому сказать, что там происходит, сложно.
Если говорить о «Минске-3», то в данный момент я не вижу никаких предпосылок для его появления. Более того, я надеюсь, что таких предпосылок и не возникнет. Почему я так говорю? Потому что и «Минск 1», и «Минск 2» были подписаны по итогам активной фазы военных действий и фактического поражения Украины в этих военных действиях.
Любая активная фаза боевых действий сопровождается колоссальными потерями как среди военных, так и среди мирных жителей. Повторения этого ни один нормальный человек не хочет. Хотя и в России, и в ДНР/ЛНР, и в Украине есть люди, которые высказывают позицию о том, что давайте уже окончательно все проясним и это дело закончим. Лично меня такой вариант крайне бы не обрадовал.
Более того, с учетом расплывчатости Минских соглашений такими, какие они есть, в подписании «Минска 3» смысла нет. При желании все что угодно можно построить и на базе «Минска 2». Но похоже, что и желания такого нет.
- Кому эта ситуация, когда нет ни войны, ни мира, больше всего выгодна, а кому она больше всего вредит?
— Трагедия этой ситуации заключается в том, что по сути она выгодна практически всем. Украина может использовать эту ситуацию во внутренней политике. Я имею в виду риторику Порошенко о том, что в стране война, которую Зеленский благополучно унаследовал.
Для США эта ситуация — рычаг давления на Россию. А для России вполне понятно, что, если ситуация с Донбассом будет закрыта, то автоматически по дипломатической линии обострится ситуация с Крымом. Это такой дипломатический щит. Мол, мы не обсуждаем Крым, потому что сначала нужно порешать с Донбассом.
В этом и трагизм этой ситуации. На мой взгляд, ни у одной из сторон нет жизненной необходимости эту ситуацию как-то разрешать.
- Принято считать, что Германия и Франция в этом конфликте поддерживают Украину. Может ли их позиция поменяться, чтобы они, условно говоря, сняли санкции с России?
— Позиция Франции и Германии очень сильно меняется в зависимости от расстановки сил на международной арене в целом. И это логично. И Франция, и Германия преследуют исключительно свои интересы. То, на чью сторону они встанут, определяется именно этим, а не какими-то идеалистическими соображениями.
Пока были общие интересы — была более осторожная позиция. А как только этот вопрос решился и острая необходимость в «Северном потоке-2» отпала, на Совбезе ООН представители Германии сразу же стали рассказывать, что ДНР/ЛНР якобы являются российскими марионетками.
В этой ситуации бессмысленно говорить об абстрактной позиции Франции и Германии. Она зависит исключительно от того, какими аргументами обладают США и Россия.
- А как в Одессе смотрят на этот конфликт? Чем, по мнению одесситов, он может завершиться?
— Сама по себе постановка вопроса о том, как на это смотрят в Одессе, не очень правильная. Как говорится, «вся Одесса очень велика». У разных людей совершенно разные позиции.
Я думаю, что на сегодняшний день, под тем набором не всегда достоверной и объективной информации, которым бомбардируют по теме Донбасса, от граждан сложно ожидать каких-то вменяемых и последовательных суждений.
Конечно, все хотят, чтоб прекратилась война. Но понимания того, как именно она может прекратиться, и что же будет потом, ни у кого нет. С другой стороны, как мы можем требовать этого от граждан, если этого не понимают или не говорят политики.
- Какой вариант разрешения донбасского конфликта максимально устроил бы Россию?
— Я не думаю, что с моей стороны было бы корректно рассуждать, какой вариант разрешения конфликта был бы идеален для России. Все-таки этот вопрос следовало бы задать гражданам России и российским властям.
- А какой вариант более реалистичен, на ваш взгляд?
— Опять же мы живем в такое время, когда делать какие-то прогнозы больше чем на пару месяцев вперед невозможно. Никто не знает, что будет происходить с теми же США, и как будет меняться их политика. В каком положении они окажутся, исходя из целого ряда факторов и целого ряда вызовов, которые перед ними стоят.
Никто по большому счету не знает, как будет развиваться ситуация в Украине, а она может развиваться самым непредсказуемым образом, как показали события. Поэтому я категорически воздерживаюсь от всех долговременных прогнозов, чего и другим желаю. Неблагодарное это дело.
