Херсон, ставший первым крупным городским центром Новороссийского края, дал стране и миру не так много выдающихся личностей. Вскоре после своего создания город уступил свое первенство сперва Николаеву, затем Одессе и Екатеринославу, а потом и рабочим поселкам Донбасса, из которых стремительно выросли новые города.
Среди видных уроженцев Херсона все же можно вспомнить актеров Николая Гринько и Сергея Гармаша, многократную олимпийскую чемпионку Ларису Латынину и футбольного тренера Евгения Кучеревского. Однако помимо артистов и спортсменов город дал и политического деятеля международного масштаба — первого министра иностранных дел и второго премьер-министра Израиля Моше Шарета (он же Моисей Черток).
Моше происходит из семьи еврейского интеллектуала, впервые поселившегося в Палестине еще тогда, когда не было понятия «сионизм». В 1881 году, спасаясь от первой волны еврейских погромов, последовавших за цареубийством, 19-летний выпускник пинского реального училища Яков Черток прибыл в Яффу, тогда порт в Османской империи, а ныне район Тель-Авива. Весной 1882 года он поселился в земледельческой колонии Микве Исраэль, основанной в 1870 году недалеко от Яффы, а затем переехал в Иерусалим. В 1886 году Яков Черток возвратился в Россию и поселился с родителями в Одессе, где женился на Фане Лев. Вскоре молодая семья переехала в Херсон. В 1897 г. там жило 17 555 евреев (30% всего населения), еще 13 тыс. евреев проживали в местечках Херсонского уезда.
Печатался отец будущего политика в газете «Одесский листок», а также в еврейских изданиях на русском языке («Восход», «Будущность» и др.). Выпустил он несколько брошюр и сделал перевод на русский язык книги Иосифа Флавия «Иудейская война», которая переиздается и ныне.
Фаня Черток (ум. 1951), в девичестве Лев, родилась в Николаеве и окончила в Одессе женскую гимназию, а затем вместе с сестрой Александрой открыла в Одессе частную школу для еврейских девушек. В Херсоне родились пятеро их детей. Там в их доме располагался городской сионистский комитет.
Моше учился сначала в хедере (еврейская начальная школа), а затем в мужской гимназии. Этот факт израильские источники не афишируют, но в самом Херсоне на здании гимназии установлена мемориальная доска М. Шарету. Именно оттуда Моше вынес любовь к русской поэзии, а затем стал одним из лучших переводчиков Лермонтова на иврит.
В 1906 году по России прошла новая волна еврейских погромов. Начинается массовый отъезд, многие семьи из портовых городов переезжают в Османскую империю, где правительство султана Абдул-Хамида II легко давало им подданство. Так появлялись «турецко-подданные». Некоторые, как семья будущего поэта Ильи Сельвинского, поселялись в Константинополе и ждали, когда обстановка позволит вернуться домой. Судя по намекам Ильфа и Петрова, так же действовали и родители Остапа Бендера.
Семья Черток на берегах Босфора не задержалась, а направилась в Палестину. Яков приехал с женой, детьми, а также с семьями брата и сестры. Моше было тогда 12 лет. Его родным языком был русский, но иврит он знал. Всего же будущий премьер овладел восемью языками. На протяжении первых двух лет семья жила в большом доме с маслобойней и мельницей, которые Яков арендовал у известной иерусалимской семьи аль-Хусейни. Фаня занималась лечением арабов, живших в селе Эйн-Синия и его окрестностях, от болезней глаз и инфекционных заболеваний.
В 1908 году семья Черток переезжает в Яффо, где за старой городской стеной участвует в строительстве квартала Ахузат-Баит, который положил начало новому городу Тель-Авиву. Там Моше поступает в гимназию «Герцлия» и успешно завершает свою учёбу в первом выпуске этой гимназии.
По праву подданного султана Мехмета V, в 1913 году Моше поступает на юридический факультет Стамбульского университета в квартале Баязид. В тот же период там учатся Давид Грин и Ицхах Шимшелевич, ставшие потом, соответственно, первым премьером Израиля Бен-Гурионом и вторым президентом Бен-Цви.
Однако учиться там долго не пришлось. Началась Первая мировая война, и Моше идет добровольцем в османскую армию. Энциклопедии сообщают, что служил он офицером-переводчиком сначала в Македонии, а затем благодаря знанию языков у командующего германскими войсками в Палестине. Но турецкие историки нашли послужной список Моше, который пролил свет на его участие в боях.
Оказывается, в чине лейтенанта он участвовал в отражении британского десанта в Галлиполи, инициированного военно-морским министром Черчиллем. Под руководством молодого Кемаль-Паши был предотвращен захват странами Антанты проливов Дарданеллы и Босфор, а также Стамбула. Профессор университета Чанаккала доктор Митхат Атабей отмечает что в этой знаменитой битве участвовал лейтенант Черток.
По окончании войны в 1919 году Моше Черток поступает на работу в секретариат Сионистской комиссии, образованной решением британского правительства как консультативный орган при британской администрации в Палестине по всем делам, касающимся евреев. Тогда же он вступает в сионистскую социалистическую рабочую партию в Эрец-Исраэль — «Ахдут ha-авода». С 1920 по 1925 год Черток учится в Лондонской школе экономических и политических наук, после чего работает в социал-демократической газете «Давар».
Его политическая карьера началась в 1931 году — Моше Черток назначается секретарём политического отдела Еврейского Агентства «Сохну́т» и заместителем Хаима Арлозорова. А после убийства Арлозорова в 1933 году он становится начальником политического отдела Сохнута, фактически руководил внешними связями палестинского еврейства.
С началом Второй мировой войны Черток был инициатором движения за создание Еврейских бригад в британской армии, однако по окончании войны поддерживал вооружённое, хоть и ограниченное противодействие британским властям. За это в 1946 году он был арестован и вместе с другими руководителями сопротивления заключён в тюрьму в Латруне, где провёл четыре месяца.
В 1947 году британский мандат в Палестине истёк. ООН на своей сессии обсуждала вопрос, что дальше будет на этой территории. 14 мая 1947 года советский представитель А. А. Громыко заявил на заседании Специального комитета ООН по Палестине: «Еврейский народ перенес в последней войне исключительные бедствия и страдания. Эти бедствия и страдания, без преувеличения, не поддаются описанию. Их трудно выразить рядами сухих цифр о жертвах, понесенных еврейским народом от фашистских оккупантов…
Тот факт, что западноевропейские государства не были в состоянии обеспечить защиту элементарных прав еврейского народа и защиты его от насилия со стороны фашистских палачей, объясняет стремление евреев к созданию своего собственного государства. Было бы несправедливо не принимать это во внимание и отрицать право еврейского народа на реализацию этого стремления».
Положение в Палестине перед выводом британских войск усложнялось с каждым днем. Иерусалим находился в блокаде, кибуцы подвергались набегам, дороги обстреливались, армии пяти арабских стран стояли на границах Палестины. Противники создания еврейского государства в руководстве США считали, что решение о разделе невыполнимо.
В марте 1948 года Госдеп подготовил проект решения Совбеза ООН о замораживании раздела и введении международного протектората. Министр обороны Джеймс Форрестол втолковывал президенту Трумэну, что 40 млн арабов неизбежно сбросят 400 тысяч евреев в море. «Мы должны быть на стороне нефти»,- убеждал он. Госсекретарь Джордж Маршалл грозил отставкой: поддержка евреев оставит США без нефти. Он убеждает Моше Чертока 8 мая отложить провозглашение независимости.
Моше ответил: «Если мы пойдём на это, не будучи уверенными, что по истечении назначенного срока государство будет создано, нам придётся держать ответ перед еврейской историей».
— Начнётся война, и вы попадёте в большую беду — не приходите тогда жаловаться, — последовало резкое предупреждение Маршалла.
— Правительство Соединённых Штатов проголосовало за Израиль, и мы никогда этого не забудем, но в войне мы сражались в одиночку, без всякой помощи. Вы отказались предоставить нам оружие, военный инструктаж и даже стальные листы для обшивки гражданских автобусов. Теперь мы не просим помощи, мы просим лишь прекратить вмешательство в наши дела…
По приезде в Тель-Авив 12 мая, немедленно рассказал обо всём Давиду, тогда еще Грину. «Бен-Гурион запер Моше Шарета в комнату, и не выпускал его до тех пор, пока тот не поклялся ему лично (они были близкие друзья), что ни слова не расскажет остальным членам Национального совета о позиции США. Шарет слово сдержал. Голосование закончилось победой Бен-Гуриона: 6 — «за», 4 — «против». Не сомневаюсь, что, если бы Моше Шарет не сдержал своё слово, результаты голосования было бы другими», — писал историк Соломон Динкевич.
Моше Черток стал одним из авторов Декларации Независимости, которую он подписал вместе с другими лидерами ишува 14 мая 1948 года в Тель-Авиве.
Сразу после этого он назначается министром иностранных дел и меняет свою фамилию на Шарет, что в переводе с иврита означает «Служитель Его, человек, выполняющий свой долг». Давид Грин стал Бен-Гурионом, Голда Меерсон — Меир, и так поступили все руководители страны, кроме первого президента Хаима Вейцмана.
Советский Союз первым среди всех стран мира через два дня после провозглашения признал де-юре государство Израиль (17 мая 1948 г.); США же признали Израиль только де-факто. Шарет в первой же официальной телеграмме Израиля на имя министра иностранных дел СССР В. Молотова выразил «глубокую признательность и уважение народа Израиля за стойкую позицию, занятую советской делегацией в ООН, в поддержку образования независимого и суверенного еврейского государства».
В партийных кругах Шарет пользовался неизменным авторитетом, и хотя Давид Бен-Гурион накануне своей первой отставки из правительства в конце 1953 года рекомендовал в качестве своего преемника Леви Эшкола, именно Шарет был избран главой правительства. На посту премьер-министра Моше Шарет пробыл почти два года — с 25 января 1954 года по 3 ноября 1955 года, а потом Бен-Гурион вернулся в кресло главы правительства.
Шарет ненадолго вернулся на пост главы МИД, но вскоре ушел из правительства, но оставался членом Кнессета и продолжил активную деятельность в партии «МАПАЙ».
В 1961 г. Шарет принял предложение возглавить исполком Еврейского агентства, а последние годы жизни он посвятил литературному труду, был также директором издательства «Ам овед». 7 июля 1965 года Моше Шарет скончался. По его завещанию похоронен в Тель-Авиве на кладбище Трумпельдор. Так закончился жизненный путь самого известного уроженца Херсона.
