В воспоминаниях содержатся интересные сведения, в частности о работе правительства во время боевых действий лета 2014 года.
Тут надо сказать, что Никитина стала вторым экс-министром ДНР, который выпустил свои мемуары. Первым был министр государственной безопасности Андрей Пинчук, который в 2016 году в Москве издал свои воспоминания — "Контур безопасности. Генерация ДНР". Другие экс-министры пока еще молчат.
Разговор с экс-министром информации корреспондент издания Украина.ру начал с драматического эпизода в ее правительственной карьере, который мог закончиться для нее смертью.
- Елена Николаевна, после заключения перемирия в сентябре 2014 года вас ранило в спину осколком мины и чуть не оторвало палец на левой руке. Вас спасли ополченцы, вытащившие из-под обстрела. Расскажите об этом.
— Пятого сентября теперь я праздную еще один свой день рождения – пять лет назад чудом осталась жива. Это был первый день перемирия по «Минску-1». Кроме того что возглавляла Министерство информации, я тогда была в комиссии по гуманитарным вопросам.
Мне сообщили, что в одной из школ в районе, близлежащем к аэропорту, несколько дней без продуктов питания и воды в подвале прятались дети и взрослые, и я не могла никого найти проверить эту информацию. Узнала от знакомых ополченцев, что они собираются в тот район по своим делам, и они согласились взять меня с собой. Успокоили, мол, не волнуйтесь, первый день тишины.
Это сейчас мы ученые, а тогда еще была надежда, что договоренности Украина будет выполнять. Накрыло нас плотным минометным обстрелом, потом мне сказали, что вокруг разорвалось 23 мины. Осколком одной из них я была ранена. Тогда выжили не все.
Вытащили меня ребята-ополченцы, причем выползали по асфальту долго, в зеленку по обочинам было нельзя, именно туда бил противник. Я помню каждую секунду этого ада. Мое уважение и восхищение нашими защитниками после перенесенного выросло стократ. Потом в больнице меня мои спасители проведали и рассказали, что в школьный подвал людям все необходимое доставили.
- Весной 2014 года вы стали министром информации ДНР, приняв приглашение Александра Бородая занять этот пост. Чем вы ему понравились? Из книги создается впечатление, что вы как-то легко дали согласие стать министром в его правительстве. Ну, поуговаривал вас немного Пушилин, ну, семья поддержала, но неужели у вас не было сомнений и страха? Я вот знаю людей, которые соглашались занять министерский пост, а потом их не могли найти.
— Я описала в книге историю о том, каким образом попала во власть. Меня назначили министром информации, хотя за предложение Александра Бородая голосовали и правительство на своем заседании, и парламент, пользуясь единственным критерием: моим согласием. Это было начало июня 2014 года.
Тогда настолько все висело на волоске, что «безумцев», решающихся войти в правительство, было катастрофически мало. Вопросов на Совете министров после того, как я рассказала о своем опыте работы в медийной сфере, не возникло, а реплику помню такую: «Согласилась, и на том спасибо!»
Точно так же я начала набирать людей в Министерство информации: кто сам пришел, кого-то пригласили, основываясь на грамотных в политическом смысле постах в соцсетях. На резюме не смотрели, главное — наш, патриот, согласен работать круглосуточно и без выходных, не рассчитывая на оплату: вначале ни о каких зарплатах речи не шло.
Напомню, это было время, когда героически защищался Славянск, когда Донецк готовился к обороне, когда настоящие мужчины выстраивались в очередь записываться в ополчение, а из Донбасса сворачивались украинские банки, офисы украинских олигархов, бежали украинские чиновники…
- Вы что, не боялись? Вы не понимали тогда, что судьба республики висела, простите, на соплях и что в любой момент ВСУ могли взять Донецк и вас бы ждало либо изгнание с неясной перспективой получения российских документов и последующего трудоустройства в РФ, либо плен, а потом тюрьма, если бы, конечно, не убили или не запытали?
— Почему не боялась? Я точно помню: беспокойства, что в Донецк войдут украинские каратели, не было. Я была уверена, что этого наши мужчины не допустят. По сравнению с теми, кто отправлялся на фронт в ополчение, работа в офисе, пусть и уголовно наказуемая с точки зрения Киева, не казалась чем-то опасным. Гораздо рискованнее было на улицах города попасть под снаряды ВСУ.
Медийный фронт был моей передовой, моим окопом, я это точно осознавала. Информационная война разжигала реальную, она так же требовала бойцов, и мы с радостью принимали любого, кто приходил с камерой, с ноутбуком, с желанием сообщать миру правду о том, что происходит в Донбассе. Первый состав министерства едва превышал 10 человек.
- Украинские СМИ, упоминая о вас, обязательно называют вас «тетей», намекая на родство с главой ДНР. Но вот из вашей книги следует, что вы, хоть в девичестве и Пушилина, но главе ДНР не совсем тётя. Обычно тётя — это сестра матери либо отца, но Денис Владимирович — сын вашего не родного, а двоюродного брата Владимира, то есть вы ему приходитесь двоюродной тётей. Мало того, вы с вашим двоюродным племянником познакомились уже в достаточно зрелом возрасте — в марте 2014 года, на похоронах вашего отца. Почему случилось так, что вы только 5 лет назад познакомились с хоть и дальним, но родственником, живущим с вами в одном городе — Макеевке?
— Я вскользь упомянула в книге о дальнем родстве с Денисом Пушилиным как раз чтобы не было инсинуаций — нас весной 2014-го больше сроднила не кровь, а общие взгляды.
Действительно, до марта 2014 года мы не были знакомы. Так получилось по жизни, что мы не общались с его отцом, потому я ни разу не видела своего двоюродного племянника.
Почему он приехал на похороны моего отца, выяснилось только после выхода книги.
Оказывается, мой папа, в отличие от меня (я уже в Макеевке к тому времени не проживала), с Денисом в его детстве общался, поддерживал, и Денис из чувства благодарности пришел проводить его в последний путь.
- Какое впечатление произвел на вас Александр Бородай? Вас не удивило, что москвич, непонятно откуда взявшийся, вдруг претендует на пост премьера? Вы это обсуждали с Пушилиным? Если да, то что он вам объяснял? Правду говорят, что это Пушилин «привез» его из Москвы, когда ездил в столицу просить помощи?
— Это назначение обсуждали, и ответ Дениса Владимировича меня разочаровал, но был понятен по высказанным мною ранее соображениям: «Кто согласился, того и избрали». Я-то, как и многие, вначале восприняла появление россиянина в качестве премьер-министра ДНР как «руку Москвы», а Александра Бородая скорее можно назвать добровольцем. Позже он сам мне это подтвердил во время интервью, после которого и предложил возглавить Министерство информации.
- Хорошим ли он был премьер-министром?
— Скорее да, если сумел удержать республику и передать ее в руки Александра Захарченко. Хотя более подходит другое определение: он рисковый. Однозначно, Александр Бородай проявил нерядовую смелость, взвалив на себя эту ношу. На короткий период его руководства — три месяца — пришлось много судьбоносных событий: и первый бой на территории аэропорта 26 мая, и заход в Донецк ополчения из Славянска под руководством Стрелкова, и провокационная катастрофа с малайзийским «Боингом».
Со всеми этими и тысячами более мелких вызовов пришлось Бородаю разбираться ежеминутно, потому что тогда работа любого руководителя, и моя в том числе, состояла в авральном решении проблем, которые сыпались одна за одной, а то и одновременно.
- Какая черная кошка пробежала между Бородаем и Пушилиным, что первый летом 2014 года настоял на том, чтобы тот покинул пост спикера парламента ДНР? Что стало причиной? Почему Пушилин быстро согласился уйти в отставку?
— И об этом я в книге написала. Уже все быльем поросло, у Дениса Пушилина и Александра Бородая давно наладились отношения. А тогда их прервали… наветы. Дениса оболгали, и чтобы не устраивать внутренних расколов в столь сложное время, он предпочел уйти в отставку. Специальное расследование развеяло подозрения, и Денис довольно быстро вернулся к делу.
- Бородай не собирался отставить вас как «тётю Пушилина» с поста министра информации ДНР после того, как отставил Пушилина? Был ли у вас с ним по этому поводу какой-то разговор?
— Нет, конечно. Не уверена, что он знал об этом. Но даже если так, то вряд ли уволил бы. И не потому что я безукоризненно делала свою работу, а потому что глупо было на это даже время тратить. Вы задаете вопрос с позиций мирного времени. Тогда приоритеты были другими.
- Из книги следует, что у вас сложились хорошие деловые и просто теплые отношения с «приднестровцами»: вице-премьером Владимиром Антюфеевым и министром госбезопасности Андреем Пинчуком. Расскажите об этом.
— У меня складываются хорошие отношение со всеми, кто в моих глазах является профессионалом. И Владимир Антюфеев, и Андрей Пинчук сразу же проявили себя как сильные, ответственные руководители, умеющие принимать быстрые решения. Когда они появились в команде, наладилось конструктивное взаимодействие. Мне стало спокойнее за республику.
- А вот со Стрелковым и его соратником Павлом Губаревым отношения не сложились. Почему? Почему, на ваш взгляд, Стрелков оставил Славянск, что, как я понял, было лично для вас шоком? Он потом рассказывал, что если бы он не пришел, то город сдали бы врагу. Так ли это? Помните ли вы знаменитую перепалку между Стрелковым, Губаревым и Кургиняном? Какова была реакция на нее в правительстве ДНР?
— Со Стрелковым я общалась накоротке пару раз, поэтому говорить не о чем.
Когда он вывел ополчение из Славянска, у нас действительно был шок. Его авторитет был столь высок, что пока он дошел до студии Первого республиканского телеканала с целью объяснить причину, мы придумали десятки версий, оправдывающих этот поступок.
С Павлом Губаревым действительно отношения не сложились, хотя я несколько раз предпринимала попытки наладить взаимодействие. Прекратила, когда поняла, что мы с разных планет.
- Не сложились у вас отношения и с Андреем Пургиным, который был тогда замом Бородая. Вы пишете, что в Донецке ходили разговоры, что он вам не доверял из-за того, что вы как министр информации давали свет идее Новороссии, к которой Пургин был равнодушен, в ущерб его идее Донецкой народной республики. Так ли это?
— Я могла о чем-то не написать, но все, о чем написала, — правда. Все земляки — читатели моей книги, кто делился со мной впечатлениями, говорили о том, что все так и было, они тоже помнят, подобное чувствовали.
Исключение составил… Пургин.
- Одно из первых своих видеоинтервью вы сделали с тогда еще малоизвестным полковником СБУ Александром Ходаковским, который принял для себя решение сопротивляться госперевороту в Киеве. Почему вас не было с ним в кадре? Боялись? Правильно ли я понял, что Ходаковский и Пушилин сейчас нашли общий язык?
— Конструктивное общение, насколько я знаю, между ними было всегда. Денис Пушилин и Александр Ходаковский познакомились у меня в офисе ранней весной 2014 года. Тогда у нас собирались все единомышленники.
Там же, в офисе, в один из дней записали комментарий экс-командира «Альфы» (так назвали видео) Александра Ходаковского после известного митинга с первым погибшим. Разбор случившегося.
Меня нет в кадре не потому, что я чего-то боялась. Просто задумывался формат комментария, но потом возникли уточняющие вопросы, и получилось интервью, в котором я за кадром. Монтажера не было, чтобы подчистить, так и разместили на Ютубе полную запись.
- Книга писалась и была издана при Александре Захарченко. Понятно, что вы многое не могли о нем сказать. Что осталось «за кадром»? Что он был за человек? Почему он вас в 2017 году снял с поста министра информации и связи? Из книги Захара Прилепина «Некоторые не попадут в ад» создается впечатление, что Захарченко был самодуром, постоянно пил водку, вел себя как африканский царек и даже подумывал Прилепина назначить премьер-министром. Всё это правда?
— Пусть каждый сам отвечает за написанное. Почему Александр Захарченко освободил меня от должности министра, я тоже обсуждать не буду. Это было его право.
Я старалась в книге не давать оценочных суждений, а описывать то, что со мной было и что ярко впечаталось в мозг на всю жизнь.
Меня многие читатели спрашивали, вела ли я дневник — слишком много подробностей в книге. Не вела, на это просто не было времени, но я все помню. Как забыть, что на поминках Моторолы ко мне подошел Александр Владимирович и сказал: «Когда меня убьют и повезут на таком же лафете, сними меня красиво». Он имел в виду организацию съемки. Это было за два года до его гибели. Как такое забудешь?
