Конец февраля выдался нерадостным для директора русской службы «Радио Свобода» журналиста Андрея Шарыя. Его историко-публицистическую книгу «Балканы: окраины империй» запретили на Украине.
«Некоторое время назад получил странное, пренеприятное известие: Госкомтелерадио Украины отказало в выдаче разрешения «на ввоз с территории страны-агрессора» моей недавно изданной в Москве книжки. Сказано так: «В духе имперской идеологии государства-агрессора написана книга российского журналиста Андрея Шарыя «Балканы: окраины империй», который пересказывает сентенции вроде «будущее связанных узами народов способна гарантировать только общая для всех Русская империя», — рассказал сам журналист.
Его этот запрет возмутил. Сам Шарый, как можно догадаться по его месту работы, излишними сантиментами по поводу Российской империи и СССР не страдает. В своем обращении к Госкомтелерадио Украины он заявил: никогда имперскими идеями не страдал и страдать не будет.
«Ситуации придаёт пикантность то обстоятельство, что изданная в прошлом году на украинском языке наша с коллегой Ярославом Шимовым книга об Австро-Венгрии «Коріння та корона» закуплена правительством Украины (чиновниками которого вы, бойцы Госкомтелерадио, являетесь) для школьных и публичных библиотек. Мир теперь устроен так, что ограничить распространение мыслей и идей как-то можно, но запретить книги нельзя, даже если их, господа из Госкомтелерадио, сжигать», — указал Шарый.
В 1987 году он окончил факультет международной журналистики МГИМО МИД СССР. Но прославился Шарый не только как журналист, но и как автор ряда работ, посвященных истории Австро-Венгрии, Югославии и Балкан в целом.
Шарый — не первый автор историко-публицистического труда, пострадавший от украинских властей, но при этом весьма критично настроенный по отношению к властям России. Ранее на Украине запретили два тома «Истории Российского государства» Бориса Акунина. Однако случай Шарыя вскрывает целую тенденцию, которая грозит обернуться возвращением одной из худших советских научных практик.
Неправильный памятник
Благодаря своим связям Шарыю удалось раздобыть экспертное заключение по его книге. И оно неприятно удивило публициста.
«Признана вредной фотография памятника императору Всероссийскому Александру II в Софии (вероятно, поскольку в тексте Александр назван «царем-освободителем»). Снимок памятника, который официально называется Паметникът на Царя Освободител, сделан в начале XX века и в каталоге Государственного архива Болгарии называется «Памятник царю-освободителю Александру II в Софии». На пьедестале памятника написано «Царю-Освободителю», расположен монумент в двух шагах от бульвара Царя-Освободителя», — описывает он первую претензию украинских чиновников.
При этом и в российской, и болгарской историографии за Александром II утвердился эпитет «Царь-Освободитель», а вклад Российской империи в независимость Болгарии не оспаривается даже турецкими учеными, несмотря на все их патриотические чувства.
Вторая причина, по которой труд публициста пришелся не ко двору на Украине, заключается в цитате из книги хорватского мыслителя Юрая Крижанича.
На защиту Шарыя встали и украинские издатели, которые утверждают: россиянин как можно деликатнее описывает перипетии истории Балкан, не ставя себе целью оправдать распространение российского влияния на полуостров.
«Есть очень четкий перечень того, за что российскую книгу не могут допустить к нам, и книга Андрея написана максимально анти-имперски, и уж точно не написана «в духе имперской идеологии государства-агрессора», — указывает юрист украинского издательства «ДиПа» Игорь Гаврилов.
Именно это издательство выпустило на украинском книгу Шарыя и Ярослава Шимова «Корни и корона. Очерки об Австро-Венгрии: судьба империи». Кстати, сразу после выхода в 2011 году русская версия книги попала в лонг-лист премии НОС, учрежденной Фондом Михаила Прохорова.
Однако все воззвания и Шарыя, и его украинских заступников к чиновникам могут пропасть втуне. Ведь на Украине запрещены книги и куда более серьезные — научные труды, ценность которых отмечали и украинские ученые, и преподаватели.
Украина против буддизма и даосизма
На сайте самого Государственного комитета по теле- и радиовещанию о запрете на книгу Шарыя сообщили еще 1 февраля. В кратком информационном сообщении были упомянуты и другие издания. Среди них есть и книга, посвященная религии.
«Не дали эксперты разрешения на ввоз и распространение на Украине книги Е.Торчинова «Путь запредельного: Религии мира. Психотехника и трансперсональные состояния», которая пропагандирует государство-агрессор и разжигает межэтническую, религиозную вражду», — гласит сообщение на сайте регулятора.
Несведущему человеку может показаться после прочтения этого опуса, что речь идет о книге сектанта и экстремиста, не меньше. А сведущий будет очень сильно удивлен, и вот почему: Евгений Алексеевич Торчинов — один из ведущих буддологов и синологов на всем постсоветском пространстве. Он прожил меньше пятидесяти лет, но за это время успел поднять востоковедение на новые высоты. Так, Торчинов перевел и детально прокомментировал два авторитетных средневековых даосских сочинения — трактат Гэ Хуна «Баопу-цзы» и трактат Чжан Бодуаня «Учжэньпянь». Большой вклад ученый внес и в буддологию, а также в исследования шаманских практик. Так, он тесно сотрудничал с Валерием Рудым, возродившим санкт-петербургскую буддологическую школу.
«Ныне его многократно переизданные труды «Даосизм», «Краткая история буддизма», «Введение в буддологию», «Религии мира: опыт трансцендентного. Трансперсональные состояния и психотехника» стали неотъемлемой составляющей университетских программ религиоведов, культурологов, историков религиозно-философской мысли Востока», — писала о Торчинове его коллега — буддолог Елена Островская.
При этом сам Торчинов был буддистом. Его смерть в 2003 году была большой утратой для науки. С 2004 года в Санкт-Петербургском государственном университете проводятся Торчиновские чтения, посвященные актуальным вопросам востоковедения, участие в них принимали и украинские ученые.
Примечательная деталь: книга Торчинова «Религии мира: опыт запредельного: Психотехника и трансперсональные состояния» находится в списке обязательной к прочтению литературы для студентов первого курса специальности «Религиоведение» философского факультета Киевского национального университета имени Тараса Шевченко.
Так, труд Торчинова можно найти в рабочей программе учебной дисциплины «История ранних религиозных верований и культов». Иными словами: украинский «аналог» МГУ требует от своих студентов в рамках подготовки читать запрещенную к распространению на Украине литературу!
При этом на исследования Торчинова, посвященные трансперсональной психологии в религиоведении, ссылались и такие авторитетные украинские религиоведы, как ученый секретарь Института философии имени Г.С. Сковороды Национальной академии наук Украины Олег Киселев.
Все это заставляет говорить о возможном возрождении почившей с СССР практики — спецхранов.
Добро пожаловать в спецхран
12 декабря 1921 года Совет народных комиссаров РСФСР своим постановлением создал отделы специального хранения в библиотеках. Туда стали направлять эмигрантскую литературу, изданные без разрешения книги, советские издания 1918-1936 годов, в которых упоминались неприемлемые с точки зрения властей фигуры, а также издания на иностранных языках или на языках советских республик, но изданные за рубежом. Кроме того, в спецхране хранилась изданная в СССР литература, помеченная грифами «Только для научных библиотек», ДСП — «Для служебного пользования» или «Продаже не подлежит». Среди таких, например, шеститомник Уинстона Черчилля «Вторая мировая война», изданный «Воениздатом»в 1955 году. Такие книги на дом не выдавались, и прочитать их можно было только в помещении библиотеки при наличии специального допуска.
В итоге ряд научных изданий для массового советского читателя оказался попросту недоступен. И не всегда это были крамольные издания.
«В спецхране я получал «Волю к власти» Ницше — как сейчас помню это дореволюционное издание с ятями, биографию Шопенгауэра, сборник «Освальд Шпенглер и «Закат Европы» Степуна, Бердяева и других, изданный в 1922 году. Видел, как там же получали книгу Фейерабенда с пометкой «Для служебного пользования», — вспоминает обозреватель издания Украина.ру Александр Чаленко, который в 1985 году поступил на философский факультет тогда еще Киевского государственного университета имени Тараса Шевченко.
Ему повезло застать смягчение нравов на факультете. В 1987 году началась политика гласности и уже через год — в 1988-м — в открытые фонды библиотек перевели около 8 тыс. изданий. 9 июля 1990 года вышел приказом Главного управления по охране тайн в печати СССР «О ликвидации спецхрана», в котором предписывалось передать все книги в общие фонды.
Казалось бы, времена спецхрана канули в Лету. Однако последние события на Украине показывают: к устаревшей практике еще могут вернуться. Иначе как обучать специалистов, требуя от них знакомства с литературой, запрещенной к распространению в стране? И будущее поколение студентов все того же философского факультета сможет «насладиться» тем же, чем и их предшественники 34 года тому назад.
Что характерно: запреты на книги действуют не для всех. Так, один из самых проукраинских журналистов родом из Донбасса — Денис Казанский — недавно у себя в блоге выложил фрагменты из книги ополченца Александра Жучковского «85 дней Славянска». Сам Жучковский — не жалуемый на Украине автор. Одна из книг, соавтором которой он является, внесена в «Список изданий антиукраинского направления» Госкомтелерадио. Да и «85 дней Славянска» не купить на Украине. Однако Казанский свободно цитирует книгу и выкладывает фото ее страниц, хотя любого другого пользователя, посмевшего сделать такое, ждал бы визит представителей СБУ. Вполне вероятно, что в будущем украинские историки-студенты для изучения и этой книги будут записываться в спецхран.
Впрочем, все далеко идущие планы украинских цензоров подрывает один «маленький» нюанс: сейчас есть интернет, в котором можно найти любые из запрещенных изданий.
