Львовский собор Украинской греко-католической церкви (УГКЦ) в марте 1946 года в нынешней Украине принято называть исключительно «псевдособором» и акцентировать, что его подготовку и проведение обеспечивали органы советской власти и госбезопасности. Не умаляя роли последних, стоит всё же отметить, что инициаторами собора были греко-католические священники, опиравшиеся на стремление своих прихожан к возвращению в православие.
Массовое движение за возвращение униатов в лоно Православной церкви существовало еще в межвоенной Польше. Десятки греко-католических приходов (около 60 тысяч верующих) в Галичине перешли в православие в период между мировыми войнами — об этом сегодня во Львове очень не любят вспоминать.
В греко-католической церкви огромным авторитетом пользовался отец Гавриил Костельник — видный богослов и философ, который еще с 1920-х годов выступал за возврат униатов в православие, постоянно писал на эту тему, приводил аргументы в защиту своего мнения. Именно он и его соратники в дальнейшем образовали инициативную группу, которая и подготовила Львовский Собор.
Для меня это практически часть семейной истории, поскольку именно отец Гавриил крестил мою маму летом 1943 года во Львове.
В начале 1939 года во Львовской епархии УГКЦ группа священников во главе с архимандритом Климентием Шептицким обсуждала вопрос об отходе от унии и создании «Украинской народной церкви». Членами группы были священники Костельник, Ковальский, Притма и другие. Согласно замыслу, главой церкви должен был стать предстоятель УГКЦ, митрополит Андрей Шептицкий, который знал о работе группы.
Однако после присоединения Западной Украины к СССР события пошли по другому руслу.
В 1941 году нарком внутренних дел СССР Берия утвердил план оперативной разработки и ликвидации Украинской греко-католической церкви.
Первичной задачей был отрыв УГКЦ от Ватикана путём создания автономной или автокефальной украинской церкви с последующим её присоединением к РПЦ, то есть «томос об автокефалии» новая «независимая украинская церковь» могла получить не от Варфоломея, а от Лаврентия.
Однако после войны от промежуточной фазы создания украинской церкви НКВД отказался и приступил к непосредственной ликвидации УГКЦ через её объединение с РПЦ.
В целом план был частью общей деятельности, направленной на борьбу с УПА и ОУН и любыми проявлениями украинского сепаратизма. Припомнили УГКЦ и коллаборационистскую политику в период немецкой оккупации, а также вовлечённость части ее духовенства в украинские националистические движения.
Если митрополит Шептицкий хотя бы формально осуждал зверства УПА, а в 1944 году направил Сталину восторженное письмо, приветствуя вступление Красной армии на Западную Украину, то его преемник, митрополит Иосиф Слипый, был неприкрытым противником советской власти.
Ситуацию усугубляло то, что в начале 1945 года в выступлениях Папы Римского Пия XII зазвучали мотивы враждебности к коммунистам и СССР. В католической церкви возникли идеи создания конфедерации придунайских стран, организации комитета «Католического действия» для развертывания борьбы против леворадикальных элементов и т.п.
В этих условиях советское руководство отказалось от компромиссов со Святым Престолом, который отныне характеризовался как «защитник фашизма», стремящийся к усилению своего влияния в послевоенном мире. Наличие в СССР более 4 миллионов верующих, объединённых в особую церковь, контролируемую римским понтификом, показалось Иосифу Сталину крайне нежелательным.
В 1945 году все епископы УГКЦ были арестованы (никто из них не согласился перейти в православие), и церковь фактически возглавил престарелый архимандрит Климентий Шептицкий (кстати, с октября 1939-го — греко-католический экзарх Апостольского экзархата России), который также призывал священников не соглашаться на переход в юрисдикцию Русской православной церкви.
Однако 28 мая 1945 года официально оформилась инициативная группа униатских священников во главе с Гавриилом Костельником, обнародовавшая два письма: просьбу к Совету народных комиссаров УССР о её утверждении и обращение к «всечесному греко-католическому духовенству в западных областях Украины». СНК УССР через своего уполномоченного по делам Русской православной церкви утвердил инициативную группу как «единый временный церковно-административный орган Греко-католической церкви» с целью объединить её с Русской православной церковью.
Венцом работы инициативной группы стал Собор УКГЦ, который открылся во Львове 8 марта 1946 года в митрополичьем кафедральном соборе святого Юра. В работе Собора приняли участие 216 делегатов-священников и 19 мирян из Львовской, Тернопольской, Станиславской и Дрогобычской областей, председательствовал на нём протоиерей Гавриил Костельник.
Два члена инициативной группы ко времени Собора успели не только принять православие, но и стать епископами РПЦ: Антоний (Пельвецкий) — Станиславским и Коломыйским, а Михаил (Мельник) — Дрогобычским и Самборским. Участниками собора были также те священнослужители УГКЦ, которые воссоединились с Православной церковью в Киеве ещё в феврале. На собор прибыли почётные гости: митрополит Киевский Иоанн, епископ Львовский и Тернопольский Макарий, епископ Мукачевский и Ужгородский Нестор, управляющий делами Киевского экзархата протоиерей Константин Ружицкий.
На открытии Собора Гавриил Костельник выступил с главным докладом — «О мотивах воссоединения УГКЦ с РПЦ», в котором с исторической и богословской точек зрения обосновал необходимость ликвидации унии.
Говорил он взволнованно и патетически, и уже в первый день Собор принял принципиальные положения, которые легли в основание его постановлений: ликвидировать унию 1596 года, оторваться от Рима, вернуться к прадедовской православной вере, воссоединиться с Русской православной церковью.
На следующий день в соборе святого Юра 12 священников Георгиевской православной церкви Львова, ранее воссоединившиеся с православной церковью, приняли исповедь у участников собора — униатов. Потом епископы Львовский Макарий, Мукачевский Нестор, Станиславский Антоний и Дрогобычский Михаил приняли отречение от католицизма у 204 священников греко-католиков, участвовавших в Соборе, и по чтении разрешительной молитвы уже воссоединённые с Православной церковью священники участвовали в совместной литургии.
Решения Собора поддержали 997 из 1270 греко-католических священников Западной Украины, остальные были осуждены или ушли в подполье, а их приходы — закрыты. Кстати, именно один из священников так называемой «катакомбной церкви» крестил меня летом 1968 года в поле возле села Мокротын под Жолквой.
Что примечательно, советская власть стимулировала переход греко-католических приходов в православие не только прямыми репрессиями, но и экономическими методами: с 1945 года православные приходы облагались не выше 25%, объединившиеся вокруг инициативной группы греко-католической церкви по воссоединению её с православием — 40%, а греко-католические приходы и монастыри — 100% максимальной налоговой ставки.
Украинская греко-католическая церковь не признала Собор законным, обосновывая это тем, что на нём не было ни одного её епископа, три члена инициативной группы незадолго до Собора перешли в Русскую православную церковь (то есть на тот момент уже не были католиками), а Собор был подготовлен и управлялся директивами органов светской власти.
Несмотря на это, каноничность собора была позже признана всеми Поместными православными церквями мира.
Стоит напомнить, что при заключении в 1646 году, спустя полвека после Брестской, еще одной унии — Ужгородской, в этой акции приняли участие 63 православных священника, но не было ни одного епископа. Однако применительно к этому случаю греко-католики почему-то не говорят о неканоничности. Кстати, именно в духе постановлений Львовского Собора произошла ликвидация греко-католической церкви в Закарпатской области Украины (1946-1949).
Согласно донесениям УНКГБ, население Галичины восприняло воссоединение с Православной церковью в целом нейтрально или положительно.
Негативно к решению Львовского Собора УГКЦ отнеслась часть западно-украинской интеллигенции, которая считала, что ликвидация УГКЦ является способом приблизить Западную Украину к тому положению, в котором уже многие годы находилась остальная часть СССР, и усилить связи с Москвой. Некоторые представители украинской интеллигенции видели в этом попытку русификации украинской церкви и наступление на украинскую культуру.
Отношение ОУН* к ликвидации УГКЦ было резко негативным, при оценке Собора организация подчёркивала политические мотивы этого мероприятия, проведённого под патронатом НКГБ.
После Собора Гавриил Костельник затягивал передачу полномочий по руководству церковью православному епископу Макарию и всячески пытался укрепить своё влияние среди бывших греко-католиков, принимая в канцелярии униатских священников Львовской, Тернопольской, Станиславской и Дрогобычской епархий, заявляя: «Без нас православия в Галиции не будет».
В связи с этим НКГБ намеревалось перевести его на новое место службы в Киев, при экзархе Украины, парализовав попытки к дальнейшему управлению бывшими униатами.
Однако перевод Костельника, по неизвестным причинам, так и не состоялся, при этом в 1946-1947 годах в связи с угрозой акций со стороны ОУН*-УПА* НКГБ принимал негласные меры по охране Гавриила Костельника.
Во время пребывания в Москве в апреле 1946 года он был возведён в сан протопресвитера — высшее отличие для белого (женатого) православного духовенства, а в июле 1948 года Костельник принял участие в торжествах в связи с 500-летием автокефалии Русской православной церкви, проходивших в Москве.
20 сентября 1948 года после богослужения в Спасо-Преображенском соборе Львова по пути домой протопресвитер Гавриил Костельник был убит двумя выстрелами из пистолета. Убийца был окружён толпой верующих и застрелился, позже его опознали — это был Василий Панькив, член группы, руководимой Романом Шухевичем, хотя представители ОУН*-УПА* отрицали свою причастность к убийству.
В официальном извещении в органе Московского патриархата, подписанном митрополитом Николаем (Ярушевичем), говорилось, что Костельник был «убит агентом Ватикана». В 1998 году официальный орган Московского патриархата назвал его смерть «мученической кончиной».
К тому времени УГКЦ уже почти десять лет как вышла из подполья, вернула себе большинство храмов, утерянных после 1946-го, и вела активную экспансию на Восток. Однако полностью уничтожить плоды деятельности Гавриила Костельника и Львовского Собора так и не удалось: до сих пор около трети жителей Западной Украины считают себя православными. И хотя многие из них принадлежат к неканоническим сообществам — «Украинской православной церкви Киевского патриархата» и «Украинской автокефальной православной церкви», ныне объединившихся в так называемую ПЦУ, — но и к униатской традиции эти люди возвращаться не захотели.
