В пятницу в Королёвском суде Житомира состоялось заседание по делу журналиста Василия Муравицкого, обвиняемого в госизмене за свои публикации в СМИ. На заседание приехали из Киева национал-радикалы, которые во время перерыва напали на адвоката.
- Как вы себя чувствуете, как состояние?
— Нормальное. Хороший бой. Мужчина всегда доволен, когда хороший бой происходит. Особенно — за правое дело.
- Вы сейчас в больнице?
— Кочую между больницами, поскольку у меня повреждена челюсть, этим челюстно-лицевая хирургия занимается, а еще общая травматология — поэтому я перемещаюсь между лечебными учреждениями. Рентгены делают, осматривают, делают освидетельствование. Ну, и полиция — тоже надо. Состояние — боевое, но это же пока на адреналине. Оно, состояние, покажет себя завтра-послезавтра…
- Расскажите, как всё произошло?
— Приехали они (националисты — прим. ред.) уже изначально, приехали на одном микроавтобусе — у нас есть номера, мы их полиции сообщим. Приехали утром из Киева, во главе с лидером С14 Карасём. То есть, прибыли уже с конкретной целью.
Когда начался суд, они стали вести себя по-хамски, начали заходить во время заседания, хамить судье. Лично я ставил перед судьёй три раза вопрос о том, что надо навести порядок в судебном заседании. Но судья игнорировал, то есть — попустительствовал нацистам.
- А правоохранители?
— Ни одного представителя полиции либо судебной охраны не было.
- Чем можно объяснить такое обострение?
У меня на сегодня было заготовлено ходатайство об изменении меры пресечения Муравицкому с домашнего ареста на личное поручительство, это подписка о невыезде по старому, грубо говоря. Опорным документом у меня было письмо депутатов Европарламента, которые пригласили Муравицкого посетить Европарламент и рассказать о неслыханной «свободе слова» в Украине.
А поскольку только вчера я, по закону, раскрыл эти документы перед прокурором, сторона обвинения, то есть Служба безопасности Украины (СБУ) прекрасно знали, что я им заготовил — очередной европейский «подарок» для них.
Думаю, именно поэтому сегодня появились эти «товарищи».
А дальше было так. Судья объявляет технический перерыв. Я пытаюсь уйти, меня окружает толпа. Первый ряд меня как бы просто толкает, а те, кто за ними — бьют. Очень хитро делают, так, что ты не понимаешь, откуда тебя бьют. И бьют снизу, по корпусу, по ногам…
- Продуманная система…
— Конечно, продуманная. Со стороны не очень и понятно, что происходит, а человека методически избивают. У меня попытались вырвать барсетку с документами и отобрать мобильный телефон. Телефон отобрать у них получилось, я с барсеткой вырвался. И потом в порядке самообороны пошёл назад — добывать свой мобильный телефон. На меня снова толпа навалилась, избили.
Затем избили журналиста Андрея Лактионова, который за меня вступился.
Оттеснили меня в другую комнату. Тут прибежал один охранник суда.
- Вмешался?
Он стоял между мной и нападавшими, а в это время в меня летели ножницы, монеты ребром — рассекли мне лоб, рассекли губу… Только минут через 20-30 приехала полиция. И в это же время приехала «Скорая». После этого мне начали оказывать медицинскую помощь.
- Националисты просто ушли?
— Нет, они не ушли, они продолжали свои действия, продолжали кричать, угрожать, прорываться ко мне, чтобы ударить.
- А что же полиция?
— А полиция ничего, полиция за них. Мало того, пришлось автомобиль «Скорой помощи» загонять во двор суда, закрывать, через задний ход уходить, потому что они (национал-радикалы — прим. ред.) не давали и «Скорым» уехать, грозили побить стёкла, поразбирать машины. Они продолжали выполнять свою задачу.
- Вас увозили на «Скорой»?
— Меня увозили на «Скорой», под охраной.
- То есть, они пытались не дать вас вывезти?
— Конечно. Их задача была — прийти, избивать, убивать… Им задача чётко была поставлена. У нас есть свидетели, которые видели ножи в руках у нападавших. Но их отпустили, всё нормально. А раньше суд разрешил некоторым из них в масках быть. Всё как бы с полного разрешения власти.
- Ваши дальнейшие действия? Будете обращаться в полицию?
— Мне не надо обращаться, потому что уже правоохранительные органы должны начинать проверку, потому что на место была вызвана полиция. Вообще, такого плана нападения, автоматически врачи, когда оказывают медицинскую помощь, сообщают в полицию. Поэтому всё сообщено, мы дадим им все данные, которыми располагаем. Может быть, когда власть поменяется, можно будет привлечь этих людей к ответственности.
- При этой власти — не рассчитываете на их привлечение?
— Нет. Что это, первый случай, что ли? Тем более, люди одни и те же. Те же громили адвокатуру в Киеве, те же нападали на адвоката Рыбина, те же плеснули зелёнкой Муравицкому в глаза. И те же люди избивали меня и журналиста Лактионова… С какой это стати их кто-то должен наказать?
- Что с журналистом Андреем Лактионовым?
— Андрея Лактионова тоже увезла «Скорая», у него ушиб грудной клетки, Он за меня вступился — и получил…
- Достойный уважения поступок. Передавайте ему пожелания скорейшего выздоровления.
— Передам.
— Я сегодня в суде должен был добиваться разрешения Муравицкому на выезд, но меня физически устранили. Сейчас мы будем решать, есть ли смысл мне одному ехать. Потому что следующее заседание суда состоится только 24 октября, а Муравицкому продлили меру пресечения — круглосуточный домашний арест.
- Так что поехать в Европарламент он пока не может…
— Не может. Но, наверное, всё же есть смысл мне ехать — потому что есть что рассказать и показать европейцам. Но мы ещё подумаем.
