Правда до дня голосования за главу государства еще почти 8 месяцев, и в мировом опыте есть обнадеживающие для Петра Алексеевича примеры, когда лидеры в столь короткий период вырывались на первую позицию. Но, думается, это — не история Порошенко.
Так, у Бориса Ельцина за такой же срок до президентских выборов в России в 1996-м рейтинг был не лучше, и он отставал от Зюганова, Жириновского, Явлинского и Лебедя. Но на выборах Ельцин все-таки их победил.
Однако против Порошенко играет украинская традиция: ведь практически на всех выборах народ голосовал против власти.
Президентские выборы 2004 и 2010 годов не нуждаются в дополнительных пояснениях, потому что на них действующий премьер-министр проиграл лидеру оппозиции, то есть и здесь «работала» та же тенденция.
Что же касается последних выборов главы государства, то, как известно, к их моменту власть уже поменялась. То есть формально оппозиция путем госпереворота пришла к власти, поддержанная определенной частью населения. Но и в последующем в принципе эта тенденция сохранилась.
Ведь лидеры тогдашней оппозиционной тройки — Кличко, Яценюк и Тягнибок, обрушив Януковича на волне Майдана, придя к власти, в считанные недели растеряли собственный рейтинг. Порошенко на их фоне был менее заметен в дни протестов. Но если действия оппозиционной тройки показывали неэффективность каждого из ее членов, когда они уже захватили власть (еще до выборов), то незаметность Порошенко как раз и играла на его имидж — так как давала надежду на его возможно большую эффективность. Так подспудно считал электорат.
Главный же его соперник — Юлия Тимошенко на тот момент также не имела государственной должности, но было гораздо больше оснований считать ее представителем старой власти. Ведь ее общий премьерский стаж на тот момент составлял 2 года и 10 месяцев, к тому же год с небольшим она была вице-премьером. Тогда как у Порошенко стаж на менее видных властных постах (секретарь СНБО, министр иностранных дел, министр экономики) составлял лишь 1 год и 8 месяцев. И он в силу этих причин не отождествлялся электоратом представителем власти. Он как раз проходил, как внесистемный кандидат, не связанный ни с Януковичем, ни с его ниспровергателями. Хотя на самом деле все было сложнее. Но для электората картинка была представлена именно так.
Так обстояли дела в нынешнем веке. Но схожая ситуация была и раньше. Да, в 1991-м президентские выборы выиграл тогдашний спикер Рады и бывший секретарь ЦК КПУ Леонид Кравчук, а не депутат и бывший диссидент Вячеслав Черновол. Однако до прошедшего одновременно с выборами референдума и подписанных через неделю после этого Беловежских соглашений Украина в глазах ее населения не была еще независимым государством (да и никто в мире ее таковой не признавал). Главной властью считалась власть союзного центра во главе с Горбачевым, и само проведение этих президентских выборов казалось тогда ключевым моментом борьбы с этой властью. Кравчук и победил на тех, первых выборах, как представитель другой, не союзной власти, а скорее даже, как ее оппонент.
С выборами 1994-го тоже все понятно. Народ голосовал не за старую власть в лице действующего президента Кравчука, и не за спикера Рады нового созыва Александра Мороза, а за экс-премьера и на момент выборов обычного депутата Леонида Кучму, который тогда воспринимался, как лидер неформальной оппозиции власти.
Выборы 1999-го выглядят единственным исключением — власть в лице Кучмы победила. Но здесь надо учесть два обстоятельства. Соперник президента во втором туре, лидер украинских коммунистов, Петр Симоненко не имел властных должностей, однако как лидер Коммунистической партии он все равно был в глазах общества воплощением правившей на украинской земле более семи десятилетий и утратившей бразды правления меньше, чем за 10 лет до этих выборов партийной силы — Компартии Советского Союза. Поэтому все дефекты коммунистической власти автоматически переносились на него.
Второе обстоятельство — Кучма победил тогда совсем на другом электорате, чем в первый раз, ибо проводил совсем иную политику, чем обещал на выборах 1994-го года. В результате он набрал заметно меньший процент во всех регионах, где в 1994-м опередил Кравчука. Зато почти во всех регионах, где Кучма уступил первому президенту, он набрал в 1999-м гораздо больше голосов (единственное исключение Черкасская область).
На парламентских выборах сложилась похожая ситуация. В марте 1994-го по целиком мажоритарной системе выбирается Рада, оппозиционная тогдашнему президенту Кравчуку. В 1998-м выборы проходят по действующей сейчас смешанной системе и по общенациональным спискам НДП, партия действующего премьера Валерия Пустовойтенко получает лишь 5% голосов. Власть спасает лишь мажоритарный фактор, поскольку выборы в одномандатных округах превратились в скупку голосов. Но выражением общественных настроений правомерно считать именно выборы по партийным спискам: на них голосуют за программу развития страны.
На выборах 2002 года оппозиция справа и слева взяла по партспискам 171 мандат из 225 и власть также смогла создать большинство лишь благодаря мажоритарщикам.
В 2006 и 2007 годах всех нардепов избирали по пропорциональной системе. Поэтому особенности украинского выбора появились наиболее рельефно. В первый раз провластная «Наша Украина», партия президента Ющенко, оказалась лишь третьей, заметно уступив и Партии регионов и Блоку Юлии Тимошенко, который после ее изгнания с поста премьера стал внутренней оппозицией президенту в оранжевом лагере. Правда, в 2007 году этот лагерь воссоединяется против премьера Януковича, навязав стране досрочные выборы. Но проигрывает на них и премьерская власть в лице Партии регионов, и президентская в лице «Нашей Украины». А главным выгодоприобретателем становится Блок Тимошенко, бывшей на момент выборов лишь народным депутатом, и ставшей после них главой Кабмина.
Как известно, после победы Януковича в 2010-м регионалы смогли контролировать парламент того созыва. Но зато в 2012-м большинство мандатов по партийным спискам достается оппозиционной тройке («Батькивщина», УДАР, «Свобода») и регионалы смогли сохранить большинство лишь благодаря мажоритарникам.
Наконец, выборы 2014-го года. На них тенденция как будто бы не подтвердилась. На первом месте по партспискам партия премьера, на втором партия президента. Но ведь власть тогда еще не успела надоесть, ибо Яценюк к моменту выборов возглавлял Кабмин меньше 8 месяцев, а Порошенко был президентом менее 5 месяцев. К тому же главной властью на Украине традиционно считают именно президента, а гораздо худший результат у БПП в сравнении с недавним результатом самого Порошенко бросается в глаза.
Не знаю, связано ли голосование против власти с наследием казацкого анархизма в характере украинцев или с объективными условиями жизни: ведь за время независимости не было года, когда бы большинству населения жилось хорошо. Но факт налицо: начиная с 1991-го в стране прошло 13 общенациональных выборов и как минимум на 11 из них (исключениями можно считать 1999-й и парламентские выборы в 2014-го) народ не поддержал власть.
Сможет ли Порошенко стать исключением из этого правила, то есть победить на выборах? Опыт 2014 года не подходит потому, что у него уже слишком большой стаж во власти. Более интересен для него опыт Кучмы 1999-го, однако им так же Порошенко не сможет воспользоваться. Ведь президент не может столкнуться в финале выборов с кандидатом, который бы олицетворял десятилетия прошлой власти, каким был для электората Петр Симоненко. Таких кандидатов в президенты в предстоящей кампании просто не будет. А завоевывать электорат, который не голосовал за него в 2014-м по примеру Кучмы Порошенко уже сможет — слишком поздно.
Тем более, что он до сих пор не делал никаких шагов навстречу этим избирателям. Поэтому получается, что при сохранении электорального украинского феномена Порошенко неминуемо проигрывает выборы президента.
