Крупнейший украинский морской порт в городе Ильичевске, который носит после декоммунизации остапобендеровское название Черноморск, стоит на пороге массового сокращения рабочего персонала. Министерство инфраструктуры Украины санкционирует передачу его причалов и прилегающей к ней земли оффшорной компании Hutchison Ports Development Limited.
По мнению рабочих активистов, увольнения на крупнейшем предприятии города усугубят и без того не блестящую социальную ситуацию в Черноморске, а многие квалифицированные докеры должны будут выехать на работу за пределы страны — поскольку в других портах Украины их тоже никто не ждет. В результате такого оттока кадров Украина лишится последней надежды на возрождение портовой инфраструктуры — ведь даже если случится чудо, и в бывший Ильчевск хлынет поток иностранных грузов, работать с ними будет попросту некому. Или же этим будут заниматься приглашенные из-за рубежа иностранцы.
Конкурс на аренду порта состоится уже в августе, и возмущенные профсоюзники из последних сил пытаются повлиять на его результат, требуя ввести своих представителей в наблюдательный совет порта, который должен будет согласовать его результаты. Однако, в ведомстве Владимира Омеляна — этого борца с московской империей и выдающегося строителя украинского гиперлупа — совершенно не считаются с беспокойством портовиков, и не намерены позволять им распоряжаться своей судьбой.
«Социальную составляющую у нас отстаивали при коммунизме, а сейчас не коммунизм. Морской порт не может работать без людей, но, если он может работать не с 4000, а с 1000, то это означает, что эффективный собственник так работает. Если наша задача сохранить коммунизм, то можем вводить профсоюзы в наблюдательный совет порта. Если же наша задача развиваться как государство, которое привлекает грузопотоки, тогда должен быть профессиональный наблюдательный совет», — заявила советник министра инфраструктуры Надежда Казначеева.
Таким образом, в Кабмине дают понять, что массовых сокращений не избежать — а декоммунизация названия портового города, построенного преступной коммунистической властью в 1973 году на месте голой степи, являлась первым этапом этого процесса, за которым закономерно последовала массовая ликвидация социальных прав украинских рабочих. Ведь если в стране уничтожили все памятники Ленину, логично демонтировать основные завоевания, которые были достигнуты плебсом при большевистском режиме — согласно декретам, подписанным где-то в кабинетах Кремля.
Больше того — в словах Казначеевой слышна плохо скрытая угроза в адрес рабочих. В воюющей стране, которая отражает нападение государства-агрессора — наращивая объемы взаимной торговли — не время выступать против увольнений и жаловаться на копеечную зарплату. Вполне возможно, что по мере обострения конфликта власть может объявить черноморские профсоюзы агентами влияния Москвы — со всеми вытекающими отсюда последствиями для их активистов, которые единогласно проголосовали на днях за требование отправить министра инфраструктуры в отставку, обвиняя его в нанесении материального ущерба местному порту и злоупотреблении своим положением высокопоставленного чиновника. Тем более, что черноморские профсоюзы готовят кампанию протестов против антисоциальной политики Кабмина, объединившись для этого с организациями профсоюзов автомобилистов и железнодорожников. А эти волнение совершенно не нужны власти на фоне растущей задолженности перед бюджетниками, и перед самым стартом предвыборной кампании будущего года.
Конечно, пока что Банковая не выглядит напуганной перспективами черноморских протестов. Успехи профсоюзников случаются после Евромайдана крайне редко — в основном, это отдельные случаи частичного погашения задолженностей по зарплате, или ее незначительное повышение на некоторых металлургических комбинатах, которое все равно не компенсирует рабочим постоянное системное повышение тарифов и цен.
Однако, несмотря на это, все постмайдановские годы профсоюзные лидеры Украины испытывали на себе достаточно серьезное давление сверху. Лидер Конфедерации независимых профсоюзов Михаил Волынец, который опирается на теневую поддержку со стороны Юлии Тимошенко, даже заявил в прошлом году о попытке отравления, которую якобы санкционировали украинские политики и спецслужбы — еще до того, как в языки народов планеты прочно вошло экзотическое слово «Новичок».
«Смотрящие» от народного депутата Игоря Кононенко вместе с представителями Службы безопасности Украины на протяжении длительного времени прослушивали мои телефоны, мое перемещение фиксируется, постоянно ведется наблюдение, в СМИ по поводу меня и членов моей семьи распространяется неправдивая информация — заявил тогда Волынец. — Я имею совершенно обоснованные подозрения в том, что недавно была совершена попытка меня отравить. Местом проведения операции была выбрана Женева, где я принимал участие в заседании сессии Международной организации труда. Факт сильного отравления был подтвержден в одной из столичных больниц после возвращения на Украину», — сообщил на пресс-конференции в Киеве Волынец.
Эти заявления можно было бы истолковать в качестве банального самопиара, если бы не хорошо известные публичные факты преследования Михаила Волынца и его сторонников, которые неоднократно фиксировались после Евромайдана. Так, представители СБУ забрали Волынца на допрос без присутствия адвокатов, после чего он пригрозил начать голодовку и заявил, что спецслужбы «целенаправленно препятствует деятельности профсоюзов в стране». Аналогичным образом были допрошены ведущие активисты Независимого профсоюза горняков Украины, которые жаловались прессе на попытки их запугать.
А в августе 2016 года, после того, как один из селидовских шахтеров в присутствии Волынца поджог себя в здании Минуглепрома, требуя погашения задолженностей по зарплате, со всеми участниками акции были проведены профилактические беседы. Причем, по словам одного из киевских профактивистов, членов НПГУ «серьезно предупредили» о том, что попытки «раскачивать ситуацию» — то есть законным образом отстаивать конституционные и трудовые права наемных работников — будут приравнены к поддержке сепаратизма.
Репрессии были предприняты и против организаторов забастовки киевских транспортников, требовавших выплатить задолженности по зарплате. Руководство «Киевпастранса» сразу же объявило их «диверсантами», «подстрекавшими народ на забастовку в трудное для страны время», а СБУ задержало непосредственных организаторов протеста. И будет вполне логично, если аналогичные меры предпримут сейчас против недовольных рабочих города Черноморска, которые не довольствуются ролью пикейных жилетов, пытаясь сопротивляться антисоциальной политике власти.
Рабочим пора понять — «коммунизм» действительно кончился, а социалка по умолчанию объявлена его тяжелым наследием, на борьбу с которым мобилизованы все силы нынешнего конфликта. Символический акт переименования приморского города повлек за собой совершенно конкретные практические последствия, который может похоронить его, как тяжелое наследство официально проклятого совка, при котором Украине были нужны рабочие и порты.
