А сколько уже можно выдумывать?! Как не складывай — всё одно Бандера получается.
А тут ещё и дата такая — 250 лет Уманьской резне. Праздновать будем. Депутаты решили.
Да и как не праздновать?! 250 лет назад их духовные праотцы вырезали десять тысяч поляков, евреев и пару тысяч православных.
Славная дата. Украинская. Отчего бы не праздновать?
Вот как Шевченко это описал:
«Смеркалось. Із Лисянки
Кругом засвітило:
Ото Гонта з Залізняком
Люльки закурили.
Страшно, страшно закурили!
І в пеклі не вміють
Отак курить. Гнилий Тікич
Кров'ю червоніє
Шляхетською, жидівською».(с)
Даже чертей в Аду оторопь брала. Базары городов и сёл были залиты кровью и усыпаны трупами. Ни детей, ни женщин, ни калек не жалели.
Резали, вешали, жгли.
А посреди этих кровавых Майданов, среди трупов и крови, «вожди» Железняк и Гонта танцы да попойки утраивали:
«А серед базару
Стоїть Гонта з Залізняком,
Кричать: «Ляхам кари!
Кари ляхам, щоб каялись!»
І діти карають.
Стогнуть, плачуть; один просить,
Другий проклинає;
Той божиться, сповідає
Гріхи перед братом,
Уже вбитим. Не милують,
Карають завзяті.
Як смерть люта, не вважають на літа, на вроду.
Ні каліка, ані старий,
Ні мала дитина
Не остались,- не вблагали
Лихої години».(с)
Детей, женщин и калек убивали с особой страстью. Но мало им, мало. Всех убили. Давай резать трупы. Вешать уже мёртвых. Гвоздями к заборам прибивать отрезанные руки, гениталии, женские груди:
«А Галайда, знай, гукає:
«Кари ляхам, кари!»
Мов скажений, мертвих ріже,
Мертвих віша, палить.
«Дайте ляха, дайте жида!
Мало мені, мало!
Дайте ляха, дайте крові
Наточить з поганих!
Крові море… мало моря…».(с)
И вожди танцуют. Зовут кобзаря, пьют самогон и горланят песни, прямо на трупах раскладывая сало с луком:
«Вип'єм, Гонто, брате!
Вип'єм, друже, погуляєм
Укупочці, в парі.
А де ж Волох? Заспівай лиш
Нам, старий кобзарю».(с)
И кобзарь поёт. Весёлую песню. Не грустную.
По базарам головы, как кочаны капусты катаются, и казаки вприсядку гопака танцуют.
А на самой вершине этой тризны, на самом кровавом Майдане: среди Умани, заваленной трупами, Гонта режет своих малолетних детей за то, что мать окрестила их в католичество:
«Сини мої, сини мої!
Чом ви не великі?
Чом ви ляха не ріжете?
Будь проклята мати,
Та проклята католичка,
Що вас породила!
Чом вона вас схід сонця
Була не втопила?
Менше б гріха: ви б умерли
Не католиками;
А сьогодні, сини мої,
Горе мені з вами!
Поцілуйте мене, діти,
Бо не я вбиваю,
А присяга». Махнув ножем —
І дітей немає!
Попадали зарізані.
«Тату! — белькотали,-
Тату, тату… ми не ляхи!
Ми…»- та й замовчали».(с)
Кто-то рядышком спросил: «Может похоронить детей?»
Не тут-то было. Собаки они. Пусть гниют под открытым небом среди уже гниющих поляков и евреев. Гонта неумолим.
Вот она Идея. Вот она сила. Детей даже резать будем, если они вместе с нами не будут резать «жидов, москалей и поляков».
На праздник детки! И детки готовы. Вышиванки, шаровары и учитель литературы впереди. Ведь уже много лет в украинской школе учитель преподает им «Гайдамаки». Много лет уже наши деточки читают о «героизме» наших предков. Много лет они знают Гонту и Железняка. Так почему бы уже не праздновать?! Пора уже. Давно пора.
250 лет Уманьской резне. Отныне это официальный праздник киевлян
