В последние недели все чаще слышны разговоры о том, что протесты в Армении стали очередной «бархатной революцией» и несут в себе глубокий геополитический смысл. На мой взгляд, в протестах в Армении нет никакого геополитического подтекста. Н. Пашинян и его сторонники прекрасно понимают, что если они реально претендуют на власть в Армении, им надо будет работать с Москвой. Н. Пашинян не раз заявлял о том, что если он придет к власти, то не собирается предпринимать никаких резких движений вроде выхода Армении из ЕАЭС и ОДКБ, а также, что российская база и российские пограничники останутся в Армении.
Несмотря на имидж «пламенного революционера», Пашинян — прагматичный политик, просчитывающий последствия своих шагов, готовый на переговоры и компромиссы. В свое время более радикальные оппозиционеры упрекали его в беспринципности и сотрудничестве с властями. Так, в 2012 году он вышел из оппозиционной партии «Армянский Национальный Конгресс», в 2015 не поддержал кампанию по бойкоту референдума, а на выборах 2017 г. объединился с партией «Процветающая Армения», которую до этого ругал за конформизм и сотрудничество с властями. Позже он не раз заявлял, в том числе и на самых массовых митингах, что если он придет к власти, то не будет «вендетты» по отношению к его политическим противникам. Он также давал понять, что не будет «чистки» государственного аппарата, и что он будет работать со «специалистами, работающими на среднем и нижнем уровне». Таким образом, Пашинян может быть не только суровым революционером, но и прагматичным политиком, готовым к компромиссам. Вопреки жесткой риторике, программу Пашиняна нельзя назвать радикальной.
Довольно долго ситуацию в Армении в российских СМИ освещали вполне адекватно, а на государственном уровне декларировалась позиция невмешательства. Однако теперь о происходящем в Армении, похоже, снова говорят как о «цветной революции». Скорее всего, это связано с тремя факторами. В первую очередь, с лоббингом Республиканской Партии Армении, у которой все еще остаются значительные ресурсы, в том числе связи с некоторыми влиятельными представителями армянской диаспоры России. Кроме того, лидера протестов Никола Пашиняна в России знают плохо, в итоге он воспринимается в лучшем случае как «темная лошадка», а в худшем — как опасный революционер-фанатик. Еще один немаловажный фактор — элементарный недостаток знаний и информации об Армении. Армения — маленькая страна с очень сложным политическим ландшафтом, и у многих нет ни желания, ни возможности, ни времени подробно разбираться в тонкостях армянской политики.
В Москве есть несколько специалистов, прекрасно знающих Армению (кстати, больше чем в Брюсселе и Вашингтоне, но все равно мало), но боюсь, что их мало кто слушает. К тому же ситуация меняется настолько быстро, что даже компетентные специалисты не успевают быстро реагировать. Восприятие ситуации в стране формируется под влиянием различных лоббистов и представителей диаспоры, которые сами не всегда адекватно представляют, что происходит, и у которых часто есть собственные интересы. В результате мы видим, как буквально на наших глазах формируются мифы о ситуации в Армении, которые не имеют никакого отношения к тому, что происходит на самом деле.
Протестное движение оказалось настолько широким именно потому, что оно не выдвигало никаких внешнеполитических требований. В армянском обществе сильны пророссийские настроения и есть немало поклонников Путина, что не мешает им поддерживать Пашиняна и его борьбу против РПА. Часто говорится, что фракция Пашиняна выступала с инициативой выхода из ЕАЭС и другими подобными предложениями. На самом деле, эта инициатива исходила не от Пашиняна, а от его партнеров по предвыборному блоку «Елк» — партии «Просвещенная Армения», с которой Пашинян объединился только в 2017 г. и которая до последнего времени не поддерживала протесты. «Просвещенная Армения» до последнего момента играла роль «конструктивной оппозиции» Сержу Саргсяну и фактически присоединилась к протестам уже после ухода Саргсяна, когда не участвовать в выступлениях было уже совсем неприлично. При этом почти в это же время протесты поддержала другая партия «конструктивной» оппозиции — «Процветающая Армения» Гагика Царукяна, которая имеет имидж «пророссийской».
Что самое важное, в Армении установилось своего рода «двоевластие», когда создан неформальный центр власти вокруг Пашиняна и Площади Республики, а формальный центр власти вокруг РПА теряет контроль над ситуацией. Судя по всему, РПА пытается убедить Москву, что она контролирует ситуацию, но на самом деле это не совсем так. Переход «конструктивной оппозиции» на сторону протестов и выход партии «Дашнакцутюн» из властной коалиции показывает, что мы имеем дело с классическим расколом элит, и властная вертикаль, выстроенная Саргсяном, рушится на глазах. Более того, судя по всему, нет единства и в РПА. Выжидательную позицию занимает президент Армении Армен Саргсян. Наконец, если Серж Саргсян железной рукой контролировал силовиков, то не известно в какой мере это под силу РПА после ухода Саргсяна. С другой стороны, растет влияние неформального центра власти вокруг Пашиняна, который фактически контролирует улицу. Весьма символично, что после отставки Саргсяна на улицах Еревана практически исчезла дорожная полиция, и многие водители нарушали правила, закрывая номера. После того, как Пашинян на митинге призвал всех соблюдать правила дорожного движения, ситуация на дорогах успокоилась.
Даже если РПА удастся провести своего кандидата на должность премьера на выборах 1 мая, это приведет не к разрешению кризиса, а лишь к его затягиванию. Протестное движение будет продолжаться, а подавить его можно только с помощью грубой силы, на что, скорее всего, не пойдут ни РПА, ни силовики — даже если приказ будет дан, скорее всего он не будет выполнен. Даже если РПА удастся так или иначе договориться лично с Пашиняном или как-то еще нейтрализовать его и его команду, это приведет только к радикализации протеста. Поэтому скорее всего, ситуация «двоевластия» сохранится, а это может привести к постепенному разложению государственных институтов. Думаю, не имеет смысла говорить о том, как это опасно с точки зрения обстановки в Нагорном Карабахе. Чем дольше будет продолжаться эта ситуация, тем больше вероятность, что ею решат воспользоваться внешние силы. Ну и наконец, самая большая опасность заключается в том, что если ситуация в Армении станет восприниматься как «цветная революция», соблазн вмешаться в ситуацию может возникнуть и у Москвы, и у Запада, и Армения станет очередным полем противостояния Россия-Запад. Очевидно, что ни Армении, ни всему региону это не сулит ничего хорошего.
Какой же выход из ситуации? Логика политического процесса диктует, что ответственность за дальнейшее развитие событий должны взять на себя Пашинян и его команда. Только в этом случае прекратится ситуация «двоевластия», со всеми своими негативными последствиями. Возможно, РПА в этой ситуации следует последовать примеру своего уже бывшего лидера Сержа Саргсяна, уход которого позволил разрядить ту крайне напряженную обстановку, которая сложилась в Армении неделю назад. Учитывая то, что у РПА в любом случае сохранятся значительные политические, экономические и медиа ресурсы, у нее есть все шансы продолжать оставаться одной из влиятельных политических сил в Армении, а, возможно, даже и вернуться к власти демократическим путем в ближайшем будущем. С другой стороны, Пашинян и его сторонники должны дать возможность РПА уйти из власти «сохранив лицо», дать республиканцам гарантии того, что они сохранят определенное влияние на армянскую политику и после ухода в оппозицию, а также того, что приход Пашиняна к власти не будет означать репрессий и «раскулачивания».
Микаэл Золян, кандидат исторических наук, доцент Ереванского государственного лингвистического университета и Ереванского Российско-Армянского (Славянского) университета, сотрудник аналитического центра «Центр Региональныx Исследований» в Ереване
