В понедельник утром Европа оказалась застигнута врасплох провалом «зондирующих» переговоров «ямайской» коалиции. Официальные заключения правительств стран ЕС оказались крайне сдержанными. Никто не хочет еще сильнее обострять и без того напряженную ситуацию замечаниями извне.
Тем не менее велика обеспокоенность тем, что необходимые реформы и важные решения в Европе могут быть отложены из-за конца «Ямайки».
«Это плохие новости для Европы», — сказал нидерландский госсекретарь Европы Хальбе Зейлстра (Halbe Zijlstra).
В Европе всегда было так, что все страны ЕС в первую очередь ориентировались на позицию Германии. В последние несколько недель это особенно важно для Лондона и Парижа.
В понедельник Еврокомиссия действовала внешне невозмутимо. «Здесь, в комиссии, мы уверены (…) в том, что стабильность и преемственность будут соблюдены», — сказал спикер по поводу конца коалиции «Ямайка». Но за кулисами комиссии явно слышны и сомнения в том, что необходимые реформы можно реализовать достаточно быстро. «Теперь многое станет труднее», — сказал высокопоставленный чиновник.
Безмолвие во Франции
6 декабря глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер (Jean-Claude Juncker) хочет представить большой законодательный пакет важных для еврозоны реформ. Затем государства-члены и парламент ЕС должны принять решение. Это займет некоторое время. «В Брюсселе всем понятно, что в обозримом будущем новые реформы можно будет провести лишь в течение ограниченного периода времени. Это окно откроется после формирования немецкого правительства и закроется примерно за пять-шесть месяцев до выборов в Европе, которые состоятся в мае или июне 2019 года», — сказал Гунтрам Вольф (Guntram Wolff), глава брюссельского аналитического центра Brueghel.
По словам Вольфа, без однозначной позиции Берлина станет значительно сложнее принимать важные решения в таких вопросах, как, например, политика по отношению к беженцам, создание так называемого оборонительного союза или обсуждение Брексита.
Во Франции царит безмолвие: Ангела Меркель последнее десятилетие олицетворяла собой немецкую стабильность и твердость. То, чем она занималась, казалось, должно было получиться. У французов к этому было абсолютно двойственное отношение. Ищущие образ врага для Европейского союза получали его благодаря доминированию Меркель.
Теперь речь идет о «гибели богов», но нет и тени облегчения или даже злорадства. «Напряженная ситуация в Германии — не в наших интересах», — сказал президент Франции Эммануэль Макрон в понедельник утром в кулуарах встречи в Елисейском дворце. Макрон добавил, что поздно вечером накануне он позвонил канцлеру и отметил заявление лидера СвДП Кристиана Линднера (Christian Lindner) как «довольно жесткое».
Для французского президента новые выборы в Германии были бы худшим сценарием развития событий: Макрону нужна сильная Меркель. Затяжные переговоры коалиции и без того уже воспринимаются в Париже как фатальный тормоз для европейской инициативы Макрона.
Но в Елисейском дворце все еще пытаются сохранять оптимизм. Политическая неопределенность в Германии усиливает необходимость «амбициозного проекта для Европы», в официальном заявлении говорится: «Мы желаем Германии и Европе, чтобы наш важнейший партнер был стабильным и сильным». Кризис укрепил Францию в ее намерении «делать предложения, выдвигать инициативы и работать над амбициозным европейским проектом». Совместно с германскими партнерами это будет реализовано.
Для Лондона ситуация ведет в тупик
Лондон тоже хочет в ближайшие месяцы кое-чего достичь с помощью немцев. В Великобритании Ангела Меркель считается некоронованной королевой Европы, которая по итогам длящихся до ночи переговоров передает принятое решение остальным государствам ЕС или даже его диктует. На это воображаемое всемогущество Меркель Лондон делал ставку в вопросах Брексита уже при экс-премьере Дэвиде Кэмероне и тем более при главе правительства Терезы Мэй.
Как и президенту Франции Эммануэлю Макрону, британцам нужно стабильное германское правительство. Это связано с тем, что времени на переговоры о выходе из ЕС остается угрожающе мало. Если одна из важнейших стран, такая как Германия, окажется политически парализованной на продолжительный период времени, то, с точки зрения Лондона, это приведет к еще большему тупику. В середине декабря предстоит решающая для Мэй встреча глав государств ЕС и их правительств в Брюсселе. Насколько дееспособен тогда будет Берлин, теперь неизвестно.
Поэтому умеренные голоса в Лондоне предостерегают всех злопыхателей, противников ЕС на острове, от радости по поводу коллапса Меркель как доказательства провала Европы. Ведь без соглашения о Брексите Великобритании грозит экономический кризис. Однако официальных комментариев по поводу конца «Ямайки» с Темзы не последовало.
Это касается и итальянского правительства. Никто в Европе не хочет подливать масла в огонь или даже совсем испортить отношения с канцлером Меркель. Правительство в Риме наблюдает за ситуацией в Германии с «почтительным молчанием», как заявил спикер правительства. Глава правительства Паоло Джентилони (Paolo Gentiloni) надеется, что берлинские ссоры не ослабят Меркель. Для него канцлер Германии — важнейший партнер в политике безопасности и в решении проблемы беженцев.
Министр иностранных дел Люксембурга Жан Ассельборн (Jean Asselborn) смотрит на ситуацию аналогичным образом: «Во времена Брексита, изменений климата, террористической угрозы и миграционных проблем, а также во времена, когда со стороны США, кажется, устанавливается мультилатерализм, и европейское сообщество ценностей ослабляется, сильное немецкое правительство просто необходимо для сохранения устойчивой позиции Европы в мире», — сказал он редакции газеты Welt.
Ассельборн добавил: «Германия — это последняя страна, которая может позволить себе допустить нестабильность правительства. Ее роль в мире запрещает это».
Неясным остается и то, какие последствия хаос в Берлине может иметь для восточных европейцев. «Германия стала более непредсказуемой», — сказал венгерский дипломат, который не пожелал, чтобы его имя было названо в статье. Со стороны Польши не было никакого официального заявления. «Кризис в Германии», — кратко сообщило польское телевидение. Три слова, которыми все сказано.
