В дни, когда трагические новости могут поступать из Барселоны или из Лас-Вегаса, все же меньше всего ожидаешь их услышать из районного центра Тёткино в Курской области. Но в минувшее воскресенье там тоже стреляли. По сведениям, которые публикуют информационные агентства, там в ходе проведения операции «Нелегал» пограничники наткнулась на группу из трех человек. От первого выстрела погиб пограничник-кинолог. Завязался бой, в котором нападавшие были убиты. Высказываются предположения, что это были уроженцы Северного Кавказа, нелегально возвращавшиеся через Украину домой из Сирии.
Отмечается, что новость о чрезвычайном происшествии появилась вначале на телеграм-канале «ОПЕР Слил», откуда, после подтверждения, информация начала кочевать по лентам информагентств. Говорят, что это чуть ли не первый случай, когда модный, но пока не очень респектабельный ресурс становится негласным спикером для больших СМИ. В то же время, случай в райцентре Тёткино далеко не первый в новейшей российской истории, когда угроза вооруженного насилия приходила на территорию РФ со стороны Украины.
Так, в конце июня 2014 года было возбуждено уголовное дело о покушении на убийство из-за факта обстрела территории РФ силовиками, бойцами «Правого сектора» и Нацгвардии, которые выпустили в сторону жителей Ростовской области разрывные снаряды. Об этом сообщал официальный представитель СК РФ Владимир Маркин. Как отмечал тогда работник Следственного Комитета, «на расстоянии примерно 20 метров от ворот домовладения № 105 по улице Колхозной хутора Васецкого, в котором проживает семья из трех человек, обнаружены следы попадания в виде воронки, в которой найдено не менее 11 металлических фрагментов снаряда. Также в результате обстрела не менее чем в десяти местах повреждена стена дома. Кроме того, частично повреждено домовладение, расположенное в поселке Шахты-24 города Гуково».
Чуть позже, в сентябре того же года Ростовский областной департамент по предупреждению и ликвидации ЧС сообщал, что в поле, принадлежащем ООО "Изумруд", севернее МАПП «Гуково», обнаружены пять 150-миллиметровых артиллерийских снарядов, по поводу которых глава миссии ОБСЕ в Ростовской области Поль Пикар поспешил заявить, что снаряды попадали на российскую территорию ненамеренно, потому что бои между ополченцами ЛДНР и украинскими войсками велись слишком близко к границе.
Вторым участком, где напряженность между Россией и Украиной привела к человеческим жертвам, ожидаемо стал Крым. Там в августе 2016 года, как сообщалось, «при попытке прорыва в ночь на 8 августа диверсионно-террористических групп с территории Украины в Крым погиб военнослужащий Министерства обороны России». Позже, в уточненных сообщениях говорилось о том, что погибли не один, а два человека — военнослужащий Минобороны и сотрудник ФСБ. Президент России Владимир Путин охарактеризовал тогда случившееся «глупой, преступной акцией».
Нужно отметить, что вопреки ожиданиям, ни тот, ни другой случай не повлекли за собой слишком уж далеко идущих последствий. Хотя, после ЧП в Крыму ожидали разного, тем более, что в целом сама ситуация с полуостровом в тот период была очень и очень болезненной. Но, видимо, именно это обстоятельство и повлияло на решение российской власти «не нагнетать». Кроме дипломатического недовольства произошедшим, никаких других зримых и публичных действий в тот раз со стороны России не последовало.
Пограничные состояния
Очевидно, что граница с РФ является тем местом, где внутренние проблемы Украины будут проявлять себя наиболее зримо, но источник кризиса, как серьезное недомогание, находится внутри украинской государственности, а трагические и неприглядные события в Ростовской области, Крыму и вот теперь около Курска — всего лишь симптомы серьезной болезни, которая называется война.
7 апреля 2014 года на тот момент спикер Верховной Рады Украины, одновременно исполнявший обязанности президента страны Александр Турчинов заявил о том, что на Украине «создан антикризисный штаб, а против тех, кто взял в руки оружие, будут проводиться антитеррористические мероприятия». Если выбросить казуистику и пристрастие к эвфемизмам организаторов вооруженного переворота на Украине, эта фраза означала только одно — Киев объявил войну тем регионам украинского государства, которые этот переворот не признали. В боевых действиях украинской верхушкой с самого начала было решено использовать не специальные подразделения, а регулярную армию, укомплектованную призывниками, намеренно переводя, таким образом, конфликт в плоскость гражданского противостояния. Теперь убивать друг друга должны были бывшие соседи, друзья, родственники и сослуживцы. Несмотря на то, что страну пинком отправили в пропасть гражданской войны, которая никогда не заканчиваются быстро, тогда еще кандидат на пост главы государства Петр Порошенко оптимистично говорил: «АТО не может продолжаться недели или месяцы: она должна закончиться за несколько часов».
Сегодня уже ясно, что в «несколько часов» антитеррористическая операция, или «война на Востоке», как ее часто называют, не уложилась. Более того, сроки ее окончания совершенно не ясны даже сейчас, спустя более трех лет после начала. Все мирные инициативы, которые предложили участникам конфликта третьи силы, носят преимущественно рекомендательный характер, а реальные механизмы их воплощения отсутствуют, в силу неприемлемости, как минимум, для одной из сторон. Все, чего удалось достичь по сравнению с 2014 годом, это перевести конфликт из острой фазы в «окопное противостояние» и вывести из-под мощных огневых ударов крупные населенные пункты. Тем не менее, трагические срывы в кратковременную эскалацию случаются тут и по сей день.
Страна цвета хаки
Подводить итоги войны на Донбассе еще очень рано. А вот что можно относительно точно подсчитать на Украине уже сейчас — это количество ее граждан, которые добровольно или по принуждению получили опыт реальных боевых действий. По сообщению пресс-секретаря Министерства обороны Украины Дмитрия Гуцуляка по состоянию на начало сентября текущего года статус участника АТО получили 212 тыс. 274 человека. Вероятно, что реальное количество людей, взявших в руки оружие, чтобы «навести порядок» в Донбассе, несколько больше, но даже это весьма существенно. Более двухсот тысяч человек, которым приходилось стрелять или быть причастными к нанесению ударов по своим бывшим соотечественникам — это серьезная страта в структуре современного украинского общества. Кроме того, что в их сознании ликвидирован этот важный биологический механизм, запрещающий видеть врагов в своих, они все (или почти все) являются носителями классического «синдрома Рэмбо» — человека, вернувшегося из окопов и из-под пуль, и оказавшегося в обществе, которое живет, по большому счету, довоенным укладом: лицемерным, лживым и несправедливым. Но главное, что те, кто вчера нажимал на спусковой крючок своего автомата или на гашетку пулемета, знают, как им кажется, верный способ эту несправедливость устранить.
Впрочем, наивно представлять, что с войны в мирную жизнь возвращаются исключительно перекованными идеалистами. Учитывая, что боевые действия в качестве способа заработать (а с некоторые пор в АТО участвуют только контрактные военнослужащие) выбирают преимущественно представители полукриминальной, маргинальной и люмпенизированной части общества, а после их демобилизации в украинский социум возвращаются лица с совершенно особым представлением о ценности человеческой жизни, праве ею распоряжаться и своем собственном статусе в межличностной иерархии.
Результат такого переформатирования общества, пусть даже его части, но части действенной и активной, не мог заставить себя ждать. Он и сейчас виден каждый день в выпусках телепередач, в информационных сообщениях СМИ, которые переполнены новостями о преступлениях различной степени тяжести, совершенными вчерашними или действующими «атошниками».
Некоторые из таких уголовных дел становятся чрезвычайно резонансными и даже взрывают украинское общество так, как это произошло с известным батальном «Торнадо», одно название которого уже стало именем нарицательным и означает целую группу лиц с садистскими наклонностями, которые способны удерживать в страхе и повиновении весьма существенную территорию.
Интересно, что кейс с «Торнадо» украинская пропаганда пытается использовать в свою пользу, намекая, а то и открыто говоря о том, что местные правоохранительные органы все же стоят на страже законности, невзирая на звания и заслуги обвиняемых. При этом стараются не вспоминать, что «торнадовцы» не оказались бы в клетке суда, если бы не попытались вмешаться в «угольные схемы» в своем регионе, из-за чего и были «слиты» правосудию. Не покусись они на большие деньги настоящих хозяев жизни — отнятые жизни людей простых сходили бы им с рук и по сей день.
Пока же выдача почти любого новостного поисковика по запросу «участник АТО» будет практически гарантированно на две трети состоящие из криминальных сводок об убийствах, грабежах, изнасилованиях и хулиганстве с участием бывших и нынешних украинских военнослужащих.
Отдельный подкласс таких сообщений — это зафиксированные случаи или торговли оружием из зоны АТО, или факты его применения где-то в «мирной Украине»: случайные или нет взрывы гранат, перестрелки из автоматов и даже случайно сработавшие в школе гранатометы «Муха», как это произошло в 2015 году на Черниговщине. В самом деле, если самому войти в мир криминальных формирований многим не позволяет банальный страх, то продать украденный, найденный автомат или какое иное оружие не представляется чем-то предосудительным.
Не иначе, пытаясь то ли легализовать такую торговлю, то ли хоть как-то взять под контроль складывающуюся ситуацию, главный военный прокурор Украины Анатолий Матиос выступил с резонансным, но ожидаемым предложением. «Время сейчас очень динамичное. Я исповедую принцип, что каждый украинец должен иметь оружие и иметь возможность в случае смутных времен сохранить или защитить свою жизнь» — сказал Матиос в эфире одного из украинских телеканалов.
Казалось бы, в ситуации, когда Украина переполнена асоциальными элементами с поствоенным синдромом, на руках у населения имеется вооружение разного вида, в стране совершенно спокойно функционируют боевые подразделения, подчиняющиеся по сути «полевым командирам», а все украинское общество ежедневно накачивается антироссийской пропагандой, России стоило бы задуматься над тем, чтобы обезопасить себя от потенциальной угрозы. Тем более, что факты, доказывающие, что подобная опасность не иллюзорна — имеются. Но вопреки логике, в создании барьера между Россией и Украиной наивысшую активность проявляет именно Киев.
Комплекс вахтера на высшем уровне
Тему введения визового режима с Российской Федерацией в очередной раз озвучили в апреле этого года в украинском парламенте депутаты фракции «Народный фронт». Представители политической силы Арсения Яценюка связали необходимость введения виз с Россией с предоставлением права украинцам посещать страны ЕС по биометрическим паспортам. «Вкусное», с точки зрения современных украинских националистических сил предложение о визах в РФ, было немедленно подхвачено представителями Радикальной партии, «Самопомощи», а также отдельными депутатами «Блока Петра Порошенко». Позже в поддержку ужесточения процедуры прохождения российско-украинской границы высказались глава Службы безопасности Украины Василий Грицак и секретарь Совета национальной безопасности и обороны Александр Турчинов, тот самый, что развязал «атошную мясорубку».
Истинные мотивы, по которым Украина вдруг заговорила о визовом режиме с Россией, с головой выдает компания, стоящая за идеей выдавать разрешения на пересечение границы. Все они, начиная от законотворцев из фракции Яценюка и заканчивая первыми лицами СБУ, так или иначе ответственны за сохранение курса Украины на отрыв и отдаление от России. В этом ключе введение разрешительного режима для желающих переместиться, например, из Южной Пальмиры в Северную, является дополнением к предыдущим инициативам, вроде вытеснения русского языка из средств массовой информации, книгопечатания, театра и кинематографа. Или к декоммунизации, вылившейся не столько в вымарывание исторических артефактов и топонимов, связанных с коммунистической идеологией, сколько к затиранию всех следов общего российского или советского прошлого. Или к новому закону об образовании, подписанному на днях Порошенко, который фактически запрещает в учебных заведениях преподавание на любых языках, кроме украинского. Поставить, вдобавок ко всему перечисленному, еще и гигантский шлагбаум на украино-российской границе, означало бы замкнуть все в исправно работающий механизм, который бы с каждым днем отдалял народы двух стран все дальше и дальше друг от друга.
Рискнем утверждать, что в недалеком будущем, этот механизм и будет создан, если все будет идти ровно таким чередом, как и сейчас. На сегодняшний день, обстоятельством, препятствующим Киеву ввести визовый режим, является невероятно большое число украинцев, находящихся в России на заработках. По разным оценкам, число их там достигает 2,5 миллионов человек. Как ни крути, это все еще в десять раз больше тех, кто прошел АТО и готов воевать с Россией с оружием в руках. Но, пусть и не принимавшая присягу, трудовая армия тоже готова отстоять право кормить свои семьи, а такую зарплату как в России на Украине им сейчас не найти.
Впрочем, неправильно все объяснять и исключительно экономическими мотивами. Несмотря на то, что официальная пропаганда неустанно обращается к сознанию современных украинцев, объясняя им кто враг, и кто виноват в сегодняшнем кризисе, человеческие, культурные, этнические, языковые и многие другие связи между народами РФ и Украины настолько крепки, что изолировать две страны друг от друга наглухо запертыми границами совершенно невозможно.
Это обстоятельство прекрасно понимают и в Москве, и в Киеве, но реакция на него в разных столицах разная. Киев борется с искушением пойти на самоубийственный шаг в надежде, что выстраиваемая им конструкция этно-националистического государства уже достаточно крепка, чтобы выдержать удар, который неизбежно последует, причем со стороны собственных же граждан. А Москва, кажется, рассчитывает, что общая этническая сущность украинского и русского народа как разумный Океан в Солярисе сумеет переварить и преобразовать существующий злобный киевский режим, а потому не спешит по своей воле разрушать это пространство, первой вводя превентивные разграничительные меры.
Но как поступать, если случаи, подобные тому, что произошел в Тёткино под Калугой, будут повторяться, а в том, что так и произойдет, сомнений нет. «АТОшный» котел и общая потеря управляемости, насыщение Украины мигрантами из стран Малой и Средней Азии, которое уже происходит в рамках соответствующих общеевропейских программ по расселению беженцев, все это последовательно содействует повышению «токсичности Украины». В конечном итоге, если тенденции сохранятся, Украина окажется в геополитическом изоляторе, запертая между Россией, с одной стороны, и Европой с другой, постепенно и беспросветно превращаясь в душный националистический анклав.
