История о том, как на Украине запретили «Яндекс», «Одноклассники», «Мейл.ру» и «ВКонтакте, а заодно и «1С», да еще и мотивировали это тем, что «Яндекс-пробки» можно использовать для продвижения на Украину российских танков, производит чрезвычайно комическое впечатление. Настолько комическое, что мне поначалу не хотелось даже об этом писать. Чего тут писать, если сюжет говорит сам за себя?
Но я вовремя вспомнил, что в свое время ровно из тех же соображений явно недооценил киевский Майдан 2.0. Мне казалось, что кампания за то, чтобы ради возможности «западэнским рагулям» ездить на заработки «до Эуропы», разрушить собственную национальную промышленность, всерьез восприниматься не может.
Мое «здоровое чувство меры» направило меня тогда по ложному пути. Я недооценил серьезности сил, направленных на реализацию госпереворота, и, главное, недооценил уровень доверчивости и, прямо скажем, глупости «некоторой части украинского общества».
Поэтому сейчас, несмотря на очевидную анекдотичность ситуации, я считаю полезным попробовать докопаться до ее причин. Тем более что «водевиль» кажется довольно-таки мегаломанским. Ведь одновременно с «противотанковым запретом» «Яндекс-пробок» законодатели Украины приняли к рассмотрению и, так сказать, законопроект «о введении реформации в одной отдельно взятой стране».
Потому что иначе как «замахом на реформацию» новый законопроект о религиозной политике не назовешь. Украинская власть всерьез пытается начать управлять Украинской православной Церковью ровно в той же манере, в какой король Генрих VIII пытался управлять Церковью Англии. Причем, ровно из тех же мотивов. То есть чтобы, соответственно, оградить Англию от тлетворного воздействия папского Рима, а Украину — от столь же тлетворного воздействия Московского патриархата.
Если не сравнивать новый законопроект с созданием англиканской церкви, то еще подходит аналогия с введением Петром I синодального управления. Впрочем, Петр и не скрывал, что руководствуется английским примером.
Правда, тут есть одно существенное различие. И Генрих VIII, и Петр подчиняли церковь государству ради того, чтобы сделать церковь государственной, то есть господствующей. Пусть подчиненной государству, но господствующей над умами народа.
А украинские «элиты второй свежести» и тут отличились. Поскольку они пытаются сделать Украинскую православную Церковь, прихожанами которой является больше 80 процентов граждан Украины, не господствующей, а, наоборот, уязвимой и маргинальной. У которой всяческие раскольники вкупе с униатами смогут с легкостью рейдерски захватывать приходы и даже целые епархии.
Согласитесь, есть какой-то не просто комизм, а супергипертрофированный комизм в том, чтобы, хвастаясь на всю страну, да и на весь мир, своими «успехами в сфере евроинтеграции», одновременно наезжать на свободу интернета и на свободу религии в масштабах, которые в Европе ну уж точно не могут вызвать никакого восторга.
А причина одна — они упоротые! Или, если выражаться более академично и развернуто — идеология, исповедуемая правящей Украиной элитой, глубоко неадекватна реальной ситуации на Украине. Но чтобы сделать понятным для читателя этот мой вывод, мне придется его обосновать.
Когда я говорю о реальной ситуации на Украине, я имею в виду вот что. Украина — страна почти всеобщего двуязычия и несколько размытого этнического сознания.
Сто процентов населения Украины владеет русским как родным или как «почти родным». Меньшинство жителей Украины, в основном сосредоточенное в исторической области Галиция (Галичина), считает родным языком украинский, а русским владеет как иностранным. Половина населения страны считает родными русский и украинский и владеет ими одинаково хорошо. Оставшаяся половина жителей Украины, в основном сосредоточенная на юге и востоке страны в исторических областях Новороссия и Слобожанщина, считает родным языком русский, а украинским владеет как иностранным. При этом до недавнего времени большая часть жителей Украины, за исключением Крыма, считала себя по национальности украинцами.
Однако идеология, исповедуемая все годы независимости правящей Украиной элитой, считает реальную этноязыковую ситуацию на Украине противоестественной. Результатом «многостолетней москальской оккупации». И сторонники этой идеологии желают изменить радикальным образом этноязыковую ситуацию.
Они хотят, чтобы все жители Украины стали носителями украинского языка как родного. Тем более что, по их мнению, так и было изначально. А нынешняя «русскоязычная половина» Украины есть «уродливый результат москальской оккупации». В качестве промежуточного шага, направленного на достижение желаемой цели, используется придание украинскому языку статуса монопольного языка в публичной сфере.
То есть, официально почти все высшее и среднее образование на Украине использует только украинский язык. То же относится и к языку официальных юридических документов, будь то полицейский протокол или договор купли-продажи между гражданами. Это не говоря уже о языке, на котором пишутся названия улиц и номера домов или инструкции к лекарственным препаратам. Фильмы на русском языке дублируются на украинский. И так далее, за исключением значительной части эфирных и электронных СМИ.
Потому что не официально, а «по факту», 90 процентов жителей Украины используют для общения русский язык. Но одни считают это «временными трудностями переходного периода», который, в конце концов, завершится тотальным триумфом украинского языка, другие, говоря по-русски, считают необходимым «приспосабливаться» к идеологии «украинства», и только третьи, которых меньшинство, позволяют себе выражать недовольство искусственно создаваемым языковым дискомфортом.
Носители господствующей идеологии считают таких недовольных если не прямо «врагами народа», то, как минимум, опасными смутьянами и диссидентами. А уж тех, кто имеет неосторожность публично призывать к официальному двуязычию, и, тем более, не дай Бог, федерализации страны, считают этими самыми врагами народа и государственными преступниками. Сепаратистами.
Себя же носители этой идеологии считают не просто украинцами, а украинцами, во-первых, искренними, а, во-вторых, сознательными. На мове это звучит «щирыми и свидомыми украинцами». И они считают, что управлять Украиной имеют право только искренние и сознательные украинцы. Вот это все я и обозначил в короткой фразе — «они упоротые».
Потому что идеология эта не только иррациональна, но и глубоко контрпродуктивна. И сколько бы ни вкладывались в эту идеологию ее зарубежные спонсоры, гегемония «украинства» к устойчивости страны и государства Украины никак не ведет. А ведет, в конечном счете, прямо к противоположным следствиям. И удерживать власть идеологам украинства удается исключительно за счет робости, чтобы не сказать трусости, тех конформистов, о которых я уже говорил выше.
Так или иначе, я полагаю, читатель согласится, что и героическая борьба с «Яндексом», и не менее героическая попытка лишить православных на Украине права на свободу совести не просто вписывается, а является одним из следствий «украинской идеологии». Следствий, которые приведут, в том числе, и к «некоторой напряженности» в отношениях с Европой.
Впрочем, я уровня этой напряженности не стал бы преувеличивать. Когда за разговор на курдском языке в Турции сажали в тюрьму, а иногда и убивали, в Европе «немного возмущались». А когда сажать перестали и открыли пару курдских телеканалов, в Европе возмущаться перестали.
Несмотря на то, что в Турции до сих пор действует так называемый «закон о трех буквах». Согласно которому, если кто-нибудь пишет документ на курдском языке и использует при этом три буквы курдского алфавита, отсутствующие в алфавите турецком, то его можно посадить в тюрьму. И до сих пор сажают при полном молчании пресловутой Европы.
Виктор Милитарев
