Гиви, утверждает Шарий, так же, как и несколько ранее Моторола, был устранен с единственной целью — люди, которых украинцы считают прямыми убийцами своих воинов, защищавших целостность и честь Родины в АТО, не могут оставаться действующими фигурами на общем политическом поле. Шарий уверен, что это общее поле есть, поскольку речь идет о будущих выборах на территории особых районов Донецкой и Луганской областей (ОРДЛО), по итогам которых представители этих территорий должны стать депутатами Верховной Рады Украины.
Журналист, а вместе с ним и украинское общество, мнение которого он выражает, ну или, по крайней мере, считает, что выражает, не видят в зале заседаний места для тех, кто несет ответственность за гибель военнослужащих своей страны. Понимая, насколько серьезны и уважительны эти претензии, некие силы — отнюдь не украинские спецслужбы, а совсем даже наоборот — стремятся заранее устранить все препятствия, чтобы предстоящие выборы прошли без сучка и задоринки, а выбранные представители не вызывали отвращения у тех граждан Украины, которые будут следить за заседаниями Рады по телетрансляциям.
Мне сложно понять, как воображению Шария удается преодолевать гигантские расстояния между реальными событиями и предполагаемыми, сметая на ходу детали, которые очевидным образом вступают в некоторое противоречие с излагаемой им версией. Возможно, он просто не считает необходимым объясняться по поводу мелочей, не заслуживающих внимания. Я тем не менее не в состоянии обойти некоторые вопросы, поскольку мне они кажутся существенными и важными для понимания сути происходящего.
Итак, в основании гипотезы покоится аксиома, что выборы на территории ОРДЛО, прописанные одним из пунктов в Минских соглашениях, — это вопрос окончательно решенный, и российская сторона старательно подчищает все занозы, которые могут воспрепятствовать их проведению. Понятно, что это предмет тайных договоренностей между Москвой и Киевом, поскольку соответствующего закона Верховной Рады, необходимого для того, чтобы выборный механизм закрутился — были выделены средства, обозначены сроки, определены особые условия — пока нет, как нет. Более того, этот вопрос и ранее считался абсолютно непроходным, а сейчас, после того, как пропрезидентская коалиция в украинском парламенте оказалась на грани развала, вероятность того, что соответствующий законопроект наберет необходимое число голосов, кажется уже даже не нулевой, а отрицательной.
Понятно, что верховные правители вертят судьбами обычных людей, как хотят, заключая между собой во мраке высоких кабинетов тайные соглашения, но все-таки на стадии реализации необходимо, как ни странно, иметь либо полностью управляемую законодательную власть, либо проводить решения в жизнь непосредственно президентскими указами. Ни в один из этих параметров Петр Порошенко явно не попадает, но, помимо этого, есть и другое заслуживающее внимания обстоятельство: в течение всего периода, отпущенного на реализацию Минска, и даже сверх того, украинский президент не попытался, и даже не имел желания инициировать — непосредственно или через свои депутатские структуры — рассмотрение в Раде закона о выборах на территории Донецкой и Луганской областей.
Боюсь, что ткань политической жизни устроена таким образом, что гипотетическая возможность того или иного события должна состыковаться с конкретными условиями, делающими его легитимным фактом общественного сознания. Иначе никак. Пока этих условий, увы, в Киеве нет, и перспектива их появления представляется в высшей степени призрачной.
А ничего что неделю назад по указанию украинского руководства было предпринято масштабное наступление фактически по всей линии соприкосновения в АТО? Интересно, для чего это было сделано? Наверно, для того, чтобы таким образом смазать механизм тайного сговора о возвращении мятежных республик в состав Украины — ведь после новых разрушений и трупов жители республик окончательно утвердятся в решении броситься в открытые для них братские объятия. Или, может, это такой ход конем — посредством очередной неудачи на фронте продемонстрировать себе и миру, что альтернативы минским договоренностям не существует?
В логической цепочке, которую выстроил Шарий, не последнее место занимает аргумент о том, что украинские спецслужбы не могли спланировать и осуществить покушение на Михаила Толстых, поскольку они беспомощны, все, на что они способны — это имитация успешной работы. Из этого с неизбежностью следует, что убийство Гиви — дело рук либо российской стороны, либо подведомственных ей силовых структур ДНР. С этим мне тоже сложно согласиться, поскольку, как бы ни была профнепригодна Служба безопасности Украины, на ее счету уже многие сотни арестованных, замученных оппонентов нынешней власти, на ее совести истязания пленных и гибель в тайных тюрьмах многих из них.
Угроза оказаться в застенках СБУ способна заставить побледнеть даже самого мужественного человека. Нам стоит в связи с этим признать, что украинские спецслужбы отлично управились с главной задачей — поселить в обществе страх, чтобы таким образом удерживать его на коротком поводке. А вот то, что в действиях тех, кто осуществил теракт, не было ничего экстраординарного, может на пальцах объяснить уважаемому блогеру любой военный эксперт. Собрать информацию о рабочих часах Гиви, локации его кабинета и всадить заряд огнемета в окно — для этого не нужны великие специалисты и высочайший профессионализм. Для этого вполне хватит атмосферы беспечности, человека, имеющего навыки обращения с огнеметом, и света, пробивающегося из окна Гиви на улицу сквозь неплотную светомаскировку.
В конце концов, украинская армия тоже нельзя сказать, чтобы действовала в высшей степени умело и профессионально, однако за три года на ее счету уже тысячи и тысячи убитых, разрушенные города и села двух народных республик.
Я также не могу понять, откуда взялось предположение, что Моторола или Гиви имели намерение баллотироваться в Верховную Раду. Ни один, ни другой не просто не имели подобных планов, а вообще едва ли считали такие выборы возможными. Ну и помимо этих двух имен, республика может похвастаться тысячами других. Ее рубежи обороняет дееспособная армия, солдаты которой идут в бой и применяют оружие для того, чтобы не дать врагу захватить свою землю. Неужели всех этих людей или, хотя бы часть из них, придется извести под корень, чтобы расчистить дорогу выборному процессу?
И самое главное. А почему, если даже признать, что Шарий описывает реальную картину, только одна сторона должна устранять препятствия в виде раздражающих другую сторону фигур? Наверно, в качестве ответной и симметричной меры Киев должен начать отстрел героев АТО, собирающихся идти на выборы — тех, кого Донбасс считает убийцами своих детей. Так, чтобы зрители по эту линию фронта не видели в зале заседаний, где находятся их представители, Яроша, Семенченко, Гаврилюка и прочих хлопцев, успевших понаделать дел в АТО или по крайней мере утверждающих это.
Очевидно, что у стран и правительств есть долговременные политические стратегии и они добиваются их реализации шаг за шагом. И нам не обязательно всегда видно и пронятно, какие цели ставят перед собой сильные мира сего. Но и они вынужены действовать в обстоятельствах, не всегда благоприятствующих их намерениям, с учетом множества факторов, противодействие которых способно обрушить самые хитроумные планы. Это называется сопротивление материала, без введения всех характеристик которого в проект строительства, ни один архитектор или строитель не станет возводить здание. Однако привычка считать, что все решено заранее, что ход событий подчинен одному или нескольким тайным заговорам, неистребима. Конспирология пленяет и завораживает умы, поскольку позволяет верить в то, что не мы несем отвественность за собственные ошибки и просчеты, за коружающие нас зло и несправедливость, поскольку некие тайные силы против нашей воли цинично распоряжаются нашими судьбами.
