Письмо портрету на стене
Виталий Кличко становится заложником своей должности, а мэрское кресло уже почти не в радость. Он давно утратил свой победный рейтинг, с которым проходил в киевские градоначальники. Сейчас лишь немногие киевляне оценивают его деятельность на посту строго положительно. Больших инфраструктурных проектов, как например, метро на Троещину, в ближайшее время не предвидится. Город не ухожен, а доставка на столичные полигоны львовского мусора едва ли доставляет радость горожанами. Многочисленные коррупционные скандалы, связанные с незаконной (или законной по форме, но незаконной по сути) застройкой, отсутствие стратегии развития города, давно разрушили миф о мэре, которые знает, как это там (в Германии, где он долго жил), и как заветное «это» привнести в украинскую столицу. Но секрета успешного города, как оказалось, Кличко не знает. И проблемы накапливаются очень быстро.
Но на дворе лето и солнечный Киев все равно приятен. Солнечный свет способствует синтезу витаминов и повышает настроение. Но с наступлением осени раздражение горожан может выплеснуться наружу. Это раздражение Кличко, чье спортивное чутье научило его предвидеть удары и уклоняться от них, молниеносно транслирует президенту. «Кличко просит Порошенко не оставлять Киев без горячей воды», «Кличко просит у Порошенко управы на кредиторов метро», «Кличко обратился к Порошенко с просьбой урегулировать ситуацию с блокированием счетов «Киевэнерго» — новости с такими заголовками выходят с завидной регулярностью.
Киевский мэр, хоть и путается часто в словах, прекрасно понимает, что: изъятие 100 вагонов метров за долги, отключение воды вследствие долгов «Водоканала», а тем более тепла — в случае, если арестованные счета не позволят «Киевэнерго» накопить достаточно ресурсов для прохождения отопительного сезона, станет крахом для его политической карьеры, а хороший спортсмен останется в воспоминаниях украинцев плохим мэром. Очень плохим мэром.
Но вот регулярность обращений Кличко к президенту объясняется не столько его близостью к первому лицу государства, сколько не способностью начальников на местах решать свои проблемы без помощи Киева. Работа коммунальных служб во много зависит от процесса тарифообразования, которое регулирует подотчетная (через бывших менеджеров Roshen) Нацкомиссия регулирования электроэнергетики и комуслуг. Мусор — тоже проблема, не решаемая на уровне города. Об этом знает не только Кличко, но и львовский мэр Андрей Садовый, также взывавший к президенту. Вода — туда же, тепло — тоже к нему. В огород мэра — только камни да пикеты под стенами. Их даже на торжественные заседания Верховной Рады не всегда пускают — какая уж там близость к первому лицу.
Портреты главнокомандующего висят в кабинетах каждого украинского мэра. Но все чаще они смотрят на них со злобой и неудовлетворением. Киев отчаянно не хочет делиться властью. И это было бы еще полбеды, если центральная власть при этом так не любила делиться с регионами ответственностью и функционалом. При этом зайти в кабинет любого мэра, даже крупного города не представляет особо труда — большинство зданий горсоветов — проходной двор. Другое дело украинский Кабмин, перед которым до сих пор стоят установленные еще Азаровым металлические блоки, защищающие вход. А тем более — на улицу Банковую, в администрацию президента, тщательно оберегаемую госслужбой охраны.
Мэрам остается только злиться и завидовать. А еще — писать новые обращения к президенту.
Ветряные мельницы прокурора Луценко
Юрий Луценко литературно сравнил Верховную Раду с борделем, а депутатов с монашкой, пришедшей туда работать. Чтоб не забыть удачное сравнение Луценко записал его на листе с речью, предварявшей голосование о снятии депутатской неприкосновенности с нардепа Александра Онищенко. Депутаты не только лишили Онищенко неприкосновенности, но и дали разрешение на его арест.
Нет, за этим действом не последовало показательное надевание наручников на коррупционера под блики телекамер. Зря спикер парламента Андрей Парубий театрально вопрошал в зал: «Есть ли среди присутствующих Онищенко Александр Романович?». — Его там не было. И Парубий, и Луценко да и все присутствующий прекрасно знали — Онищенко в зале нет. Его нет в Киеве и даже в Украине. А есть вор, коррупционер и воплощение всего плохого в человеческом существе, наделенным властью, в Австрии. А вскоре, возможно, в Лондоне. Этот город, по словам самого Онищенко, он очень любит. И зря прокурор Луценко оправдывался перед депутатами за то, что упустили такого жирного преступника — мол, регламент, статус депутата, буква закона, руки связаны. Никто прокуратору и идее его в непогрешимость украинского правосудия не верил. Ведь не далее как позавчера он самолично вывел из суда обвиняемого в тяжких преступлениях командира «Айдара» Виталия Лихолита. Там и мародерство, и грабежи, и похищения, и даже убийства. Но прокурор решил, что слову офицера с позывным «Батя» нужно верить и, в буквальном смысле «нагнул» суд и своих подчиненных, заставив их изменить меру пресечения с ареста на выдачу на поруки.
Александр Онищенко оставил в наследство Луценко лишь злобные обещания о том, что он жизнь положит на борьбу с такой властью. Но что угрозы богатого коневода. Другое дело — «Батя», чьи ребята к тому времени уже ставили на Крещатике палатку и подвозили шины. И вообще — у них оружие и боевой опыт. С ветряными мельницами воевать легко. Искать с помощью «Интерпола», судить — с помощью заочного правосудия. А вот ребята с автоматами — это вам шутки.
В общем, зря Луценко про монашек…
Дорогая униформа и низкая раскрываемость убийств
Национальной полиции не хватает денег на обувь и униформу. Один из инициаторов и горячих сторонников реформы полиции нардеп Мустафа Найем заявил, что денег на содержание патрульных критически не хватает. По словам Найема, нынешний бюджет Украины, уровень ВВП и экономический рост не позволяют в полной мере содержать всю полицию, особенно после переаттестации на заявленный уровень зарплаты.
Ранее глава Нацполиции Хатия Деканоидзе заявила, что в стране критически не хватает и самих патрульных. То есть нет ни денег, ни полицейских.
А вот чего в стране навалом — так это нелегального оружия (сыше 4,5 млн единиц) и преступлений, число которых, несмотря на реформу полиции — которая витрина всех украинских реформ — выросла в полтора раза. Причем выросло число тяжких преступлений — разбоев, изнасилований и убийств. Раскрываемость последних едва превышает 12%. При этом раскрываемость убийств в США — около 70%, в России — около 90%.
То ли с мотивацией у полицейских не все в порядке — хотя и зарплата, и униформа вроде приличные — то ли с реформой, то ли со страной.
