Сегодня, 15 апреля, исполняется ровно год с убийства экс-депутата Верховной Рады от Партии регионов Олега Калашникова. «Украина.Ру» опросила его тех, кто его знал по поводу того, как продвинулось следствие по делу о его смерти.
Максим Равреба:
В конце 2014 был создан сайт «Миротворец». Это как проскрипционные списки врагов народа. Для того, чтобы их быстрее находить и уничтожать. Создал его Аваков (Арсен Аваков, глава МВД Украины — ред.) и Геращенко (Антон Геращенко, народный депутат, советник министра внутренних дел — ред.). Но в деле были и СБУ, министерство обороны, МВД. Я с 1 декабря был вывешен на этом сайте.
Олег мне ровно год назад написал личное сообщение в Facebook: «Посмотри, меня хотят убить». Я его успокоил, послал ссылку на свой профиль на сайте «Миротворец». Говорю: «Ты не переживай, я с 1 декабря там вишу». А потом я узнал о его смерти.
Для киевской власти Калашников — это однозначный враг. Мы были противниками майдана, врагами майдана, мы были противниками этой власти. И он не признавал её, и я её не признаю. Для этой власти Калашников был не каким-то заблуждающимся человеком или идеологическим противником. Он был врагом режима. Поэтому дело Калашникова никто никогда не объединял с делом Бузины.
Олесь Бузина, при всех его заявлениях против режима, старался быть взвешенным, толерантным. Он был больше против режима, чем за него. Он ездил в Москву, давал комментарии, потом возвращался в Украину. Мало этого, он ещё и ходил по украинским телеканалам и тоже выступал в подобном ключе. И это очень раздражало людей. Но Бузина не был персоной нон-грата. В отличие от меня, Бузина не был внесён в самый первый «чёрный список» для СМИ в феврале 2014.
Бузина был идеологический противник режима. Даже не столько режима, сколько его сторонников. Да, он выдвигался на выборах, но он не был серьёзным политиком. Он был журналистом. И «сидел в печенках» у националистов сразу после своей книги «Вурдалак Тарас Шевченко». Они хотели ему отомстить за это конкретно. И он раздражал.
А Олег Калашников был персоной нон-грата. Его никто никогда не приглашал ни на какие эфиры. Он был организатором «Антимайдана». Для журналистов он тоже был нон-грата из-за того, что когда-то он «оскорбил действием» журналистов СТБ. И с тех пор его выставили из списка цитируемых.
Я убеждён в том, что Калашникова и Бузину убила одна и та же группа. Олег был убит в подъезде своего дома возле квартиры. А Олесь — тоже возле подъезда. 2 человека были на машине, которая была найдена правоохранительными органами. Машина, которая поступила на нужды «АТО», была завезена из-за границы.
Всё это было известно изначально. И эти убийства с моей точки зрения — а у меня есть все основания так думать — осуществили одни и те же люди. Вечером они убили Калашникова, а утром — Бузину. А дело Калашникова и дело Бузины даже не объединено в одно производство. Дела эти потихонечку спускаются на тормозах…
А ко мне домой (в киевскую квартиру — ред.) ходят какие-то «бандеровцы», спрашивают меня. Это не сотрудники милиции. Убийц могли поймать сразу и СБУ, и МВД. Эти убийства были акцией устрашения.
Елена Бондаренко:
Лучшим упоминанием Олега было бы расследованное дело о его убийстве. А воз и ныне там. Если по убийству Олеся Бузины были хоть какие-то заявления, какие-то странные движения, например — перенос рассмотрения дела в Одессу, то по Олегу просто полное молчание. Ни задержанных, ни подозреваемых, никакого продвижения. Максимум, что было сделано за год, насколько я осведомлена, это просто формально опросили всех, кто был в телефонной книге мобильного телефона.
Я не могу предполагать, не зная досконально материалов дела, с чем это связано. В любом случае есть ответственность у правоохранительных органов: расследовать, находить и привлекать к ответственности тех, кто убил человека. Это по сути либо негативная оценка власти, которая ввергла в коллапс всю правоохранительную систему в Украину, либо укрывательство властью тех, кто это совершил.
