А это принесет нам «цивилизованность», правовое демократическое государство, благосостояние и доступ ко всем благам развитого общества потребления. Устремления вполне логичные, поскольку Украина, реализовавшая на практике все прелести периферийно-капиталистического компрадорского уклада, выглядит откровенно убого по сравнению со странами ядра, вроде США или Евросоюза.
Майдан и последовавшие за ним события вряд ли стали бы возможны, если бы в обществе не присутствовал запрос на изменения, которые многие отождествляли с вступлением в ЕС. Донбасс же, который вслед за Крымом не воспринял события в Киеве, по всей видимости, считается принципиально антагонистичной таким переменам социальной общностью — так что у представителей националистического и либерального лагеря возникает настойчивое желание от него избавиться.
Подобная точка зрения очень показательна. В реальности, никакого антагонизма Донбасса по отношению к Евросоюзу не существует. Покажите хоть одного человека, который выступает против развитого благоустроенного общества, в котором стандарты социальной безопасности соответствуют уровню Европы — пускай даже этот уровень неуклонно снижается в результате кризиса. В пределе, антагонизм сводится к двум противоречиям: вектору экономических и политических отношений с Российской Федерацией и идеологической оценкой советского периода. За это предлагается убивать.
Причем здесь Европа и построение социально комфортного общества? Очевидно, что ни первое, ни второе не относится к созиданию общего будущего, и вообще не является чем-то, что нельзя отнести к профессиональной компетенции историков и дипломатов, и оставить в покое.
Все станет на свои места, если отдавать себе отчет, что никакого общего будущего у нас уже нет — и подоплека конфликта не имеет никакого отношения к декларируемым непримиримым противоречиям.
Разговоры о том, что Украине, мол, надо «сбросить» Донбасс, или, наоборот, «замирить» его любыми средствами — самое яркое свидетельство того, что на самом высшем уровне нашей власти нет видения Украины как «единого и неделимого» субъекта. Демарш Донбасса — как и судьба Крыма — следствие двух вещей.
Первое — бессубъектная внутренняя политика украинской власти времен Януковича, неспособная вовремя обнаружить дисбалансы и принять меры к их урегулированию, а также противостоять использованию этих дисбалансов в интересах внешних сил.
Второе, связанное с первым — мотивации элит, которые предпочитают использовать конфликт для решения своих шкурных вопросов, в ущерб интересам страны. Именно эти факторы и определяют течение конфликта.
Не меняя ничего из вышеперечисленного, мы можем сбрасывать свои территории вплоть до сужения границ Украины до размеров Киевской области, или появления новых фронтов для «АТО» по границам всех регионов страны. Появление новых Донбассов и Крымов в этом случае лишь вопрос времени — и весьма небольшого.
Вопрос Донбасса — это не влияние России, или мифического «совка». И даже не проблема внешнего управления из посольства США, которые за 70 лет так и не смогли выйти из антисоветского дискурса времен холодной войны — превратив множество украинцев в ее солдат, которые по сей день воюют с Советским Союзом, почившим в бозе четверть века назад.
Вопрос в отсутствии подхода к управлению страной — в отсутствии системы, которая признает весь народ Украины данностью, с которой нужно работать как с единым целым, учитывая ее характеристики и особенности. И обеспечивать приемлемый для абсолютного большинства баланс между тем, что система у людей берет, и тем, что она им дает.
При таком подходе проблема, что нужно «услышать Донбасс», не возникает в принципе, а затраты на администрирование такой системы несопоставимы с гигантскими издержками функционирования полицейского государства, состоящего на службе у коррупционеров и бандитов.
К сожалению, этот шанс упущен нынешней Украиной. Ни элиты, ни зомбированные ими массы, неспособны даже допустить возможность равноправного сосуществования с теми, чье мировоззрение и интересы отличаются от их собственных. Они не обучены уважать права и потребности людей, которые не относятся к их стае.
В стране постоянно сужается ресурсная база — что неудивительно, учитывая хищнический характер экономических взаимоотношений и систему управления, характерную скорее для эпохи феодальной раздробленности, чем для современного государства. В этих условиях «стай» будет все больше, конфликты между ними — все острее, и никаких шансов кристаллизации дискурса национального возрождения не возникнет.
Фактически, это констатация распада. Страны нет, как нет и ее пресловутой «политической нации». Есть лишь свора сцепившихся друг с другом групп и кланов, каждый из которых имеет тенденцию к дальнейшему дроблению — что наглядно демонстрирует вал разборок между якобы единой командой постмайданной власти.
В основе конфликта на Украине лежат сугубо экономические причины, суть которых очевидно вытекает из уровня имущественного расслоения украинского общества и способа получения капитала. Если рейдерство, грабеж и мошенничество являются непременным условием успешного «бизнеса», в такой экономике нет перспектив развития от слова «вообще». И война всех против всех — лишь закономерная эскалация уровня насилия в условиях, когда грабить становится уже нечего.
Единственно возможный способ инициировать процесс реальных перемен — деактивировать систему получения сверхприбылей для украинских элит посредством рыночного грабежа и хаотизации Украины, пресекая любые попытки ее реставрации. Но для этого нужны по-настоящему революционные преобразования, которые изменят сам общественный уклад, создавая новые субъекты, выражающие интересы народа как единого целого, и способные, при необходимости, силой отстранить бандитов от рычагов управления обществом. Должна быть создана система, способная вовлекать широкие массы в процесс управления и контроля над властью, обеспечивая подлинное равенство и подлинный суверенитет народа Украины в своей стране.
То есть, необходимы преобразования социалистической направленности. А отсюда вполне очевидно, откуда берется «декоммунизация» и перманентная истерика социальных паразитов, которые кормятся за счет существующей системы — при одном только виде любого символа эпохи, когда их класс был успешно выдавлен на маргинес.
Уж кому-кому, но им очевидно, что любая попытка возрождения социалистического дискурса начнется с того, что их попросту сметут, поскольку они никак не впишутся в рамки социально-ориентированного государства, нацеленного на развитие экономического, научного, гуманитарного потенциала страны, построение гармоничной системы внутренних взаимоотношений.
Любые попытки разрешить украинский кризис без осуществления подобных мер в итоге лишь усугубят его, способствуя еще большей эскалации конфликта в ближайшей перспективе. И, поскольку украинское общество так и не смогло создать достаточно мощный субъект, способный инициировать подобного рода преобразования, они, видимо, будут проводиться уже после окончательной фрагментации страны и ликвидации остатков нынешней государственности — а, возможно, и в составе других проектов.
В любом случае, как бы ни повернул ход истории украинских земель, когда на них будет создана прогрессивная жизнеспособная система, она не будет иметь никакого отношения к нынешнему государству.
Дмитрий Мануильский
