Программы по предоставлению убежища как одна из мер обеспечения безопасности, похоже, также сталкиваются сейчас с реальной угрозой, направленной в самое сердце «центральной» Европы.
Однако до сих пор не существует негласного ответа явлению, происхождение или причины которого последовательно отчуждаются как в сознании, так и в дискурсе политиков.
Что «Европа» собирается делать, чтобы сдержать миграционные потоки? Какой анализ и какие изменения были проведены европейской внешней политикой в отношении жестокой реальности, которую мы наблюдаем изо дня в день на протяжении более чем года? Сколько еще времени окажется возможным сдерживать этот «варварский фланг» лагерями беженцев, стенами, препятствиями получению гражданства, пока европейский «порядок» наконец всерьез не пошатнется?
Сообщество стран, организовавших войну против Ирака (в поисках доказательств наличия химического оружия) или против Афганистана (легитимность которой не могла, по словам Дж. Буша, быть оправдана традиционными причинами) — где теперь оно? И что сказать о молчании общества и соучастии отдельных лиц в истории с Ливией, Египтом, Сирией?..
Помимо проявленной безответственности за свои действия, Европа взирает на «варваров» с архаичным страхом перед «другим» — иностранцем, который хочет разделять с ней наследие и территорию, принадлежащие ей одной.
И все же Европа по своей сути невероятно варварская. Варварами были римляне для греков; жители Европы для вторгавшихся в их пределы римлян…
Мы являемся расовым, языковым и этническим продуктом, поскольку пребываем в непрерывном движении, пересекаемся и приспосабливаемся к различным культурам в разные времена и в разнообразных контекстах.
Именно находясь на пересечении языков и культур, сообща организуя свой быт, напряженно размышляя о жизни и ее целях, Европа пересоздавала себя в последовательном ряду метаморфоз. Не как озеро, но как море с его приливами и отливами.
Европа завсегдатаев кафе Джорджа Стайнера, городской культуры, наследница Афин, Рима и Иерусалима, языческая и возвышенная, строилась как проект или утопия: идеал для всеобщих и индивидуальных устремлений.
Именно в эту кажущуюся со стороны величественной Европу стремятся мигранты: Европу, где права человека являются обещанием свободы, равенства и братства.
Но не находят ее. Спотыкаются о страны, границы, и после нескольких бесед большинство возвращается к изначальной точке, где их ожидает смерть.
Каково наше место в этом холокосте?
Rosário Gamboa
