В Уфе проходят саммиты БРИКС (международное объединение развивающихся государств — Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР) и ШОС (Шанхайской организации сотрудничества).
БРИКС — объединение преимущественно экономическое, задачей которого является создание своеобразной «параллельной экономической реальности», независимой от мирового эмиссионного центра в США. Именно поэтому основными темами саммита стали реформы в МВФ, создание Банка развития БРИКС и Пула валютных резервов. На завершающем этапе находится разработка Стратегии экономического партнерства БРИКС, причем приложением к этому документу будет конкретный список совместных инвестиционных проектов (например — варианты транспортных коридоров в рамках нового «Шелкового пути», чему будет посвящена встреча лидеров БРИКС и ЕАЭС).
На протяжении последних лет именно страны БРИКС являются лидерами мирового экономического роста, а в прошлом году их совокупный ВВП почти сравнялся с ВВП США.
ШОС организация преимущественно военно-политическая, ее главными направлениями является обеспечение региональной безопасности, борьба с терроризмом и наркоторговлей. Сейчас актуальной темой является принятие Стратегии развития ШОС до 2025 года и, не упадите со стула, принятие в состав организации Индии и Пакистана! Любой человек, хоть немного интересующийся мировой политикой, не может не знать о напряженных отношениях между этими частями бывшей Британской Индии, которые неоднократно доходили до вооруженных столкновений (последнее из которых, т.н. «Каргильская война», было в 1999 году). А ведь у обеих этих стран есть ядерное оружие… Вхождение Индии и Пакистана в ШОС станет настоящим прорывом в сфере обеспечения мира и стабильности в Азии.
В общем, мы имеем возможность наблюдать бурный процесс интеграции на евразийском пространстве, причем и экономический, и военно-политический. Особенно симптоматично это выглядит на фоне рассуждений разного рода «экспертов» о «международной изоляции путинского режима».
А что же Украина? А Украина пожинает плоды, мягко говоря, недальновидности своего руководства и своих граждан. Еще пару лет назад сторонники евразийского вектора интеграции (и я в том числе) предупреждали о том, что «безальтернативный евроинтеграционный курс» приведет к тому, что Украина выпадет из процесса евразийской интеграции, но при этом не будет принята и Европой. Это, собственно, и произошло, хотя и не таким образом, как мы тогда предполагали.
В евразийский проект Украина не вписалась, а европейский проект закончился не начавшись, о чем заявил уже и сам Петр Порошенко 4 июня. Собственно, вся дальнейшая евроинтеграция Украины сводится к началу работы зоны свободной торговли с ЕС (а в прошлом году украинская торговля с ЕС выросла всего на 0,7%, несмотря на идеальные условия — Европа в одностороннем порядке убрала тарифные ограничения) и предоставлению безвизового режима (который будут обсуждать еще осенью будущего года и не факт, что итоги обсуждения будут позитивными).
Неактуально и вступление в НАТО, которое долгое время пытались представить как элемент сближения с ЕС. Впрочем, если уж быть до конца честным, ЕС сейчас вообще не до интеграции Украины. Он сейчас борется против дезинтеграционных процессов внутри себя. Хотя значение греческого кризиса кажется мне несколько преувеличенным, он достаточно явно показывает, что вопрос укрепления интеграции в Европе неактуален.
Украина застряла между динамично интегрирующимся евразийским пространством и приостановившим интеграцию пространством европейским, так и не включившись ни в один из этих процессов. То ли «белое пятно», то ли «серая зона». С совершенно отчетливой, при таком уровне подчинения Киева Вашингтону, перспективой трансформации в евроИГИЛ, которому куда-либо интегрироваться как бы и по статусу не положено.
