На минувшей неделе поляки переваривали то, что случилось во время второго тура президентских выборов, прошедшего в последнее воскресенье 24 мая. С одной стороны был триумф победителей, которые в выборах выступили с вотумом недоверия по отношению к существующей системе власти и потребовали реальных изменений, а с другой — оцепенение в рядах правящей партии и ее сторонников.
Напомним: нынешний президент Бронислав Коморовский проиграл битву за свое переизбрание на этот пост с кандидатом от главной оппозиционной силы, партии «Право и справедливость», Анджеем Дудой. По окончательным официальным данным, он получил 48,45% голосов избирателей, его соперник — 51,55%, при явке, которая составила 55,34% граждан имеющих право голоса.
В пятницу 29 мая прошла торжественная церемония вручения новому президенту акта его избрания, а официально он вступит на этот пост 6 августа, после того, как примет присягу на специальном заседании Национальной ассамблеи, в состав которой входят члены обеих палат польского парламента — Сейма и Сената.
От поражения к народному ополчению
Огромные эмоции, связанные с избранием президента, не разрядились не только до самого конца голосования. Непокорная судьба приготовила для поляков необычный сюрприз: после девяти часов вечера, когда закрылись избирательные участки, все телевизионные станции были готовы передать предварительные результаты выборов, а вся страна замерла в их ожидании, оказалось, что Государственная избирательная комиссия… продлила на 1,5 часа избирательную тишину.
Причина была и трагическая, и курьезная: на одном из сельских избирательных участков во время голосования умерла 80-летняя женщина. Поэтому в течение 1,5 часов он был закрыт и поэтому именно на эти 1,5 часа в нем было продлено голосование. А поскольку голосование продолжалось, Государственная избирательная комиссия была вынуждена продолжить избирательную тишину. Нельзя было передать в эфир готовые уже предварительные итоги выборов, и вся 38-миллионная страна ждала, пока закончит свою работу участок, на котором проголосовало всего лишь несколько десятков человек.
Объявленные результаты не оставляли никакого сомнения: Коморовский и, говоря его же словами, «лагерь власти» проиграли. После проигрыша в первом туре, который был для него — впрочем, как и для многих поляков — сенсацией, на этот раз к такому неудачному для него повороту событий президент был психически готов, несмотря на все его судорожные попытки перехватить инициативу в течение двух недель, предшествующих второму туру голосования. По крайней мере у него в кармане уже был готовый текст выступления на случай проигрыша.
Он сразу же после объявления предварительных итогов выборов поздравил своего соперника с победой, но незамедлительно начал невнятно говорить о том, что «необходимо народное ополчение, чтобы сдержать волну ненависти». Можно было только догадываться, что он имел в виду приближающиеся осенние парламентские выборы и мечту о победе в них его партии, «Гражданской платформы», которая правит в Польше уже восемь лет, и именно ей — даже не столько самому Коморовскому — на президентских выборах поляки показали, говоря футбольным языком, красную карточку.
От разброда к победе?
Выступление президента в очередной раз показало, что он так и не понял причин поражения — своего лично и поддерживающих его политических сил. Не понял он, в частности, того, что не приносит положительных эффектов запугивание поляков «волной ненависти» и «страшной оппозицией» — тем более, что именно он в ходе предвыборной кампании был агрессивной стороной и при помощи услужливых средств массовой информации всячески пытался дискредитировать своего противника.
В то же время окружение Коморовского после объявления результатов выборов оказалось в полном шоке. Было оно буквально раздавлено не столько проигрышем Коморовского, сколько грустной перспективой — пониманием того, что его поражение может стать началом конца «Гражданской платформы» в парламентских выборах и прощанием со многими теплыми и высоко доходными постами в политике, администации и бизнесе. Никто из его партийных соратников не поддержал его ни во время послевыборного митинга, ни в течение последующих дней. Как подсчитали дотошливые журналисты, сама премьер Ева Копач провела на послевыборном митинге Коморовского всего лишь 10 минут, после чего — говоря словами одной из газет — «в отчаянии и со слезами на глазах поспешно эвакуировалась из его штаба».
Многие лидеры «Гражданской платформы» еще несколько дней назад везде, где только могли, расхваливали Коморовского как «самого лучшего президента — нынешнего и будущего», а после его поражения вообще с удовольствием не узнали бы его на улице. Именно в таком духе высказывались они в течение первых дней минувшей недели: «Наше поражение?! Нет, это поражение Коморовского и его избирательного штаба! Что общего имеет «Гражданская платформа» с Коморовским? Ничего!». Тем временем поляки с удовольствием наблюдали смену выражения их лиц — с полных спеси и самодовольства еще в недалеком прошлом на переполненные шоком от поражения и страхом перед будущим сейчас.
После полного разброда в рядах партийных лидеров Ева Копач, премьер-министр и шеф «Гражданской платформы» в одном лице, провела с ними в среду дисциплинирующую беседу, а на четверг 28 мая распорядилась организовать встречу парламентского клуба партии с Коморовским. Во время этой встречи она подчеркнула, что поляки — как только успокоются эмоции, связанные с выборами — будут помнить президентуру Коморовского как время «спокойствия, рассудка и умеренности». «Пришло время на размышления, почему поляки так решили в президентских выборах. Сегодня партия сделала выводы и расшифровала сигнал, что в демократии ничто не дано раз навсегда. Я верю, что осенью мы выиграем выборы», — подытожила премьер.
В свою очередь Коморовский выступил с так любимой им военной риторикой: «Мы обязаны подготовиться к этой следующей крупной битве, битве демократической, которой будут очередные парламентарные выборы. Мы пойдем к победе. От нас зависит, удастся ли перековать поражение в победу. Нужно строить максимально широкий фронт, чтобы провести победную схватку в этих выборах. Я хочу быть частью этого фронта». Любопытно, что еще буквально неделю назад во время последней телевизионной дискуссии кандидатов в президентских выборах Коморовский метался, как с горячей картошкой в ладони, не зная, куда ее выбросить, с флажком «Гражданской платформы», который поставил на его трибуне контркандидат.
Фестиваль обещаний или груши на вербе
Премьер-министр сразу же приступила от слов к делу, а точнее — от слов мобилизации своих соратников к словам обещаний различным группам избирателей. В частности, пожилым людям она обещала, что уже в государственном бюджете будущего года будут зарезервированы деньги на доплаты к оздоровительно-санаторным путевкам, что будет развиваться сеть домов дневного отдыха пожилых людей и опеки над ними, что на каждом уровне администрации будет им оказываться бесплатная юридическая помощь.
В четверг 28 мая Ева Копач «вдруг» заметила у окон своей канцелярии в Варшаве «Зеленый городок» — пикет, который 19 февраля после массовых протестов по всей стране, включая блокады дорог, организовали польские крестьяне. Ранее, на протяжении более трех месяцев, не хотела она ни замечать их протест, ни — тем более — вести переговоры об их требованиях. Тем временем продолжается судебное дело против участников крестьянских протестов февраля этого года. Хотя сами блокады дорог были законными, полиция направила в суд дела по дорожным правонарушениям, которые якобы имели место во время этих протестов. «Это явная попытка нас запугать», — без обиняков заявили крестьяне. Однако сейчас на долгие месяцы увязнут они в судебной волоките.
«Я бы хотела также изменить подход чиновников: чтобы они людей, приходящих в учреждение, не рассматривали как просителя, а как работодателя», — такими словами Ева Копач обратилась уже ко всем гражданам страны, которые стонут под игом все более разрастающейся и все более наглой бюрократии.
Власти начали также битву за молодежь, поскольку — как показали послевыборные анализы — именно избиратели в возрасте 18-29 лет в своем большинстве поддержали соперника Коморовского. Однако встреча председателя Национального польского банка Марка Бельки со студентами оказалась фальстартом. Во-первых, он обругал их за то, что голосовали за «комедианта», а во-вторых, отличился наглостью — столь характерной для «лагеря власти» и ставшей одной из главных причин поражения в выборах. Он, в частности, выступил с рекомендациями по «жизнеустройству» выпускников вузов: «В течение последних 15 лет производительность труда в Польше росла значительно быстрее, чем в Чехии, Венгрии и Словакии, а зарплата росла в 2,5 раза медленнее. Те из вас, которым не удается в стране, отправляются на посудомойку в Лондон или Дублин».
Россия-Польша: надежды и действительность
Тем временем президент-элект Анджей Дуда начал осваиваться со своей новой ролью. Пока он находится на этапе переезда в Варшаву из родного Кракова и своего второго дома в Брюсселе, где до избрания польским президентом он был депутатом европарламента. На «кадровой бирже» начали появляться первые кандидатуры на руководящие посты в канцелярии нового президента, хотя он сам пока не сделал никаких конкретных деклараций по этому поводу.
Для тех поляков, которые с выбором нового президента связывают надежды на изменение «восточной» политики Польши, важным свидетельством доброжелательности России была поздравительная телеграмма от президента Владимира Путина, которую — как одну из первых от иностранных лидеров — получил Анджей Дуда. В ней российский президент подтвердил также желание налаживания «конструктивных и добрососедских» отношений с Польшей.
Поляки обратили также внимание на горячий комментарий, посвященный итогам выборов, председателя комитета Госдумы по международным делам Алексея Пушкова. «Поляки избавились от Коморовского. Ненависти к России оказалось недостаточно для победы на выборах. Урок его коллегам из соседних стран», — написал он в Twitter. Позже российский политик подчеркивал, что у Дуды есть шанс начать сотрудничество с Россией с «чистой картой»: «Хотя Анджей Дуда выступал с антироссийскими заявлениями, то все-таки он избегал персональной критики президента Владимира Путина», а также он «не относится к той группе политиков, которые пытались дезавуировать решающий вклад России в победу над Гитлером».
Обещающе выглядел первый тест нового президента в области внешней политики, причем на важном для Польши и поляков направлении. На минувшую среду 27 мая была намечена его встреча в Варшаве с президентом Украины Петром Порошенко, который планировал болеть за футболистов клуба «Днипро» на варшавском Национальном стадионе, где украинцы играли с испанским клубом «Севилья» в финальном матче Лиги Европы.
Сам матч украинский гость планировал смотреть вместе с все еще действующим президентом Коморовским. Однако Дуда в последний момент отказался от встречи с Порошенко, дипломатически ссылаясь на «многочисленные обязанности и вероятную необходимость поездки в Брюссель». В этой ситуации Порошенко не видел смысла встречи со своим «другом» Коморовским и отменил свою поездку в Варшаву (кстати, украинцы и так проиграли со счетом 2:3).
В то же время надежды российских политиков на решительный перелом в крайне испорченных российско-польских отношениях могут не сбыться. Анджей Дуда представляет «Право и справедливость» — партию, известную своей русофобией. Над его подходом к внешней политике будет парить дух его кумира, президента Леха Качиньского, погибшего в авиакатастрофе под Смоленском 10 апреля 2010 года, который постоянно находился на «военном курсе» с Россией. В земной действительности молодому политику не удастся избежать влияния Ярослава Качиньского, брата-близнеца погибшего президента и лидера партии «Право и справедливость», который также стоит во главе влиятельной многотысячной «смоленской секты», действующей в партии и в целом в стране, которая верит в покушение на президента и в «руку Москвы» в этом злодеянии. Эту группу цементирует мечта ее членов о мести, а не о примирении с Россией.
В своем первом интервью после победы в выборах Анджей Дуда заявил, что памятник жертвам Смоленской катастрофы должен быть поставлен у Президентского дворца, не взирая на то, что городские власти Варшавы уже выделили участок под этот памятник всего лишь 200-300 метров дальше. Однако установки памятника именно у Президентского дворца в течение пяти лет от катастрофы настойчиво требуют участники «смоленской секты», поэтому слова нового президента — это очевидный сигнал солидарности с ее членами.
