Ровно год назад, 25 мая 2014-го, избрание Петра Порошенко президентом Украины стало главной темой многих зарубежных СМИ. В то время новый глава государства показывался ими, как правило в выгодном свете.
Да зачастую, журналисты не оставляли без внимания того, что Порошенко — это порождение той же олигархической системы, которая господствовала в стране и раньше. «Если Порошенко одержит победу, страна окажется в руках ветерана грязной украинской политики, который имеет репутацию человека, умеющего договариваться и готового вступать в союзы с законодателями всех цветов и оттенков», писала «Уолл-стрит джорнэл» незадолго до выборов. Однако издание видело в этом не только недостатки: «Сторонники магната говорят, что такой опыт дает ему хорошую возможность маневрировать и осуществлять срочно необходимые реформы. Критики говорят, что история этого человека свидетельствует о возврате к той самой старой политике, которая на протяжении многих лет мешала Украине двигаться вперед».
Но критические слова обычно добавлялись для некоторого разбавления розовой краски, а на передний план выставлялись роль нового лидера в победе Майдана, и прежде всего перспектива улучшения отношений с Россией с его приходом к власти. Так «Немецкая волна» приводила слова уполномоченного правительства ФРГ по сотрудничеству с Россией, странами «Восточного партнерства» и Центральной Азии Гернота Эрлера: «Порошенко олицетворяет собой курс не на конфронтацию, а на единение, в отличие от других кандидатов, например, Юлии Тимошенко, которая занимала жесткую и непримиримую антироссийскую позицию». Судя по «Вашингтон пост» аналогичное мнение преобладало и у абсолютного большинства западных чиновников, «поскольку они заинтересованы в дальнейшем сотрудничестве с Россией».
И действительно в перспективе улучшения отношений Киева и Москвы виделся бесспорный позитив даже для изданий и политиков, которых нельзя заподозрить в пророссийских симпатиях. Так, Радослав Сикорский на тот момент еще действующий глава МИД Польши говорил в интервью газете «Ржечьпосполита»: «Я полагаю, что фаворит выборов — это та фигура, с которой смогут договориться и Запад, и Кремль. Из заявлений самого кандидата следует, что если компромисс будет заключаться в том, что Киев согласится на децентрализацию Украины.. гарантию прав всех меньшинств, в том числе языковых, а также на сдержанность в стремлении в НАТО, а Москва взамен согласится на возвращение нормальных политических и экономических отношений, а также свободу Киева в сближении с ЕС, это было бы обоюдовыгодно».
СМИ часто давали понять, что главным элементом улучшения отношений двух стран является отказ Киева от устремления в НАТО Так, Вашингтон пост» в красноречиво озаглавленной статье «Финская модель для Украины», отмечало, что «новое правительство Украины может поддержать принципы неприсоединения, судя по высказываниям главного кандидата на пост президента, миллиардера-олигарха Петра Порошенко».
Но вот мысли же по поводу того, как стоило решать проблему Юго-Востока, высказывались не слишком часто, а связь этой проблемы с отношениями с Россией нередко оставлялось без внимания. Обычно все сводилось к фразам типа: «Порошенко сможет создать инклюзивное правительство и устранить обеспокоенность русскоязычного меньшинства» (слова директора Центра Вильсона экс-конгресмена Джейн Харман в «Лос Анжелес Таймс»).
А директор института Кеннана при этом центре Мэтью Рожански был одним из немногих, который тогда вслух говорил о том, как сложно будет договориться о мире в стране: «Трудно понять, каким образом будущее правительство в Киеве, состоящее из таких фигур (Порошенко, Яценюк, Тимошенко, Тягнибок Ляшко, Ярош — А.П.) сможет завоевать доверие ветеранов Майдана или договориться с юго-восточными сепаратистами, сочувствующими им людьми и российскими интервенционистами, отвергающими легитимность украинского государства как такового. А уж тем более, как ему удастся примириться одновременно и с теми, и с другими» (журнал «The National Interest»).
Но все же, как видно из этих слов автор считал, что надо договариваться, а не воевать. И никто не предполагал — по крайней мере, публично, что через год Порошенко будет президентом страны, испытавшей самую большую гражданскую войну на постсоветском пространстве.
Годовщина пребывания любого лидера президента у власти редко становится инфоповодом, если это не лидер великой державы. И оценочные суждения о самом Порошенко в западных СМИ звучат теперь нечасто. Поэтому об отношении к нему надо судить по характеристикам современной Украины в целом, не забывая, что понятие «government», переводимое как правительство, относится в английском языке, ко всей системе центральной власти, а не только к Кабмину.
И характеристики эти противоречивы. «Никто больше не хочет делать вид, что правительство Порошенко является чем-то иным, а не новым набором некомпетентных коррупционеров», заключает американский «Салон», комментируя визит Керри в Сочи. Но за несколько дней до этого «Файненшел Таймс» в редакционной статье утверждала: «Нынешняя администрация в Киеве, возможно, самая талантливая со времен украинской независимости. Она заслуживает материальной и моральной поддержки Запада»
Похвалы реформам власти расточает в редакционной статье и «Экономист»: «Правительство разработало самую амбициозную экономическую программу за всю новейшую историю Украины. Однако единственное, что оно не в состоянии контролировать, это ситуация на востоке страны. Российский президент Владимир Путин имеет возможность в любой момент продолжить эскалацию конфликта в этом регионе».
Однако другие оценки звучат в, пожалуй, ведущей газете западного мира «Нью-Йорк таймс которая» год назад энергично поддерживала Евромайдан и его последствия: «Порошенко может нравиться или не нравиться, но он не справляется. Украинское правительство настолько слабо и хрупко, что не может делать необходимых вещей для построения единого и независимого государства».
И сходные характеристики украинской власти встречаются сейчас в западной прессе несколько чаще, чем похвалы.
Но интересны две вещи. Во-первых позитивные слова о реформах, проводимых Киевом, звучат в основном в изданиях экономического характера, тогда как слова об отсутствии реформ больше характерны для общественно-политической прессы. Во-вторых очень редко даются оценки деятельности украинской власти как на российском направлении, так и по урегулированию конфликта в Донбассе. Это кажется просто странным с учетом акцентов который делались при избрании Порошенко.
Однако, на мой взгляд, особой странности нет. Ведь западную прессу, как и ее хозяев вполне устраивало военное решение проблемы Донбасса прошлым летом. Но для одних напрямую писать об этом в прошлом мае было неполиткорректно, другие может поначалу не замечали такой перспективы, но потом быстро убедили себя, что всё дело в российской агрессии («Ах, обмануть меня не трудно. Я сам обманываться рад»). Но дело пошло не так, как предполагалось, и сейчас к нормализации отношений Москвой все больше склоняются в Европе и США. Поэтому характеристика Украины просто как жертвы российской агрессии становится уделом меньшинства влиятельных изданий, и все больше лидеров общественного мнения Запада приходит к мысли, что Порошенко и его команда должны скорей найти компромисс, а неуступчивость Киева на мирных переговорах начинает раздражать.
Однако за прошедший год западные СМИ настолько потрудились для разжигания русофобии, что перейдя сейчас к критике внешней политики президента, эти издания и сами себя высекут за прошлую позицию. Поэтому общее недовольство политикой Киева удобней канализировать в первую очередь в словах о недостаточных реформах, коррупции и т.п. Но в дальнейшем на власть с таким подпорченным имиджем легче будет возложить и немалую долю вины за пробуксовку мирного урегулирования.
Что же касается реформ, то вероятно «Файненшел Таймс» и «Экономист» профильные издания во многом правы. Только не будем забывать что под реформами и они, и киевская власть имеют в виду прежде всего то, что нужно главным акционерам МВФ а не народу Украины.
«Вирштшафтсвохе»: Лица, принимающие решения в Киеве, которые сейчас демонстрируют антироссийский настрой, должны четко высказаться за торговое сотрудничество с ЕС и Россией. Сближение с Европой никогда больше не должно означать экономический отход от России — так как без российского рынка неконкурентоспособная экономика Украины никогда не сможет стабилизироваться.
