Наша справка: Мишустин Юрий Алексеевич начинал трудовую деятельность трактористом на Изваринской птицефабрике, работал 10 лет на шахте забойщиком. После этого и по сей день трудится на распределительной газовой станции. Есаул Всевеликого Войска Донского, кавалер ордена Атамана Платова.
— Участие в движении за освобождение Донбасса я принял с самого начала, с самых первых митингов в Краснодоне. Освобождение своих родных земель, присоединение их к России были мечтой всей моей жизни, поэтому никаких иных вариантов для меня просто не существовало.
Пока здесь еще стояли украинские пограничники, я действовал вместе с «Оплотом», еще не имея оружия, необходимых средств, мы делали все, что могли.
Потом на Изварино пришла украинская армия, стремясь взять под свой контроль границу, и так охраняемую пограничниками Украины. С их командованием встретился наш председатель, уговаривая обойтись без стрельбы и насилия. Однако украинцы начали бомбить и обстреливать Изварино. Выбора у нас не было, и мы взялись за оружие. Я и еще одиннадцать человек заняли ключевую высоту, позволяющую контролировать дорогу на Изварино. Хотя укропы и определили наше месторасположение, они из-за сложности рельефа — зеленка, речка — боялись подогнать технику, полагая, что в нашем распоряжении ПТУРы, «Шмели» и мы ее легко сожжем. А у нас были только автоматы и один подствольник (подствольный гранатомет). Потом уже нам ребята подарили «Муху».
Так что достаточно было бы выйти укропам нам в тыл и они могли бы одним БМП нас проутюжить. Нам нечего было им противопоставить. Но, к счастью, они этого не знали. И так мы удерживали эту высоту в течение полутора месяцев. Я постоянно связывался с Козициным Николаем Ивановичем, прося помощи. Атаман говорил: «Держитесь, подмога будет, придем выручим». И мы дождались подмоги. Укропов разбили, весь район был взят под наш контроль, включая его важнейшее место — пограничный переход.
— Но, вероятно, неприятель не давал вам эти полтора месяца сидеть спокойно?
— Конечно нет. Неоднократно предпринимались попытки выбить или выдавить нас с этой высоты. Однажды даже ДРГ, состоящая из правосеков, численностью около 20 человек, пыталась зайти к нам в тыл с территории России, и вырезать нас. Однако мы их обнаружили, вступили в бой (нас было четверо), и заставили их с потерями отступить на территорию России. Поскольку мы не можем переходить границу с оружием, мы предупредили российских пограничников, и они задержали оставшихся в живых правосеков.
Потом еще укропы неоднократно спасались от нас на российской стороне, пользуясь тем, что мы не можем их там преследовать.
Так что высоту отстояли. Теперь эту высоту называют 106-й — по моему позывному.
— А что за история с позывным?
— Я служил в 106-й дивизии ВДВ, горжусь этим до сих пор, и когда брали себе позывные, взял себе такой.
— Какую роль казаки играют сегодня в событиях, разворачивающихся в Донбассе?
— Эту землю испокон века заселяли донские казаки. И сегодня они ее защищают. Велика роль в организации казачьей гвардии, противостоящей сегодня укропам, нашего батьки Николая Ивановича Козицина, сплотившего и поднявшего нас на борьбу. И сегодня практически весь фронт ЛНР держится казаками. Все тяжелое вооружение, которое есть у нас, все взято с боем, захвачено у укропов.
— СМИ сообщали, что имели место конфликты между казаками и представителями руководства ЛНР…
— Это самое неприятное, что может быть. Но, следует учитывать, что всё сейчас находится в стадии становления, в условиях войны создается новое государственное образование. А ведь даже в семьях люди ругаются.
Но в настоящий момент разногласия преодолены, и я надеюсь, что укропам мы не дадим возможности порадоваться нашим распрям. Мы ведь делаем одно дело и у нас один враг.
— Как происходило возрождение казачества на этих землях до начала конфликта на Украине?
— Это все земли Войска Донского, и живут здесь испокон века казаки. Я свой род отслеживаю с 1859 года — у моей пробабушки сохранились фотографии ее дедов-казаков. Моя жена тоже казачка со станицы Алекссевско-Лозовской. У меня же все гундоровские. В конце 80-х годов прошлого века, как и везде в России, здесь началось возрождение казачества, возникли казачьи общества и были избраны атаманы. Мой отец, Царство ему Небесное, был избран атаманом.
Но киевские власти делали все, чтобы задавить здесь казачье движение. Украинские начальники делали вид, что нас вообще нет и все, что было связанно с донскими казаками, было под негласным запретом. Я полагаю, что если бы ничего не изменилось, то через несколько лет и здесь бы молодежь запрыгала, забыв о своих корнях. А здесь сердце донского казачества — из этих мест Ермак, в тридцати километрах от того места, где родился атаман Платов.
С начала же боевых действий укропы действуют на казачьих землях с особой жестокостью. Взять вот Хрящеватую. Это бывший хутор, самое западное селение Гундоровского юрта, сегодня почти полностью разрушенное. Что здесь вытворяли каратели — лили в горло людям расплавленный свинец, насиловали девочек и заливали монтажной пеной, согнали оставшихся в живых людей в храм и намеревались взорвать его.
Удивительно ли то, что для нас никакой Украины не существует? Наша цель — быть в составе России. Пусть пока это будет ЛНР, Новороссия, но никак не Украина. В ее составе мы никогда больше не будем.
Стоит также отметить, что мы никоим образом не разделяем казаков на местных и российских, мы такая же часть Всевеликого войска Донского, что и живущая по ту сторону от границы. Пусть у нас разные паспорта, но одна душа — казачья. И среди нас есть те, кто имеет российское гражданство, а у кого-то еще остаются паспорта с этими погаными вилами-трезубцем. Нам тяжело даже произносить слово «Украина».
— Чем сегодня заняты Ваши казаки?
— Я назначен атаманом Козициным обеспечивать охрану границы, чтобы на территорию России никакая гадость не пролезла, ну и чтобы со стороны России ничего лишнего к нам не попало — здесь и так всякой дряни в изобилии.
— Были случаи проникновения неприятеля с российской территории?
— Помимо уже упомянутого мной эпизода с ДРГ «Правого сектора», могу рассказать, как мы с Сан Санычем Бедновым, моим другом, командиром ГБР «Бэтмен» (сейчас начштаба 4-й бригады), поймали здесь в лесополосе украинского корректировщика, пришедшего с российской территории.
Помимо охраны государственной границы, мы обеспечиваем общественный порядок в Сорокинском кусте.
Помимо этого нам приходится решать и социальные вопросы. Вот, например, в школе 120 деток, плюс учителя и обслуживающий персонал. Все кушают бесплатно — мы обеспечиваем им питание. Так же и в детском саду, где тридцать детей, все получают нашими стараниями бесплатное питание. Сегодня всем тяжело, но люди находят возможность помочь детям и тем, кто не может сам о себе позаботиться.
Следует отметить, что и учителя, и воспитатели, и весь персонал образовательных и воспитательных учреждений уже полгода не получают зарплату. По сути дела они лишены средств к существованию, но не могут бросить детей, не могут бросить свою работу.
Вот мы и изыскиваем возможности их поддерживать. Вот сегодня мы получили гуманитарку на наше подразделение. Какую-то часть мы отправим нашим казачкам на передовую, часть пойдет в школу, часть в садик, ну и нам что-то. Будем делить на всех.
— Какие Вы видите перспективы развития ситуации?
— Перспектива у нас одна — это Россия, ни о чем другом мы не хотим даже думать. Стоим мы здесь крепко, границу держим. То, что Порошенко говорит о том, что контролирует Изварино, это он брешет. Если бы это было так, мы бы с вами не разговаривали.
