Ошибаются все. Осознавая свои ошибки, мы получаем шанс исправить их, но ответственность никуда не уходит. Есть у каждого человека та грань, своеобразная точка невозврата, переступив которую, он перестает осознавать свои заблуждения, не слышит голос совести. И это страшно. Страшно потому, что практически необратимо. Человек сживается со своей темной стороной настолько, что не видит и не понимает ее сущности, а вновь обрести человеческое лицо становится зачастую просто невозможно.
Если мы говорим об одном человеке — это его личная трагедия, трагедия его близких. Когда мы говорим об огромном количестве представителей целого народа, заблуждение которого становится основой для сплочения, о народе, объединяющемся вокруг ненависти к другому народу, это уже начало его конца, предотвратить который удаётся, заплатив огромным количеством человеческих жизней.
И уже не столь важно, что является причиной такой слепоты и в результате чего сформировался тот набор обстоятельств, которые заставили разучиться различать, что такое хорошо, а что такое плохо. Ответственность наступает в любом случае.
Многим ли отстоявшим свою Родину в Великую Отечественную войну важно, что подтолкнуло германский народ к поддержке нацизма? Многие из ветеранов или прошедших концлагеря оправдывают нацистов тем, что одной из причин нацификации немецкого народа стали жесточайшие унизительные условия, в которые была поставлена Германия Англией, Францией и США после Первой мировой войны? Нет. Но все помнят о германском национал-социализме, уничтожившем десятки миллионов жизней.
И ответственность за действия своих руководителей понес весь германский народ, в большинстве своем поддержавший кровавые идеи нацизма. И бремя это он несет за собой.
Когда для немцев была пройдена та точка невозврата? Трудно сказать. Может быть, и тогда, когда геббельсовская пропаганда заставила их поддержать идею тотального уничтожения всех, кто в речах их лидеров стал виновником унижений и нищеты немецкого народа. Очевидны только неизбежные последствия — раскаяние, позор и бремя ответственности на долгие годы. И послевоенная денацификация, проводимая для очищения немецкого и австрийского от влияния нацистской идеологии и недопущения членов НСДАП к любым руководящим или ответственным должностям. В американской зоне оккупации денацификация проводилась насильственным показом кино об ужасах нацизма, а также работой могильщиками. И отказаться было нельзя.
В начальный период послевоенной оккупации для американский войск даже была издана директива, в которой отмечалось: «Не проявляй сочувствия, даже при виде детей, переминающихся с ноги на ногу на холоде у входа в армейскую столовую; они слишком вежливы или стеснительны, чтобы попрошайничать, но в глазах их стоит голод… Старики с ручными тележками, юные девушки, мерзнущие на холодном ветру в тонких платьях… Ты скажешь, что они не нацисты… Мы не должны ни в коем случае верить немцам: после 12 лет жизни в «геббельсовской фабрике» лжи любой из них стал экспертом во лжи, полуправде и подлых намеках, которые он наговорит, чтобы втереться в доверие и добиться своего. Немец знает все виды лжи наизусть…».
Украина живет в условиях такой пропаганды уже 24 года. Когда была пройдена точка невозврата и так много украинцев, говорящих теперь от имени всего народа, потеряли не только голос разума и умение отличать правду от лжи, но и представление об элементарных человеческих ценностях? Может быть, когда совсем юный мальчишка на Майдане говорил, что его кумир — Гитлер? Может быть, когда заживо сжигали десятки людей в Доме профсоюзов в Одессе и возвели это в ранг «подвига за независимость Украины», сравнив погибших с майским шашлыком. А может быть, и значительно раньше, когда некоторые школьные учителя с блеском в глазах и псевдопатриотическим надрывом начали рассказывать о подвигах бандеровцев? Тоже трудно сказать.
Но очевидно — народ отравлен настолько, что с восторгом воспринимает заголовки газетных статей вроде «Подлежит уничтожению», в которых указывают координаты недовольных киевской хунтой и призывают уничтожать всех, кто не хочет жить по правилам, навязанным киевской хунтой. Если некоторые украинские певцы и композиторы с полной уверенностью в своей правоте позволяют себе говорить в отношении украинцев — жителей бывших восточных областей: «Если таракан родился на нашей кухне, это не значит, что она принадлежит ему! Донецк был и будет украинским, с вами или без вас!».
Невозможно себе представить, чтобы на улицах Москвы, увидев машину с украинскими номерами или символами Украины, разбили бы лобовое стекло или покалечили водителя. Но на улицах города-героя Одессы за георгиевскую ленточку, символ героизма и Великой Победы, можно легко подвергнуться основательным побоям.
Невозможно себе представить, чтобы жители Севастополя скандировали нецензурные частушки в адрес руководителя другого государства, а подобные тексты становились общенациональными речовками.
Пропагандистская машина на Украине действует так же эффективно, как геббельсовская пропаганда. Народ превращается в огромную истеричную секту, сконструированную на вере в свою этническую исключительность и ненависть ко всем тем, кто ее не принимает. Только масштаб грандиозности мельчает. Если немцы периода Второй мировой создавали исследовательские центры и придумывали антропологические замеры для подтверждения арийской исключительности, то нынешним «истинным украинцам»для этого достаточно просто попрыгать.
И здесь тоже вопрос «почему» отходит на второй план перед фактом коллективной ответственности за все происходящее. Ведь каждый житель Украины, одобривший даже внутри себя уничтожение жителей собственного государства, отправившийся с доносом на своего соседа-«сепаратиста», разрешает киевской власти делать то, что она делает сейчас, — уничтожать свой народ. Делает легитимным преступления против человечества.
Народ болен, точка невозврата пройдена. И чтобы вернуть ему голос разума и совести, понимание происходящего и возможность раскаяться, надо говорить правду. Говорить постоянно, раскрывать глаза, помогать осознать и раскаяться в своем убежденном согласии с преступлением. Заниматься этим целенаправленно должны те, кто взрастил народ-нацист: власть и средства массовой информации. Когда закончится война и убийцы детей понесут свое наказание. Когда во власти не останется никого, кто причастен к совершаемым сейчас преступлениям и пропаганде нацизма.
Если смог исцелиться германский народ, сможет выздороветь и Украина. Выздороветь и осознать свои ошибки. Но только это осознание не способно избавить от ответственности.
